Стив пригласил мальчишку к себе в кабинет вовсе не для разговоров по душам. Малыш безумно ему нравился даже заросшим алкашом, но он знал, что Тернер совсем не по этим делам, что надеяться абсолютно не на что, как не на что было надеяться его несчастному рыжему агенту. Но увидев изменившегося до неузнаваемости Эйдана, хозяин паба совсем потерял голову.

Почти год он присматривался к Тернеру, выжидая подходящий момент. И этот момент настал. Долг малыша перевалил все возможные пределы, и пора было потребовать его возврата. Доусон рассмеялся, когда Тернер, опьяневший от не такого уж большого количества виски, захлопал длинными ресницами и начал оправдываться, обещать и мямлить. И вообще, ну что за дела? Ведь он, Стив, сам разрешил ему сегодня выпить, вписав очередную сумму в его счет.

— Малыш, я разрешил, я передумал. Я — хозяин этого заведения. Но…

Он подошел к мальчишке, вынимая из нагрудного кармана прозрачный пакетик, и потрясая им перед его идеальным носом.

— У меня для тебя есть подарок.

— Стив, — Эйдан, слабо улыбаясь и пошатываясь, покачал головой, — Нет. С меня достаточно того, что я алкоголик.

— Малыш, у тебя слишком трезвые мысли, — усмехнулся Доусон, — Ты напряжен, а я хочу, чтобы ты расслабился. Одна дорожка, Эйд.

Одна, не больше. Больше — может означать смерть, учитывая, что парень до этого пил, пускай и не очень много. Стив, попробовавший за свою жизнь чуть ли не весь алфавитный перечень разной дряни, прекрасно это понимал.

Тернер заинтересованно уставился на белый порошок пьяными глазами и облизнул губы. От движения его языка, у хозяина паба свело низ живота.

— Подарок, малыш, — тихо сказал он, высыпая порошок на столешницу, деля его на две дорожки и мягко подталкивая Эйдана к столу. — Одна — тебе, одна — мне.

Тернер склонился над столом, принимая из его рук затейливую стеклянную трубочку…

Эйдан почти не протестовал. Алкоголь и наркотики сделали свое дело. Доусон немного волновался из-за того, что порошок может привести мальчишку в дикое, неуемное возбуждение. К счастью, зря. Кокс, наложенный на алкоголь, произвел на ирландца совершенно обратный, довольно странный эффект: Тернер поплыл, окончательно вырубаясь, становясь покорным и безвольным, теряя всякую способность адекватно реагировать на происходящее, довольно быстро согласившись на сделку.

Ничего особенного от него не требуется, сказал Стив. Никто не станет посягать на его девственность. В конце концов, Доусон не насильник. Но, если малыш хочет скостить половину долга, а он должен это сделать сегодня, так уж решил хозяин, то нет ничего проще — нужно всего-навсего поработать своим чувственным ротиком.

Доусон тихо застонал от воспоминаний, сладкой, ноющей болью отдавшихся в паху.

Конечно, мальчишка был неопытен и давился, со слезами на глазах сдерживая рвотные позывы. Но ничего, опытные руки и отрывистые наставления Стива помогли ему справиться с незнакомой задачей. Замечательно справиться, просто превосходно. Идеально. За что и получить бонус в виде еще одного пакетика, вложенного в карман рубашки. «Только дома, малыш!» — предупредил его Стив.

Дурак, он мог тогда спокойно взять его, обдубашенного, беспомощного. Пожалел. А теперь не мог простить себе этого.

Снова нажав на просмотр, Доусон, откинулся на спинку кресла и задумался. А, ведь зря он расстраивается! Эйдан все еще должен крупную сумму. Значит, существует шанс снова предложить ему сделку. Вот только есть одна проблема — мальчишка куда-то исчез. И позвонить ему он не может, потому что свой телефон Тернер выронил у него в кабинете. Стив обнаружил мобильник под столом и, сам не зная зачем, время от времени ставил его на подзарядку. Надеялся, что Эйд позвонит сам себе? Доусон фыркнул.

— Ты у себя? — в дверном проеме возникла взлохмаченная блондинистая рожа. Вуди, его временный партнер. Молодой, весьма посредственный художник, трепло и бестолочь, порой жутко его раздражающий. Но неплохой любовник.

Стив выключил ноутбук, с недовольством посмотрев на него.

— Тебя стучаться не учили?

