— Расслабься, Эйд. Никаких жертв. А про душ я шучу. Давай отдыхать. Завтра первый день съемок, а он всегда — самый напряженный. Кстати, забыл спросить: ты вернул долг?

— Да, — ответил ирландец, отворачиваясь от него и сосредоточенно поправляя съехавшее одеяло, — вернул. Спасибо, Дино…

— Вот и славно. И не благодари меня. Ты сам все честно заработал.

Среди ночи Эйдан снова заметался. Дин осторожно обнял вздрагивающие плечи, и в этот раз его любимый не дернулся. Наоборот, повернулся к нему, уткнулся в шею, прижался, словно ища защиты, и затих. Дин лежал и хмурился. Он пообещал больше ни о чем не спрашивать его? «Эх ты, О’Горман! — подумал он, — Не спрашивают тогда, когда все равно, когда наплевать. А ты его любишь. Значит, должен выяснить, что с ним происходит. Должен узнать причину этих кошмаров. Любым способом».

Звонок Доусона застал Эйдана за переодеванием. Взглянув на экранчик, он чуть не выронил трубку. Первой мыслью было — не отвечать. Но, вздохнув, он нажал на прием. Не ответит один раз, второй, а толку? Надо решать эту проблему, а не пытаться убежать от нее таким наивным способом — просто игнорируя звонки. Ничего хорошего из этого все равно не выйдет.

— Что тебе нужно?

— Малыш, я соскучился.

— Ты получил, что хотел. Я два раза повелся на твою провокацию. Ты поимел меня, как полного кретина, как ребенка. Больше этого не будет. Я не игрушка. Оставь меня в покое! Или… тебе больше некого трахать?

— Что?

— Ты глухой, Стив?

— Не хами мне, малыш. Рискуешь…

— Чем? — злобно усмехнулся Эйдан, — Задницей? Она уже получила свое, Доусон, и уже ничего не боится!

— Правда? — вкрадчиво спросил владелец паба, — Правда, Эйд? Совсем ничего?

— Совсем, — выдохнул Эйдан, стараясь не думать об угрозах, адресованных Дину. Доусон не посмеет прикоснуться к нему! Просто не посмеет…

— Хорошо. Тогда последний вопрос. Ты воспользовался вчера моим подарком?

— Отъебись, — прошипел Эйдан и отключился.

Нет, он подарком не воспользовался, но и не выбросил. Он полез во внутренний карман куртки и достал два пакетика.

«Заслужил, малыш. В основном своим глупым нахальством. Можно сказать, что ты меня даже удивил. Пытаться меня убить! — ухмыльнувшись, сказал ему Доусон. — Здесь на несколько подходов. Сегодня я щедрый. Можешь расслабляться. Только не все сразу, иначе, заработаешь передоз».

Может… ведь это должно помочь хоть немного забыться?

— Ублюдок, — прошептал ирландец, рассеянно оглянувшись в поисках мусорного ведра. — Блять… конченный ублюдок, у тебя не получится подсадить меня на эту хрень… Господи, я так долго не выдержу…

Эйдан взглянул на трясущиеся руки. Сердце отплясывало в горле сумасшедшую кадриль. Он закусил губу и, проклиная себя, положил порошок на место. Тяжело опустившись на стул, Эйдан запустил руки в темные кудряшки.

Доусон с удивлением и злостью смотрел на телефон. Что это вот сейчас было? Мальчишка совсем обнаглел? Или у него хватило смелости все рассказать своему дружку? Нет, Стив в это не верил. Слишком сильно заляпался малыш, не рискнет.

— Зря ты так, Эйд. Ох, зря, — пробормотал владелец паба.

Он очень не любил отказов, тем более от тех, кто, как ему казалось, крепко повис на крючке. После произошедшего вчера, он никак не ожидал, что ирландец опять отважится взбрыкнуть.

— Думаю, ты снова блефуешь, малыш. На самом деле, ты боишься до усрачки. Боишься и пытаешься хамить. Нехорошо… Не хочешь быть игрушкой? Что ж, посмотрим. Я тебе устрою веселую жизнь, малыш. Ты потеряешь все, что тебе так дорого. Обещаю…

Нужно было срочно найти Вуди.

Трогать О’Гормана, во всяком случае, физически, он не собирался. У него были другие планы. И он так же не собирался сбрасывать записи на электронный адрес киви. Причина была проста — у него этого адреса не было. Он блефовал и, как оказалось, весьма удачно.

