«Только объявись, Эйд, — довольно откидываясь на спинку кресла, подумал Доусон, — Объявись, мальчишка, и твоя чудесная задница никуда от меня не денется».

В дверь постучали.

— Да? — Стив повернулся и чудом не свалился со стула, не поверив своим глазам. Небеса или преисподняя услышали его — сияя улыбкой, в кабинет заглядывал Тернер, собственной персоной.

— Привет, Стив. Можно?

— Малыш! Господи, как же я рад тебя видеть! Проходи, присаживайся! Куда ты пропал? Я скучал, честно говоря, — он окинул взглядом желанного гостя и покачал головой, — Боже, ты все бессовестно хорошеешь! Влюбился, что ли? Где ты был все это время?

Эйдан смущенно пожал плечами и присел в кресло напротив.

— Устроил себе небольшой отпуск. Решил отдохнуть и навестить родных в Ирландии.

— А-а, — протянул Доусон, — Хорошее дело, нужное. Один ездил?

— Нет, с другом, — щеки ирландца чуть порозовели, что не укрылось от глаз владельца паба. — Я чего пришел, Стив. Хочу вернуть долг.

Он достал конверт и положил его на стол.

— Если честно, я не очень в курсе, какую именно сумму должен, но, возможно, этого хватит. Если нет, то буду вынужден вновь попросить тебя об отсрочке. Надеюсь, недолгой.

Доусон посмотрел на конверт, перевел взгляд на Тернера и усмехнулся.

— Твой фотограф с тобой рассчитался?

— Да. Но, думаю, будет еще. Пара журналов собирается купить фото с моей жуткой бородатой рожей, — улыбнулся ирландец.

Стив поднялся, подошел к Эйдану и дружески потрепал его по плечу, невольно отметив, насколько окреп парень. Но вряд ли придется применять грубую силу. Малыш сам станет в стойку, покорно принимая неизбежное. Не станет рыпаться, если действительно между ним и киви все серьезно. А Доусон, учитывая задуманный план, очень на это надеялся.

— Я очень за тебя рад, Эйд, — сказал он улыбнувшись, потом развернулся и не спеша подошел к двери.

Беззвучно заперев замок, хозяин паба негромко произнес:

— До меня дошли удивительные слухи, малыш. Поговаривают, что ты встречаешься с парнем? Хм… просто потрясающе…

Эйдан напрягся, но, усмехнувшись, спокойно ответил:

— Надо же, как быстро в нашем районе разлетаются сплетни. Мы ведь только сегодня вернулись. Но… да, Стив, это правда. А что тебя удивляет?

Доусон медленно повернулся и прислонился к двери.

— Ну, как же… ты — и, вдруг, с парнем. Очень интересная новость, даже в голове не укладывается. А ведь я целый год жил бесплодной надеждой, малыш, — он вздохнул и холодно улыбнулся. — И кто же этот счастливчик?

— Какая разница, Стив? Я пришел к тебе не обсуждать свою личную жизнь, а вернуть долг, — довольно резко ответил неожиданно вспыхнувший Тернер, — Взгляни и скажи: этого хватит или я останусь все еще должен?

Он взял конверт со стола и, поднявшись, протянул его мужчине.

Доусон перестал улыбаться и, отлепившись от двери, вплотную подошел к ирландцу. Он был на полголовы выше Эйдана и это ему очень нравилось — глядя на него, чуть приподняв голову, мальчишка казался беззащитным.

— Мне не нужны твои деньги, — тихо сказал Стив, нависнув над Тернером, — Уже не нужны. Ты по-другому погасишь оставшуюся часть долга.

— Оставшуюся? — Эйдан захлопал ресницами, с недоумением глядя в черные глаза, — Я тебе уже что-то вернул? Убей, но не помню, чтобы делал это. И, что значит «по-другому»? Объясни, я не въезжаю.

— Все просто, Эйд, — Доусон начал медленно наступать на него, заставляя пятиться к столу, — Ходить вокруг да около я не стану. Ты ведь уже не девственник, не так ли? Терять тебе нечего, кроме гордости. Поэтому, я считаю, что твоя шикарная задница будет вполне справедливой платой за все, что я для тебя сделал. Подаришь мне ее — и мы в расчете.

— Что?! — у Тернера отвисла челюсть. От неожиданности конверт выпал из его рук и мягко спланировал на пол. — Это шутка, Стив? Погоди… ты обкурился или нанюхался, да? Ты соображаешь, что…

Эйдан замер. Нанюхался… Кокаин… Вот откуда взялся кокаин. Это Доусон снабдил его порошком.

В голове щелкнуло, и все паззлы встали на место. Ирландец подавился воздухом.

— Ублюдок…

— Что случилось, малыш? Ты что-то вспомнил? — Доусон легко толкнул его в грудь и Эйдан уперся в стол.

— Ублюдок, — шепотом повторил Эйдан, — Как ты мог?..

