Тернер взъерошил шевелюру и хмыкнул.

«Наверное, все дело в том, что мы слишком много времени проводим вместе», — подумал он, закуривая сигарету. Ага, ну, конечно. Именно поэтому он привел себя в порядок? А, может, ему просто захотелось понравиться новозеландцу? Эйдан чуть не рассмеялся в голос, настолько глупа была эта мысль — он захотел понравиться мужчине! Не режиссеру, не директору по подбору актеров, просто — мужчине. Ха-ха-ха… Нет, это совсем не смешно. Это, мать твою, мягко говоря — странно. Но ему так хорошо с О’Горманом, и… было бы неплохо узнать о нем кое-что. Зачем? Да так, просто чтобы быть в курсе.

Недолго раздумывая, он набрал номер Чемберза.

— Ну, что? Соскучился по мне, старая задница?

— Еще чего не хватало! Обломись, Тернер! Ты достал меня по самые яйца, и теперь я счастливо отдыхаю, сплавив тебя О’Горману.

— Я всегда знал, что ты урод, — рассмеялся Эйдан, — Но я все равно тебя люблю, и мне тебя иногда не хватает. Совсем иногда. Вот как сейчас.

— Эйд, что с тобой? Что-нибудь случилось? — озабоченно поинтересовался Ник, не привыкший слышать признания в любви от ирландца. Это было подозрительно, — Черт, ты где? В пабе? Тернер, ты опять сорвался?! Я убью тебя!

— Бля, Чемберз! Иди ты знаешь куда… Почему сразу «сорвался»? Я в завязке, ты же знаешь! — вспыхнул Эйдан, — Бля, нахер я тебя набрал?! Потрепать себе нервы?!

— Ладно, ладно! Не горячись! — поспешно ответил Ник, — Просто ты на две недели пропал, а теперь звонишь и говоришь, что любишь меня, вот я и подумал…

— Мог бы и сам меня набрать, — пробурчал Тернер, — Поинтересоваться, как идут съемки.

— Как идут съемки? — послушно спросил Чемберз, прекрасно знающий, как обстоят дела. С Дином они созванивались каждый день, но знать об этом ирландцу было совсем не обязательно.

— Спасибо, все в порядке. Работаем потихоньку, — сказал Эйдан. Вспышка злости миновала, и он уже жалел о том, что позволил ей вырваться.

— Я очень за тебя рад, Эйд. Честно. Не обижайся, пожалуйста.

— Ладно, все нормально. Извини, что наорал. Я чего звоню, Ник. Э-э… я хотел кое-что у тебя спросить. Только сильно не удивляйся, — Тернер выдохнул, не зная, как правильно сформулировать вопрос, — Э-э… черт, в общем, у О’Гормана были когда-нибудь такие связи? Ну, ты понимаешь?

— Вообще-то, не совсем, — ответил Чемберз, — Ты не мог бы выразиться поконкретнее, Эйд?

Ирландец закатил глаза. «О, Господи, Ник! Ты — тормоз!», — очень хотелось сказать ему. Вместо этого, прикрыв трубку рукой, он тихо и раздраженно спросил:

— С парнями, Ники. У него были связи с парнями?

— Как тактично! — усмехнулся Чемберз, — А что же ты не спросишь прямо: «Не педик ли мой работодатель?»

Эйдан зарычал, готовый снова сорваться и послать старого друга куда подальше, но взял себя в руки.

— Все вспоминаешь старые обиды? Ну, извини. Я не хотел тебя тогда оскорбить. Прости, правда…

— Ладно, — Чемберз снова усмехнулся, — А почему тебя это заинтересовало? Повод появился?

«Появился», — подумал Тернер, но промолчал.

Ник вздохнул. У Дина, насколько он знал, никогда не было интимных отношений с мужчинами. Но, в то же время, он и не был ярым противником радужного движения, относясь к нему с полным спокойствием и пониманием, считая, что каждому — свое. Однако в последнее время Чемберзу стало казаться, что все может измениться. Прямых доказательств он пока не имел, но подозрения уже закрались в его душу.

— Я тебе уже говорил, Эйд, что не знаю, просто ты не помнишь. Но мне кажется, что нет. Во всяком случае, я ничего такого за ним не замечал. Но, видишь ли, жизнь такая непредсказуемая штука…

— Хорошо. Я понял, Ники. Спасибо.

Тернер положил трубку. Разговор с Чемберзом не внес ясности и не принес облегчения.

