Она дождалась, пока купец закончит говорить с тем человеком, перебранится со всеми носильщиками и пересчитает брёвна, перегруженные с судна на телеги. Повозки, запряжённые волами, потащили ценную древесину по широкой мощёной дороге к стенам домов впереди; Эне, повинуясь жесту торговца, зашагала рядом с ним.

Чем дальше они продвигались от порта, тем явственнее восторг вновь вытеснял тревогу в душе асу Энеаты. Улицы города утопали в сочной зелени и пышных цветах; статуи, каналы и каменные чаши с водой украшали каждый поворот, каждый дворик. Пёстрое множество людей расхаживало по Энарану; спешно сновали носильщики с мешками и корзинами, мелькали торопящиеся по поручениям рабы, с важным видом шествовали в сопровождении многочисленных слуг богачи и вельможи, облачённые в пурпурные одежды, щедро увешанные золотом и покрывавшие мудрёные причёски белоснежным виссоном; строго глядели на прохожих стражники, носившие на плащах знамёна божественного пахаря Ирутара – покровителя Энарана; вещали со ступеней изысканно украшенных храмов жрецы, что-то пылко доказывая праздным слушателям.

Наконец купец Харат, закончив свои торговые дела, повёл девушку к дому её жениха. Без поддержки наставника Энеата боялась что-нибудь сделать не так. Она то сосредоточенно смотрела под ноги, боясь оступиться и упасть на глазах у будущих свёкров, то, напротив, гордо вскидывала голову и улыбалась, надеясь сразу приглянуться будущему жениху. Но вот наконец Энеата и Харат пришли к светлой глинобитной стене, окружавшей сад и дом судьи Арнунны, и Харат постучал в дверь.

По двору, скрытому от глаз стеной и ветвями растений, прошелестели чьи-то торопливые, но тихие шаги. Поверх двери высунулась, с любопытством глядя на гостей, хорошенькая темноволосая девчушка лет пятнадцати.

– Да осенит ваш путь Аарка! Чем могу помочь? – дружелюбно спросила юная незнакомка.

Харат представился и сообщил, что привёл асу Энеату, воспитанницу асу Хурсана. Темноволосая девушка сразу же распахнула дверь, расцветая радостной улыбкой.

– Энеата? Дочь асу Хурсана? – обрадовалась девушка, бросаясь к гостье и заключая ту в объятия. – Наконец-то ты приехала! Входи, входи!.. Мы вас ждали ещё вчера! Ну, что ты как не родная? Мы же почти сестрички! Господин… Харат, да? Входите!

Энеата, сперва смущённая излишне тёплым приёмом будущей золовки, чуть отодвинулась и виновато улыбнулась. Харат пробурчал что-то про срочные дела и, извинившись, от приглашения отказался.

– Я – Фазмира, – представилась девушка, хватая Энеату за руки и отчаянно тряся их в слишком горячем рукопожатии. – Арнунна – мой папа. Он не дома. У эсина. Эсин всегда с ним советуется, когда что важное. А мама дома. Нунны тоже нет. Он учится. Наверно, вечером придёт. Ты голодная? Пойдём скорее, я познакомлю тебя с мамой. Ах, вещи! Гияма! Гияма! Скорее сюда! Отнесите в дом вещи асу Энеаты!..

Передав вещи слугам, купец Харат попрощался и ушёл. Гостеприимная Фазмира повела Энеату в дом, где асу, вопреки ожиданиям, предстояло пробыть совсем недолго.

…Руки раба, распластавшегося на каменном полу, были связаны за спиной. Управляющий стоял позади с кнутом наготове.

– Как ты прошёл в стан идшарцев, Ким? – грозно вопрошал эсин Алуганг, сидевший чуть поодаль и наблюдавший за мучениями предателя.

– Пешком, – буркнул Ким.

Свист хлыста и звук удара. Тихий стон истерзанного раба. И снова вопросы.

– Что ты сказал Асахиру?! – требовал эсин.

Следующие слова раб выплюнул вместе с собственной кровью. Прохрипел, глядя в глаза градоначальника:

– То, что восстановит справедливость. Думал, я смирился тогда? Я просто ждал… Вы оба заплатите. За всё, что сделали с моей семьёй. Давай, убивай меня. Байру Асахир узнает об этом и убедится, что я говорил правду. Байру умеет мстить…

– Что ты ему сказал?!