— Жизнь — как игра, Эйд, — улыбаясь, сам себе сказал хозяин паба, — И, как в игре, в жизни надо уметь блефовать. Кто не умеет, тот проигрывает…

Стиву совсем не обязательно было привлекать современные блага цивилизации для того, чтобы поставить фотографа в известность о пикантных подробностях жизни его возлюбленного. Для него это было скучно и неинтересно. Доусон предпочитал решать вопросы иным способом. Личная встреча, возможность увидеть реакцию человека своими глазами, насладиться его болью — вот это было совсем другое дело. Маленького киви Доусон не боялся. Если уж Эйд не смог от него отбиться, то, что уж говорить о фотографе. Тем более, его верный ствол всегда при нем, лежит в верхнем ящике стола, стоит только протянуть руку.

Да, ему нужно было всего лишь разыскать Вуди. Пусть этот мелкий засранец раздобудет номер телефона О’Гормана. Он сумеет, ведь он знаком с Чемберзом. А в том, что агент знает, с кем общается его бывший подопечный, Стив не сомневался. Наверняка, эта рыжая нянька их и познакомила.

Эйдан никак не мог зашнуровать берцы. Его подбрасывало. От злости, от отвращения, от страха.

Наверняка, нахамить Доусону — было ошибкой с его стороны. Стив этого не простит, он попытается отомстить. Каким образом, можно было не гадать — он отправит Дину запись или обе… Единственный выход на данный момент, хоть это и глупо — удалить почтовый ящик друга. Ничего, заведет себе новый. Главное, не допустить, чтобы Дин увидел всю эту мерзость. Но больше никаких встреч с Доусоном! Вестись и дальше, становиться рабом, он не собирался. Он закрыл глаза и попытался успокоиться. Впереди — работа.

— Эйд! Ну, что ты копаешься? Все только тебя ждут! А еще мне нужно твою физиономию загримировать и чертовы кудряшки укротить! Время, Эйд! Время!.. Эйд? С тобой все в порядке?

— Да, Дино. Все о’кей, — Эйдан, проведя ладонью по лицу, открыл глаза. — Голова закружилась… волнуюсь, наверное.

Он широко улыбнулся.

Дин подозрительно прищурился и без слов потянул его к павильону, где проходили съемки.

Во время работы он менялся до неузнаваемости — ласкового и улыбчивого новозеландца сменял предельно сосредоточенный, строгий и требовательный фотограф.

— Садись! — приказал Дин и склонился с палитрой над Эйданом, — Ты все помнишь? Страх и отчаяние, Эйд. Страх и отчаяние.

Он принялся разукрашивать его лицо, щекотно проводя кисточкой по лбу и щекам. Фотограф предпочитал сам гримировать своих моделей, на ходу что-то меняя и додумывая.

— Угу… помню, не переживай.

«Страх и отчаяние… легко, Дин, — грустно подумал Эйдан, — Даже не напрягаясь…»

— Где этот долбаный гель для волос? Ах, вот он… — Дин начал намазывать его волосы, пытаясь пригладить торчащие кудряшки. — Может, тебя надо было обрить?.. Черт! Это же невозможно!

— Дино, — позвал ирландец, но друг продолжил вести неравную борьбу с его волосами, сдавленно матерясь и раздраженно закатывая глаза, — Дино.

— Ну, что?!

— Успокойся.

Дин смешно захлопал ресницами, и Эйдан притянул его к себе. Плевать, что на них смотрят. Он мягко поцеловал друга.

— Успокойся… — повторил ирландец. Дин улыбнулся. — Вот и молодец.

«Ох, кто бы меня успокоил, — подумал Эйд, глядя в голубые глаза, — Кто бы меня успокоил, Дино».

Вуди был удивлен.

— Зачем тебе номер О’Гормана?

— Дорогой, я же не спрашиваю, зачем ты покупаешь холсты, если толку от твоей мазни все равно никакого, — ехидно ответил Стив, но, заметив обиду, промелькнувшую в глазах художника, улыбнулся и быстро добавил: — Я шучу, Вуди. Ты у меня — гений, только пока никем не признанный. Но я в тебя верю.

Парень расплылся в счастливой улыбке.

— Нет проблем, Стив. Сегодня устраивается вечеринка у одного из знакомых актеров. Думаю, Чемберз будет там — ему приходится периодически выводить в свет своего молодого любовника, хоть сам Ник и не очень это любит, — Вуди хихикнул, — Но одного не отпускает, боится, что уведут. Парень-то симпатичный, чем-то Тернера напоминает.