— Думаю, в Ахелии достаточно много таких, к кому ты мог бы обратиться.

— Ради Шерни, госпожа… Я что, должен ходить по Ахелии и расспрашивать о наемных убийцах?

Она кивнула:

— Ну хорошо. Что же это за люди, от которых нужно избавиться?

— Мы договорились?

— Не знаю. Так что это за люди, от которых нужно избавиться? повторила она.

Раладан объяснил.

Вардом он решил заняться сам.

Сначала, однако, он выплатил своим китобоям аванс. Он хотел быть уверен, что они не откажутся. Ему хорошо было известно, какой силой обладают деньги. Они пропьют серебро за несколько дней, а потом еще более остро ощутят, как плохо, когда его нет…

Погода была отвратительная, и не стоило надеяться, что она станет лучше. Ему пришлось швырять деньги горстями направо и налево, чтобы ускорить ход событий… и, похоже, впустую. Времени, впрочем, было вполне достаточно. Возможно, следовало сэкономить те сто пятьдесят золотых.

Однако, с другой стороны, ему хотелось поскорее покончить с этим делом.

Алида была именно тем человеком, который ему нужен, и он был почти уверен, что работа будет выполнена быстро и хорошо. Кроме того, он, похоже, успешно заметал за собой следы. В ее глазах он был неким таинственным мужчиной Чистой Крови; в таверне он выдавал себя за матроса с корабля богатого купца; китобои принимали его за бродягу, ищущего сильных впечатлений… Благодаря этому можно было надеяться, что, даже если что-то не получится, никто не сумеет связать все нити в один клубок.

И все же где-то в глубине души торчала заноза. Не совершил ли он какую-то серьезную ошибку? Если даже и так, он не в силах был ее обнаружить. Лишь неясное предчувствие…

Он легко нашел дом Варда. Капитан жил с матерью, а вся обслуга состояла из одной девушки. Дом был в довольно запущенном состоянии; Раладан с легкостью догадался, что жалованье командира агарского корабля было не слишком высоким. Конечно, Вард наверняка не жил в нищете. Но поддержание в порядке довольно обширного жилища требовало доходов больших, нежели те, которыми располагал офицер Морской Стражи Гарры и Островов на Агарах.

Вард ночевал в казармах Морской Стражи. Дома он бывал редко, и всегда днем — обстоятельство, для лоцмана крайне неудачное. На территории гарнизона капитан был недосягаем; на улице средь бела дня — тоже.

Раладан решил ждать.

Вард, естественно, не мог знать желаний Раладана и тем не менее частично их разделял. Войском он уже был сыт по горло и хотел вернуться домой. По крайней мере, отпуск ему так или иначе полагался.

Однако в комендатуре Морской Стражи до этого никому не было дела. В одной-единственной экспедиции Агары потеряли весь свой военный флот, являвшийся гордостью обоих островов. Эти клочки земли среди соленых Просторов, захваченные армектанскими властителями, отдающие далекой империи свою медь, отдающие за бесценок китовый жир и ус, теперь даже не имели своего представительства в имперских военно-морских силах. Военное командование на Агарах, в основном состоявшее из армектанцев, могло не разделять тех сентиментальных чувств, которые местные питали к «своей» эскадре. Однако им приходилось считаться с настроениями местного населения, к которому принадлежало большинство солдат.

Вард был единственным офицером, вернувшимся из экспедиции. Ему пришлось во всех подробностях описать все события, имевшие место во время рейса. Молодые тщеславные офицеры, которых он опередил, поднимаясь по служебной лестнице, пытались возложить на него вину за потерю корабля. Матросы и солдаты из команды свидетельствовали в его пользу. Однако всех допросить не удалось. Одного из солдат, того самого отважного пловца, которому все остальные были обязаны жизнью, нашли мертвым. Кроме того, пропал без вести матрос. Кто-то за спиной Варда подбросил идею, что от этих людей избавились потому, что они кое-что знали об обстоятельствах гибели эскадры. Это предположение было отвергнуто как безосновательное. Но один раз пущенный слух продолжал кружить…

Вард писал все более подробные рапорты, не в силах сдержать праведного гнева. Ведь он вернулся из победоносной экспедиции. Победоносной! Он сам был агарцем и, как и все, тяжело переживал гибель эскадры. Но эта эскадра уничтожила корабль, за которым много лет охотился весь флот империи, самый большой и самый грозный парусник на Просторах. И вот вместо заслуженной награды его встречают грязными подозрениями. Его охватывали горечь и злость.

