Именно этого искал сейчас Нунна. Кто, как не добрая госпожа ночи Аарка, мог спасти Энеату от того, кого люди считали сыном Эллашира? Поднявшись по высокой каменной лестнице, Нунна вошёл под сень великолепного здания.
Внутреннее убранство впечатляло не меньше – почти все колонны в огромном зале были украшены мозаиками из самоцветов, жертвенник сделан из бесценного тёмного дерева, привезённого торговцами из далёких земель, а ткань, скрывающая днём изваяние Аарки, была расшита яркими узорами.
Нунна быстро прошагал сквозь главное помещение, зайдя в жертвенный зал. Беглец опустил в мозаичную вазу перед жертвенником все оставшиеся у него деньги.
– Осени путь Энеаты, добрая госпожа, – пробормотал он, на мгновение преклонил колено, а затем спешно поднялся и вознамерился уже покинуть святилище. – И защити мой дом.
– Энеаты? – тихо переспросил кто-то.
Нунна резко развернулся.
– Это странное имя, – задумчиво повторила девушка в светлом одеянии, с плотным алым платком, покрывавшим голову и плечи.
– Да, – растерянно отозвался Нунна. – Я и сам не встречал его прежде.
Он с подозрением разглядывал заговорившую с ним незнакомку. Слабого света очага было явно мало, чтобы рассмотреть её как следует, но то, что девушка была молода и красива, Нунна заметил. Даже слишком красива, чтобы вообще говорить с ним. Но она была ещё и такая странная, совсем не похожая на прочих дарфиек… И такой мягкий, нежный голос, проникающий глубоко в душу и не дающий возможности в чем-либо отказать.
– Скажи мне, кто эта Энеата? – робко улыбаясь, спросила она.
– Моя невеста.
– Да благословит Астарна ваш союз. А какого цвета глаза у твоей невесты?..
Нунна ответил, не видя причин что-либо скрывать:
– Голубые.
– Цвета неба, – тихо произнесла незнакомка, опуская взгляд и о чём-то призадумавшись.
– А кто вы, госпожа?..
Девушка улыбнулась снисходительно и тепло, подняв руки, откинула полотно, открывая белые волосы, сверкавшие в отсветах пламени серебром. Огонь в очаге взметнулся выше, и удивительно светлые глаза незнакомки блеснули, как вода, отражающая поверхность луны.
– Я – та, чьей помощи ты ждёшь, – нежно прозвучал её голос.
– Аарка… – прошептал Нунна, замирая.
Вчерашний закат был слишком ярким. Красноватые отблески на воде Великой реки пугали жителей Эрисума, перешептывающихся о небывалой красоте вечернего солнца как о дурном знамении. «Будто кровь в реке!» – говаривали одни. «Скверное дело!», – поддакивали другие. Кто-то уверял, что знак этот не для них, а только предвещает грядущую битву между Энараном и Идшаром. Иные же, чересчур напуганные, предрекали, что беда идёт прямо в Эрисум.
Утром храм Аарки был полон молящихся. Густой и тяжёлый запах от курильниц наполнял воздух жертвенного зала, голоса звучали глухо и взволнованно… В повисшей тишине и дыму Нунна покинул святилище, чтобы успеть к вечеру прибыть в Карауд.
Таинственная дева из храма обещала помощь, и Нунна рассказал ей всё, что знал. Она улыбалась так нежно и смотрела так проникновенно, что сомнения ни на мгновение не закрались в мысли юноши. Его не смутило, что богине нужны его слова, чтобы узнать о происходящем, не взволновал пристальный интерес красавицы ко всему, что касалось колдовских способностей его невесты.
Та, кто назвалась Ааркой, не стала противоречить советам Энеаты. Узнав, что Нунна направляется к асу Хурсану, добрая госпожа луны кивнула и велела без страха продолжать путь. «Но скажи Хурсану, что встретил меня!» – лишь добавила она. – «Скажи, что произошло, не скрывай, что она в беде, но не забудь, что я отправлюсь к ней убедиться, что… что всё идёт как надо… И сделаю всё, что смогу! О да… я сделаю!..»
Нунна не знал, что вести о встрече с Ааркой совсем не обрадуют старого лекаря. Стражник, у которого юноша спросил дорогу до Карауда, предупредил об опасностях одинокого путешествия в этих краях и предложил лучше подождать торгового обоза, но Нунна, окрылённый встречей с живой Ааркой, уже не опасался ни разбойников, ни диких зверей.