— Что именно? — Стив протянул руку и погладил его по щеке, — Накачать тебя коксом или трахнуть твой сладкий рот? Ты не сопротивлялся ни тому, ни другому. Надо сказать, твоя реакция на наркоту меня очень порадовала. Ты был таким покорным мальчиком…

Зарычав, Эйдан бросился на него, впечатывая кулак в квадратную челюсть. Здоровый бугай лишь пошатнулся.

Сплюнув и криво усмехнувшись, Доусон схватил ирландца за руки. Тернер попытался заехать ему коленом по яйцам, позабыв о заживающей ране, которая тут же отозвалась вспышкой боли, наткнувшись на твердое бедро увернувшегося Доусона. Эйдан вскрикнул, но не отступил, продолжая отчаянно брыкаться, пытаясь высвободиться из железной хватки. Это развеселило Стива. Смеясь, он рванул Тернера на себя, закручивая ему руки за спину.

— Поздоровел, ничего не скажешь! Но стоит ли сопротивляться, малыш? У меня есть весьма веский аргумент в пользу моего предложения и, если ты прекратишь свои глупые телодвижения, я тебе его предоставлю.

— Блять! Да пошел ты на хер со своими аргументами! — зашипел ему в лицо Эйдан.

— Не скажи, — Доусон резким движением развернул его спиной к себе и опрокинул на стол.

Ирландец взвыл, сильно ударившись коленом, но не оставил попытки вырваться из цепких, сильных рук. Выгибаясь, изворачиваясь и матерясь сквозь белоснежные, чуть кривые зубы, он ерзал под Доусоном, словно уж на сковородке.

— Тихо, тихо. Успокойся, Эйд, — мужчина прижал его к столу, испытывая невероятное возбуждение от его сопротивления, от силы и кошачьей гибкости горячего молодого тела. Как же он хотел мальчишку! Но сжав зубы, он потянулся к ноутбуку, развернул и включил запись.

— Смотри, красавчик. Смотри и постарайся понять, что это может увидеть твой приятель. Что ты скажешь ему в оправдание? А, малыш?

Эйдан взглянул в монитор и обомлел.

— Нет…

Из его груди вырвался отчаянный стон, и он зажмурился, не желая видеть, не желая верить…

— Нравится? Лично мне — безумно. Кончаю каждый раз, когда смотрю. Как думаешь, твоему дружку придется этот фильм по вкусу? Думаю, он оценит твои старания. Смотри! — Доусон схватил его за кудряшки.

Эйдан зашипел.

— Плевать я хотел на это дерьмо. У нас с Дином тогда не было никаких отношений. Можешь показывать ему эту гребанную хрень сколько угодно. Мне все равно…

Это был чистейшей воды блеф, и ирландцу стоило огромных усилий произнести его равнодушным, не дрогнувшим голосом. Эйдан прекрасно помнил слова Дина, сказанные им в эпилоге рассказа о стрип-баре. «Меньше всего мне хотелось бы, чтобы эту запись увидел кто-то из близких мне людей». После этой фразы Тернер провалился в сон, но она ярким клеймом отпечаталась в его мозгу. Ирландец горько усмехнулся сквозь выступившие злые слезы: выступление Дина однозначно выглядело бы невинной детской шалостью по сравнению с тем, что сейчас проигрывалось перед его глазами.

— Чудно. Хочешь казаться крепким орешком, Тернер? — рассмеялся Стив, — Тогда ты не станешь возражать, если я сброшу ему этот замечательный фильмец? Проверим, насколько крутые яйца у твоего киви? Да, Эйд, я знаю, кто твой дружок. И мне очень интересно, сможет ли Дин О’Горман стойко пережить очередной удар судьбы. Я думаю, он будет просто в диком восторге от увиденного, учитывая, что примерно в такой же ситуации он застал свою бывшую пассию.

— Какую еще пассию? — прорычал ирландец, понимая, что абсолютно ничего не знает о прошлых любовных страданиях своего друга.

— Так он тебе ничего не рассказывал? — хохотнул Доусон, — Ну, конечно! Кому приятно признаваться в том, что любовь всей твоей жизни наставляла тебе рога с твоими же друзьями? Он застал ее за минетом, малыш. Банально, словно в анекдоте: вернулся раньше домой и застал ее, сосущей член своего лучшего друга. И знаешь, что самое интересное? Он простил ее, потому что очень любил, мечтал о семье, они даже были помолвлены. А потом все повторилось, но в более пикантном варианте. Расставание было тяжелым, она не хотела его отпускать, молила о прощении. Еще бы! Такой успешный фотограф, скорее всего, он устраивал ее, как денежный мешок. А, может, она и любила его, но так уж вышло, что родилась шлюхой. Поэтому он и приехал сюда. Убежал, сменил обстановку — называй это, как хочешь. И здесь встретил тебя. Забавно иногда складывается жизнь, мать твою. Двое мужиков, ярых натуралов, вдруг влюбляются друг в друга… Ведь ты любишь его, Эйд?