— Но, Дино…

Ирландец подошел к нему и тихонько потеребил за пуговицу старой, растянутой кофты.

— Отдыхай, — Дин улыбнулся и притянул его к себе. Запустив руку в торчащие кудряшки, он нежно поцеловал его. — Возможно, мне понадобится твоя помощь, поэтому ты должен быть полон сил. Отдыхай, а мне нужно подумать…

— Черт, Дино, я словно беспомощный ребенок. Инфантильный переросток… ненавижу себя за это. Черт, толку от меня никакого, — простонал ирландец и вздохнул, — Но я же не виноват в том, что совсем не коварный и не кровожадный. Максимум, на что я способен, это начистить Доусону морду. И то вряд ли… — он махнул рукой, — Моя беда в том, что, каким бы эгоистом я ни был, я всегда боялся сделать другому человеку больно, что физически, что морально. А, если получалось, то совсем не со зла…

Дин улыбнулся.

— Я знаю, Эйд. Ты не инфантильный. Ты очень добрый и доверчивый. И, да — в чем-то наивный, как ребенок. Но я люблю тебя именно таким.

Дин долго сидел за рабочим столом, выискивая что-то в интернете и делая какие-то пометки в блокноте. Иногда он отрывался от своего занятия, чтобы с беспокойством взглянуть на Эйдана, тихо сопящего на большом диване, и улыбнуться. Он был счастлив. А когда Эйд будет отмщен, он станет еще счастливее.

— Есть у меня одна идея, — сказал О’Горман и замолчал.

Эйдан и Ник внимательно смотрели на него, терпеливо ожидая продолжения.

Дин задумчиво покусал нижнюю губу и поднялся. Совершив променад вокруг стола, он остановился напротив друзей.

— Возможно, она покажется вам глупой.

— Господи, Дино! Хватит тянуть. Выкладывай, что ты придумал? — не выдержал Чемберз, нервно комкая в руках неизменный платочек. — Надеюсь, это не кровавые разборки?

— Не совсем, — новозеландец посмотрел на Тернера. — Ты говорил, что его кредо по жизни — «секс, наркотики и рок-н-ролл»? Так? Отлично. Предлагаю использовать против него же одно из этих удовольствий.

— Ты имеешь в виду наркотики? Да, можно было бы попробовать вывести на Доусона полицию и взять за хранение и распространение, — воодушевленно произнес агент.

— Нет, Ники, — возразил Эйдан, — Я думаю, в этом смысле у Доусона все схвачено. У него обширные связи, и в полиции в том числе.

— Можно затеять независимое полицейское расследование! — не сдался Чемберз, — Ну, не вся же полиция продажна?

Он с надеждой посмотрел на фотографа. Дин кивнул.

— Я думал об этом. Но независимое расследование потребует массы времени. У меня его нет. Но я хочу быть уверен в том, что эта тварь понесла наказание. — О’Горман снова посмотрел на Эйдана. — Я не хочу задерживаться в этой стране дольше, чем это необходимо. Туманный Альбион в каком-то смысле разочаровал меня, я устал от него и очень хочу домой.

Тернер огромными глазами смотрел на него, не желая верить в то, что услышал. Все-таки Дин решил уехать. А как же он, Эйдан?! Дин бросает его? Как же так…

— Я хочу домой, — повторил О’Горман, в упор глядя в ореховые глаза, — И я уже забронировал билеты. На все про все у нас есть две недели. Больше откладывать отъезд я не намерен. И еще… — едва заметная улыбка коснулась его губ, — я собираюсь увезти с собой одно бестолковое великовозрастное чудо, которое смотрит на меня сейчас такими испуганными глазами, что я готов расплакаться.

— Ты… ты хочешь, чтобы я поехал с тобой?.. — пролепетал ирландец.

— Ты согласен?

Дин подошел к нему и опустился на одно колено.

Эйдан вспыхнул — это выглядело так, будто новозеландец собирается сделать ему предложение. Не хватало только бархатной коробочки с кольцом в его руках.

— Ты согласен… быть со мной? — тихо спросил Дин, и в его руках на самом деле оказалась маленькая, но не бархатная, а серая и невзрачная картонная коробочка. Он протянул ее и хитро посмотрел на ирландца, взглядом предлагая ее открыть.

Эйдан с беспокойством всмотрелся в его глаза, пытаясь распознать в них подвох или намек на жестокую шутку. Но блестящие голубые глаза, с веселыми лучиками морщинок в уголках, смотрели открыто и искренне улыбались ему. Дрожащими от волнения руками, Эйдан открыл коробочку и достал неказистый крошечный горшочек, закрытый кривой крышкой.