Узнав, в какую сторону идти, Нунна выдвинулся в путь. Задержался лишь на пару мгновений – увидев в одной из лавок меч, Нунна захотел приобрести его, чтобы не отправляться в путь безоружным. Денег не было, и юноша договорился с торговцем, обменяв на оружие свой драгоценный перстень. В сумке, данной Энеатой, ещё оставалась пшеничная лепешка, пусть и подсохшая, а наполнить флягу в городском колодце было совершенно бесплатным удовольствием, так что о еде Нунна особо не волновался.
По словам стражника, дорога должна была привести в Карауд как раз к закату. Но торопившийся Нунна добрался гораздо быстрее – он то и дело срывался на бег и не останавливался на привал.
До заката оставалось ещё достаточно времени. Солнце лишь начало клониться к земле, а путь уже лежал через обширные караудские поля и сады. Первый встреченный Нунной земледелец в ответ на приветствие Нунны сперва не ответил, испугавшись и, похоже, подумывая лучше убежать от незнакомца с мечом. Однако, услышав, что юноша ищет Рамзаша, земледелец немного успокоился и пообещал, что старосту Нунна сейчас найдёт дома.
Деревенька Карауд была такой же, как и все деревни в этих краях – несколько небольших домов с крохотными дворами, высокий забор – уменьшенное подобие городских стен, да окружающие со всех сторон угодья с возделанной землёй и стройными рядами финиковых пальм и миндальных деревьев, прорезанные сетью узких каналов. Ворота, как и ожидал Нунна, были открыты, и он спокойно прошёл внутрь поселения. Чуть не сбившие его с ног дети, игравшие у стены, охотно согласились довести Нунну до дома старосты.
Тот земледелец оказался почти прав – староста Рамзаш вместе с асу Хурсаном сидели во тенистом дворе, когда Нунна подошёл к калитке. Служанка пропустила юношу, и Нунна, подойдя к старикам, поприветствовал:
– Да осенит ваш дом Аарка, сокрыв от зла Эллашира! Простите, что перебиваю, но мне нужен староста Рамзаш.
– Это я. Доброго дня, молодой человек, – отозвался Рамзаш, поворачиваясь в его сторону. – Чем обязан?
– Меня отправила к вам асу Энеата, сказала, что я могу застать у вас её наставника, асу Хурсана.
– Я – Хурсан, – встрял старый лекарь.
Нунна слегка склонил голову:
– Рад наконец встретить вас. Я – Нунна, сын вашего друга Арнунны.
– Так, – Хурсан уже поджал губы, ожидая неприятных новостей. – И что ты забыл здесь, сын Арнунны? Где ты оставил мою дочь?
– Ну… Видите ли. У нас небольшие… хм, трудности… – Нунна замялся, пытаясь подобрать более подходящие слова, чтобы не слишком напугать старика.
– Добрые боги! – простонал Рамзаш. – Ещё какие-то трудности. Сколько можно?!
– Где Энеата? – резко потребовал ответа Хурсан.
– М… Наверное, в Арке…
– Наверное?..
– Мы расстались в Закатных скалах. Она сказала мне бежать сюда, к вам.
– Значит, из Энарана вы ушли?
– Да, почти сразу. Отец боялся идшарцев.
– А зачем бежать из Арка?
– Понимаете… У моей семьи… видимо, какие-то разногласия с байру Асахиром. И эсин Арка хотел сдать меня им. Но Эне устроила побег.
– Так…
– Я уверен, что с ней всё хорошо, – заявил Нунна без тени сомнений. – Боги на нашей стороне.
Хурсан не отозвался, а Рамзаш нахмурился:
– В каком смысле?
– В Эрисуме я зашёл в святилище Аарки, чтобы просить её о помощи Эне. И госпожа луны ответила мне!
– Та-ак, – протянул Хурсан, крепко сцепив ладони и ссутулившись. – Аарка?..
– Да, – гордо произнёс юноша. – Она обещала помочь.
– Ты видел Аарку?
– Да!
– У неё белые волосы до земли и светлые глаза, как у Энеаты?
– Светлее! Почти белые, по-моему. И очень красивые.
– Что ты ей рассказал?!
– Попросил помочь Энеате. Сказал, что она, возможно, попалась идшарцам… Она сказала, что всё сделает, как надо.
– Рамзаш… – прохрипел Хурсан, белея.
– Шани, воды! – вскакивая, крикнул Рамзаш в сторону окна. – Живее!