Потом начали разбираться с делом Альбара и пиратки. Здесь, однако, капитан твердо стоял на своем. Его обязанностью и правом было по завершении облавы (то есть с началом осени) привести корабль в родной порт или хотя бы доставить домой его команду. Он это сделал. Урядник остался на Малой Агаре, поскольку имел на это право, Вард же не мог заставить его отказаться от своих намерений. Капитана поддержал сам комендант морской стражи в Ахелии, признав предпринятые им действия разумными, компетентными и правильными. При этом он отрицательно отозвался о решении Альбара, назвав его необдуманным проявлением излишнего служебного рвения. Трибунал вступился за своего человека, дошло чуть ли не до открытой ссоры, но Варда оставили в покое.

Однако вопрос о гибели корабля все еще оставался открытым. Рассказ о сеющем смерть обгоревшем остове походил скорее на некую морскую легенду, чем на сухой рапорт о потере имперского парусника. Однако, к неудовольствию расследовавших дело, показания как матросов, так и солдат, а также самого Варда полностью совпадали. В комендатуре не знали, как поступить. На всякий случай Варда в очередной раз обвинили в халатности…

Сегодня снова должен был состояться допрос уцелевших членов команды корабля. Около полудня Вард отправился в здание комендатуры. С собой у него были карты, тщательно укрытые от дождя, на которых он в десятый уже раз начертил курс корабля, обозначил место сражения, место встречи с черным призраком, которое было ему известно лишь приблизительно, место гибели барка у берегов Малой Агары и множество других деталей.

Он доложил о своем прибытии коменданту.

Ик Берр был человеком ничем особо не выдающимся, обычным служакой Он пользовался, однако, репутацией хорошего солдата и, что больше всего ценил Вард, честного человека. Он был родом не с Агар, а с Гарры, что было весьма необычно для имперских войск. Но те его черты, которые нравились Варду, не слишком ценились в Дороне, столице провинции… и Берр очутился в Ахелии, на одном из наименее популярных постов в этой части империи. С точки зрения Дорона, далекие Агары являлись местом ссылки. И собственно, так оно и было на самом деле. Тем более что гарриец благородного происхождения не мог рассчитывать на популярность ни на одном из островов, а тем более на Агарах.

И все-таки… будь Берр чуть более тщеславным и сообразительным, он мог бы лишь радоваться подобной ссылке. Трудно было найти другой такой округ, где комендант обладал бы большей самостоятельностью и властью — почти без каких-либо ограничений. Формально обязанности заместителя Берра исполнял комендант сухопутных войск. Однако легионеров на Агарах было всего человек двадцать, морских стражников же — триста… Кроме того, Морская Стража располагалась — так же как и во всей империи — во всех портовых городах, то есть в данном случае в Ахелии и селении китобоев на юге, где имелось нечто вроде большой пристани. Однако именно Ахелия была столицей округа. Легионеры же сидели в Арбе, надзирая за заключенными и рабами на имперских рудниках. Будь он чуть несообразительнее…

Берр, однако, сообразительностью не отличался. Фактически он владел Агарами почти безраздельно, но лишь в той степени, насколько это соответствовало его нынешнему положению. Он не стремился расширить свое влияние. Он даже не пытался обогатиться, хотя мог.

Стоя посреди комнаты с заложенными за спину руками, Берр думал почти о том же самом, что и Вард. У него были причины опасаться — не за власть, но за возможность исполнять и дальше обязанности коменданта морской стражи. Последняя экспедиция стоила ему почти половины солдат и многих офицеров. Проблемами, которые неминуемо должны были появиться, когда он доложит об этом вышестоящему начальству в Дороне, он пока не забивал себе голову. Однако ко всему прочему он еще и ввязался в войну с Трибуналом (считая, что Трибунал имеет слишком большое влияние на войско; он всегда решительно возражал против этого и охотно пользовался любым случаем, чтобы утереть нос серым урядникам). Ну и, наконец, конфликт между Вардом, которого недолюбливали из-за его местного происхождения, и частью его, коменданта, подчиненных. Он мог похоронить дело, имея на это полное право, к тому же он был глубоко убежден, что капитан сделал все, что от него зависело, и наверняка лучше, чем любой другой из тех, что служили под его командованием. Однако рассказ о черном призраке, таранящем корабли, действительно не вписывался в общую картину. Он согласился вызвать свидетелей лишь потому, что считал: другого выхода нет. Именно тогда стало известно об убийстве одного из членов команды Варда и исчезновении другого. Тем не менее он вызвал сегодня Варда, чтобы сообщить ему о снятии всех обвинений. И вот — новые хлопоты…