— Я все-таки сделал это, — улыбнулся Дин, — Правда, под чутким руководством Мюренн. Ночной горшок для леприкона. Как думаешь, теперь он кинет в него золотую монетку?..

— Даже не сомневайся. У тебя потрясающе получилось… — прошептал Эйдан, рассматривая подарок. Внутри горшочка что-то тихо звякнуло, и он улыбнулся, — А вот и монетка.

— Посмотришь? — спросил Дин, не сводя с него подозрительно сияющих глаз.

Ирландец снял крышку и перевернул горшочек. На подставленную ладонь выпало серебряное кольцо с вырезанным по всей окружности кельтским узором. Он медленно поднял глаза на друга.

Дин чуть склонил голову и вопросительно приподнял одну бровь.

— Так ты согласен, Эйдан Тернер… быть моим до конца?

Внезапно Эйдан забыл как дышать. Недоуменно хлопая глазами, он открыл рот и растерянно улыбнулся Дину, терпеливо ожидающему ответ. Не совсем осознавая, что делает, он, в конце концов, прервал затянувшееся молчание, и выдохнул одно-единственное слово:

— Да…

Судорожно вздохнув, они порывисто обняли друг друга.

— О-господи-боже-ты-мой! Мать-вашу-за-ногу, ребята! — воскликнул обалдевший Ник и, вскочив с места от переполнивших его эмоций, забегал по студии. — Я с вами заработаю инфаркт! Нет, это потрясающе! Дино, ну ты и жук! Какое шикарное предложение! Ох, ну, вы даете! А в Новой Зеландии разрешены однополые браки? Потому что, если нет, то я могу похлопотать о том, чтобы церемония состоялась здесь, в Лондоне! В самые короткие сроки!

— Ник, заткнись, — беззлобно бросил ирландец, прижимая к себе Дина, — Какая еще церемония? Или…

Он замер, сдвинув брови. Брак?.. Он никогда об этом не задумывался, даже в шутку. Но сейчас, пожалуй, он был бы совсем не против. Эйдан чуть усмехнулся — родители выпадут в осадок от такой новости. Но ведь это его жизнь. И только ему решать, с кем ее связывать, а тем более на ком жениться… Или выходить замуж?.. Хрен его знает, как это в данном случае называется. Да какая разница? Главное — быть с любимым человеком.

Он снова тихо усмехнулся в золотистую макушку и отстранился.

— А в самом деле, разрешены у вас такие браки или нет?

— Уже — да, — кивнул Дин и потрепал его по кудряшкам. — Никогда бы не подумал, что сподоблюсь на такое…

— Да уж… спорить не стану, — фыркнул Эйдан, снова сдвинул брови и внимательно посмотрел в голубые искрящиеся глаза. — Нет, Дино… ты… серьезно?..

— Абсолютно, — ответил Дин и нежно раскрыл его ладонь, сжимающую подарок.

Взяв кольцо, он надел его на безымянный палец левой руки любимого и удовлетворенно кивнул — оно пришлось как раз впору. Подняв глаза на прибалдевшего Тернера, Дин притянул его к себе и увлек в долгий поцелуй.

Ник смущенно отвернулся и кашлянул.

С трудом оторвавшись от сладких губ, Дин улыбнулся.

— Только так я смогу быть почти полностью за тебя спокоен. Наверное, я слишком старомоден. Но… теперь все же предлагаю вернуться к обсуждению нашей проблемы.

— Угу, — промычал Эйдан, нехотя открывая затуманенные глаза.

Больше всего ему хотелось сейчас остаться с Дином наедине. Ничего не обсуждать, не отвлекаться на покрасневшего Чемберза, забыть обо всем и раствориться в ласке и любви, которые обещали ясные голубые глаза и хитрая полуулыбка.

Но Дин взял его за руку и, перестав улыбаться, серьезно сказал:

— Я очень хочу отомстить за тебя. Но для меня не менее важно еще раз услышать: хочешь ли ты сам этого?

— Хочу, только…

— Никакой крови, — согласно кивнул новозеландец и повернулся к агенту. — Ники, сколько тебя знаю, ты всегда очень трепетно относился к своему здоровью.

— Ну, да.

— У тебя в друзьях или в хороших знакомых непременно должен быть врач, — Ник кивнул и фотограф продолжил, — Мне нужно раздобыть одно лекарство. Ципротерон. Оно совершенно законно. Его прописывают онкобольным, а еще — используют у вас в Европе для м-м… химической кастрации насильников и педофилов, путем введения курса инъекций. Да, и еще необходимо какое-нибудь термоядерное снотворное, способное свалить быка. Сможешь помочь?