«А что ты хотел услышать? Что Дин — гей, старательно скрывающий это? — ирландец с тоской посмотрел на телефон. — Ох, Ники, если честно — хотел. Так было бы проще. Нет, это полный трындец. У меня определенно поехала крыша, и мне определенно необходимо расслабиться».

— Мать-моя-женщина! — громкий возглас выдернул Тернера из раздумий, и он растерянно уставился на рослого, лысоватого мужчину лет сорока пяти, с крепкой, подкаченной фигурой, уперевшего руки в бока и удивленно его рассматривающего, — Малыш, ты ли это?

Эйдан широко улыбнулся.

— Привет, Стив. Да, это я.

Стив Доусон, владелец маленького паба, перегнувшись через стойку, пожал ему руку.

— Я в шоке, Эйд. Что случилось? Ты заболел? Или ты хочешь, чтобы мое сердце остановилось?

Эйдан откинул непослушные пряди с лица и смущенно посмотрел на хозяина.

Уже почти год парень был постоянным клиентом этого полуподвального помещения, именуемого пабом, с обшарпанной, но удобной деревянной мебелью, с грубо сработанными полками, висящими на кирпичных стенах, уставленными, на первый взгляд, неподходящими друг другу, но странно гармонирующими предметами. Это были сувениры, привезенные хозяином паба из разных стран, и запыленные пузатые бутылки всех возможных цветов и размеров. Здесь щекотали ноздри застоявшиеся запахи табака, недорогого алкоголя, висящих под потолком гирлянд засушенного хмеля и вечно протекающего сортира. Обычный гадюшник, носящий слишком пафосное название — «Золотая лилия», ставший для ирландца вторым домом.

И все это время Стив наливал ему в долг. Почему, Эйдан догадывался — хозяин не особо скрывал своей страсти к мужчинам, равно, как и своего отношения к Тернеру, которого такая ситуация немного веселила, но и озадачивала. «Рано или поздно придется платить по счетам, — иногда думал Эйд, поеживаясь под раздевающим взглядом хозяина, — Только, чем?». Но Стив никогда ничего не требовал. Ну, а Тернер, естественно, этим пользовался. Это было удобно.

— Новая работа, Стив. Но ты, как всегда, зришь в корень — еще немного, и я заболею, — он улыбнулся очередному удивленному взгляду и пояснил: — Я теперь фотомодель, и сегодня полдня барахтался в холодных волнах. Так что, самое время подлечиться. Но… у меня сейчас нет денег. Гонорар — по окончании съемок, сам понимаешь. И, если мой счет все еще открыт… я совсем немного…

Стив кивнул, разглядывая Тернера черными как ночь глазами.

— Ты же знаешь, как я тебя люблю, малыш.

Эйдан снова улыбнулся, но сердце почему-то сжалось. Ему совсем не понравился взгляд Стива. И то, что он собирается выпить после двухнедельного воздержания, ведь он может очень быстро захмелеть, сам того не заметив. Ох, зря он это делает.

«Я совсем чуть-чуть, — подумал Эйд, принимая от бармена наполненный стакан, — Только согреюсь и немного расслаблюсь. Выброшу из головы эти странные мысли».

Он выпил. Потом еще один. Потом, убеждая себя, что сейчас остановится, гордясь собой, заказал всего полпорции. А потом Стив пригласил его к себе в кабинет, чтобы пропустить еще по стаканчику и поговорить о жизни. Дальше Тернер ничего не помнил…

Эйдан не приехал в назначенное время.

Дин какое-то время ждал, потом раздраженно набирал его номер, тыча дрожащими пальцами в телефон, потом, уже не на шутку разволновавшись, позвонил Нику.

— Ты не в курсе, что с Тернером? — спросил он, отчаянно сжимая трубку. — Он не приехал, не отвечает на звонки!

Чемберз невесело усмехнулся.

— Как это на него похоже… Наверняка лежит дома, в полном отрубе. Дино, мне так жаль…

— Не может быть, — перебил О’Горман, — Он, наверное, заболел. Я вчера заставил его померзнуть. Идиот, надо было настоять и самому отвезти его домой, проследить, чтобы согрелся как следует. Точно заболел, лежит с температурой…

— Дино, нет у него никакой температуры, — тихо сказал Ник, тяжело вздыхая, — Это же Тернер, ему нельзя доверять. Черт, зачем я вас познакомил…

— Ники, дай мне его адрес, — попросил Дин, — Я хочу съездить и убедиться, что с ним все в порядке. Я должен убедиться и, если надо, помочь. Я не могу его оставить!

— Можно тебя кое о чем спросить? Но это очень личный вопрос.