Истязание прервало появление вбежавшего сквозь резную арку слуги, доложившего:

– Повелитель!.. Воины Асахира не ушли в Идшар, они разбили лагерь возле Халета!..

Раб криво усмехнулся, а эсин побледнел.

Когда срочно вызванные советники эсина – молодой энаранский военачальник Радан и верховный судья Арнунна – прибыли во дворец верховного жреца и градоначальника, Алуганг метался из угла в угол, то и дело выдавая гневные реплики. Пришедшие, в свою очередь, молча уселись на низких скамьях, хмуро переглядывались и ожидали, когда эсин немного успокоится и будет готов рассуждать и слушать.

– Ну? – наконец резко остановившись и плюхнувшись на сиденье, спросил эсин. – И что скажете?

– Время ещё есть – без подкрепления Асахир не станет нападать, а из Идшара до Энарана воины доберутся только через несколько дней… У нас одна возможность спасти город – напасть сейчас, пока у Асахира три сотни воинов, – первым высказал предположение энаранский военачальник, байру Радан. – Подмога от Идшара будет идти дней пять-шесть – в лучшем для них случае. Велите сейчас, и я к вечеру соберу полторы тысячи наших людей. С таким преимуществом мы запросто выиграем битву там, у Халета.

– А что будет потом, когда придут остальные войска? У Идшара, как я слышал, три тысячи воителей. А ведь есть и союзники. Если Ората…

– Союзники есть и у нас, эсин. Отправим гонцов в Рамикан и Даар-Хад. К приходу идшарских войск они успеют прибыть в город. Слава Идшара – это слава Асахира. Узнав, что байру разгромлен, другие города Дарфии не побоятся выступить против зазнавшихся жрецов Эллашира.

– А ты, Арнунна? – эсин повернулся к судье. – Что думаешь ты?

– Что байру Радан, конечно, лучше меня знает, как поступить. Я законник, а не воин… Вот только много ли войн прежде видел байру? Много ли побед одержал?

– Девять раз побеждал врагов мой отец, – хмуро буркнул в ответ Радан. – И кое-чему всё-таки научил меня.

– Это так, – согласился Арнунна. – Отец твой был отличным полководцем. Только он мёртв, а в бой нас поведёшь ты… В бой с Идшаром, чьё величие и в прежние времена было непревзойдённо, а теперь… У скал, в ущельях численное преимущество не покажется столь уж значительным. Наши воины отважны, но идшарцы им не по зубам. Нет, эсин, я бы предпочёл переговоры. Надо найти убийцу Кангара. Оправдать себя перед Асахиром, отдав ему другую жертву.

– Но ведь… – перебил Радан.

– …Ведь кто угодно сознается в чём угодно, если как следует… уговорить. А если нет, – продолжил Арнунна, не обращая внимания, – всё равно есть путь мира. Всё же не байру Асахир – правитель Идшара, а эсин Арсак. К нему надо слать гонцов. Байру Асахир может жаждать мести, но захочет ли войны эсин? Ведь Энаран тоже велик, и воинов у нас немало, и подмога придёт из других городов… К чему рисковать? Отправь гонцов в Идшар, посватай за своего брата дочь Арсака.

Эсин задумался, прикрыв глаза. Арнунна и Радан терпеливо ждали, пока градоправитель примет решение.

– Собирай воинов, Радан, – наконец решил он. – Это точно не помешает. А я пойду в храм, принесу жертву Ирутару и попрошу совета у него.

Фазмира, дочь судьи Арнунны, после обеда предложила Энеате прогуляться по городу. Юная асу не пыталась отказываться – красоты Энарана, что она увидела пока лишь мельком, манили её. Эне жаждала рассмотреть каждую улицу, каждый закоулок прекрасного города-сада. В сопровождении двух слуг девушки покинули двор и отправились к крепости и дворцу эсина.

– Здесь пока скучно, – начала рассказывать Фазмира, – но это пока. Сейчас пройдём до храма Аарки, он небольшой, но очень красивый. А чуть за ним начнётся Крепость!.. Пройдём через ворота в высоких каменных стенах, а там – храм Ирутара, самый красивый во всей Дарфии, чуть поменьше – святилище Тааль, там статуя богини вся из сердолика вырезана! И дворец эсина – огромный, весь разукрашенный мозаиками…

Энеата даже прикрыла глаза, вслушиваясь в слова спутницы. Но окрик, раздавшийся сзади, разрушил все надежды на встречу с великолепием Энарана.