— Стив, ты не поверишь, кого я сейчас видел! — воскликнул Вуди, присаживаясь на край стола и игнорируя недовольное замечание.

— Просвети меня, дорогой.

— Тернера! — воскликнул парень, с довольной улыбкой откидываясь назад.

— И что? — безразличным тоном спросил Доусон, внутренне подобравшись. Объявился. Чудесно.

— Не одного, — Вуди хитро улыбался, наблюдая за его реакцией.

Неужели его отношение к мальчишке настолько очевидно, что этот маленький педик может позволить себе такую самодовольную ухмылку?

— Очень интересно, Вуди. И познавательно.

Парень чуть склонил голову набок и хмыкнул, пристально глядя ему в глаза.

— Он сидел в машине, рядом со своим домом, болтая с каким-то блондином. Если я не ошибаюсь, это фотограф, с которым он работает… Потом они попрощались. Поцеловавшись, Стив. В губы…

Наверное, на его лице было написано все, потому что Вуди, спрыгнув со стола, горько усмехнулся.

— Вот и верь после этого людям. Да, Стив? Твой любимчик, твой недоступный малыш, оказывается не такой уж натурал? Каково тебе сейчас думать, что он все это время пользовался тобой, твоим расположением к себе, ничем не отплачивая взамен?

«Ошибаешься, — подумал Доусон, — теперь он заплатит. Рассчитается по полной программе».

С гаденькой улыбкой, он посмотрел на выключенный ноутбук и повернулся обратно к художнику.

— Ты ревнуешь, маленький засранец?

Он поднялся и, взяв Вуди за руку, потянул его к небольшому кожаному диванчику, стоящему в углу кабинета, но парень уперся. Стив примирительно поцеловал обиженно поджатые губы.

— Мне плевать, с кем Тернер болтает, целуется или трахается. Забудь о нем.

Когда Вуди убрал из кабинета свою довольную, оттраханную задницу, Стив привел себя в порядок и сел за стол. Выдвинув верхний ящик, он достал мобильник Эйдана и открыл журнал вызовов. Последний исходящий — «Ники Ч.» не заинтересовал его. Понятно — это рыжий агент Ник, не раз забирающий пьяного Тернера из паба, а вот сплошные входящие-исходящие «Дин О’Горман, фотограф» — это, возможно, то, что нужно…

Доусон, пролистав записную книжку, обнаружил интересующий его контакт и надолго прилип взглядом к иконке, изучая симпатичного блондина, с чертовски обаятельной улыбкой.

— А у тебя неплохой вкус, малыш, — усмехнулся Стив, закидывая телефон обратно.

Ну что ж, информацию о любовнике Тернера достать будет совсем несложно. Личность, наверняка довольно известная в определенных кругах, а у хозяина паба знакомых хватало повсюду, особенно среди так называемой «голубой богемы». Довольно потерев руки, он принялся за сбор сведений и уже через пару часов оказался довольно подробно ознакомлен с биографией фотографа, покорившего сердце Эйдана Тернера. Потомственный ирландец, родившийся в Новой Зеландии, он снялся в детстве в парочке фильмов, закончил престижный колледж в Окленде, после чего на протяжении долгих лет вел довольно расхлябанный образ жизни, увлекаясь всем подряд, быстро во всем разочаровываясь и пытаясь найти свое место в этом мире. Лишь к тридцати семи годам Дину О’Горману это удалось. Года четыре назад он страстно увлекся фотографией и довольно быстро добился большого успеха: его выставки проходили по всему миру, а журналы считали удачей заполучить очередной свежий снимок. Но больше Доусона интересовала личная жизнь фотографа. О ней было известно совсем немного. Из всей, полученной по крупицам информации, он с усмешкой выделил тот факт, что связь с Эйданом — это первая гомосексуальная связь О’Гормана. А также то, что примерно за полгода до приезда в Англию, новозеландец пережил очень тяжелое расставание со своей бывшей любовью, на которой собирался жениться — супермоделью из Веллингтона. Причина разрыва их отношений, о которой по секрету сообщил один знакомый, невероятный сплетник, привела Доусона в полный восторг. Правда или нет, но это было то, что нужно. Ах, малыш, ты совершил ту же самую ошибку, что и несостоявшаяся миссис О’Горман. А шантаж, основанный на свежих ранах близкого или любимого человека — что может быть вернее? Разве захочет Эйдан стать причиной новых душевных терзаний своего киви?