Только после того, как каталка с брюнетом исчезла в приемном покое, он позвонил Ивару.

— Оставайся в машине и никуда не высовывайся, я скоро буду.

Коротко и ясно. Удивительно, но Марк послушался и его.

Кенни примчался в рекордные полчаса и первым делом отправился наводить справки о поступившем пациенте.

Дежурная медсестра приемного покоя и раздутый от осознания собственной важности охранник, мурыжили его минут десять, выясняя, кто он такой и кем приходится пациенту — все-таки ножевое, дело серьезное. Установив личность Ивара, но продолжая с подозрением поглядывать на него, медсестра попросила уточнить, откуда он узнал о случившемся, и удовлетворилась ответом о звонке на телефон Рори. Удовлетворилась, потому что надутый охранник снисходительно кивнул — был такой. Достав мобильник из коробки с личными вещами пациента, которую она так и не успела передать в хранилище, и, просмотрев последний входящий звонок, медсестра заставила Кенни позвонить еще раз.

— Так это вы звонили? — прищурившись, протянул служитель порядка.

Ивар раздраженно кивнул, мысленно проклиная их тупоголовость, и радуясь тому, что догадался набрать номер Рори перед приездом, чтобы не показаться подозрительно осведомленным. Видимо, этот самый охранник и сообщил ему, что владелец данного номера доставлен с ножевым ранением в Университетский госпиталь Св. Винсента.

Наконец, после выяснения всех интересующих фактов, успокоенная медсестра открыла журнал и соизволила сообщить интересующую Ивара информацию.

— Состояние э-э… Рори Маклафлина тяжелое, — начала она скучающим тоном, будто зачитывала неважный прогноз погоды на завтрашний день. — В данный момент он находится на операционном столе, в 1-й хирургии. Так, что еще?.. Ну, ранение непроникающее, внутренние органы не повреждены, единственное серьезное повреждение — это рассечение надчревной артерии.

— Серьезное? Насколько? — похолодев, спросил Ивар. — И что это за артерия?

— Послушайте, молодой человек, у меня хватает работы и без уроков по анатомии, которых вы от меня тут требуете! — возмутилась медсестра, но посмотрев на страдальчески перекошенное лицо симпатичного парня, сжалилась. — Это артерия, снабжающая кровью переднюю брюшную стенку, если вам это хоть о чем-то говорит. Ее рассечение вызвало острое кровотечение, которое в данный момент останавливают. В общем, могу сказать, что картина обнадеживающая. С вашим другом все должно быть в порядке.

Ивар облегченно выдохнул.

— Спасибо большое, — немного помявшись, он осторожно спросил: — А вы, случайно, не в курсе, что произошло? Господи, кто мог это сделать?!

— Ну, — охранник пожал плечами, — ребята, которые привезли парня, говорили, что рядом с ним лежал труп человека с проломленной головой. Кстати, — он обратился к медсестре, — этого жмурика не к нам доставили? А то я отходил на пару минут, мог пропустить.

— Нет, пока никого не привозили. Да и вряд ли привезут. Скорее всего, в окружной морг отправят, — махнула рукой женщина, — Это же убийство, полиция его к себе должна забрать.

— Убийство? — округлив глаза, пролепетал Ивар, — Не может быть. Мой друг не мог никого убить, это бред.

— Ну, — разговорившийся охранник снова пожал плечами, — почему нет? Может, и скорее всего, учитывая райончик — это был грабитель, а может просто очередной наширявшийся отморозок, которых там хватает. Я думаю, что парень — как его там… Рори, кажется — просто защищался. Он вроде как говорил об этом, пока был в сознании, это мне тоже наши ребята рассказали. Мне вот другое интересно: что за сердобольная душа вызвала неотложку и полицию? Звонок-то анонимный был. Ну, да ладно, полиция во всем разберется а, если это и правда была самооборона, то этому Рори ничего серьезного не грозит. Ну, если выживет, конечно.

— Выживет, — закатила глаза медсестра, — никуда не денется.

— Да, кстати. Родные у этого парня есть? — спросил охранник у Ивара, без всякого стеснения перебирая в коробке вещи Рори: ключи от квартиры, водительское удостоверение, телефон, простенькие часы Ролекс на потертом кожаном ремешке, с которыми друг ни в какую не хотел расставаться, ремень с подтеками крови, от которых у Ивара мурашки побежали по спине и серебряная, замысловатого, невероятно тонкого плетения цепочка с перламутровым кулоном, напоминающим дельфина.

— Есть, — пробормотал Кенни, почему-то не в силах оторвать взгляд от этой последней вещицы, вытащенной на свет охранником. Он не помнил у Рори ни такой цепочки, ни кулона. Это явно было совсем недавнее приобретение, и оно явно было связано с Марком.

— Надо бы вещи забрать.

Ивар рассеянно кивнул.

— Я позвоню его отцу.

— Ну, вот и отлично, — обрадовался охранник и обратился к медсестре: — Вот видишь, тебе не придется возиться с документами для хранилища, как ты боялась. Ладно, пойду чайку хлебну, пока тут тишина.

Женщина отмахнулась от него и, потеряв всякий интерес к мужчинам, развернулась к стеллажу со всевозможными журналами, папками и прочей необходимой больничной макулатурой, и принялась усердно в ней копаться. Блюститель порядка хихикнул и, подмигнув Ивару, удалился. Коробка с вещами Рори так и осталась стоять на стойке регистрации.

Ивар закусил губу. Прекрасно понимая, что, если его засекут, ему несдобровать, он, не отрывая глаз от спины медсестры, опустил руку в коробку и, нащупав цепочку, осторожно вытянул. Спрятав вещицу в карман, он облегченно вздохнул и, не прощаясь, покинул приемный покой.

Как и было велено, Марк дожидался его сидя в машине. Он больше не плакал. Впав в полный ступор, парень выслушал отчет о состоянии кудрявого брюнета не произнеся ни звука, только пальцы механически ковыряли дыру на джинсах, отрывая маленькие ниточки и рассеянно кидая их на пол машины. Он напоминал манекен — такой же неподвижный, с застывшими мертвыми глазами. Тяжело вздохнув и покачав головой, Кенни полез в карман и выудил цепочку.

— Я тут кое-что… украл, можно так сказать. Но мне кажется, что эта вещь важна не только для Рори. Поэтому я решил, что она какое-то время должна побыть у тебя. Пока Рори не сможет снова надеть ее.

Взяв руку Марка, он вложил в нее кулон. Волчонок оторвался от разглядывания собственных коленей, перевел взгляд на перламутрового дельфина, сжал его в кулаке и тихо застонал.

Он купил цепочку тайком от Рори в той самой лавочке, в которой они приобретали все необходимое для рыбалки. Она лежала под толстым стеклом у самой кассы, вместе с прочими антикварными «украшалками», как называл их брюнет, не питающий к этим делам абсолютно никакой слабости. Заприметив изящную цепочку и представив, насколько красиво будет смотреться на ней найденный перламутр, Марк решил, что без нее не уедет из Грэйстоунз. «Спохватившись» на улице об оставленном рюкзаке, он вернулся обратно в лавку. А вечером Рори ждал сюрприз…

Проглотив горький ком, Марк надел на шею свой подарок.

— Спасибо, Иви.

— Пожалуйста. А теперь давай-ка рассказывай, что произошло. Я хочу услышать это еще раз с самого начала и в подробностях.

Волчонок судорожно вздохнул.

— Хорошо…

Он рассказывал глухим, бесцветным голосом сомнамбулы, глядя в сторону госпиталя и все так же неосознанно терзая свои джинсы. Ни слез, ни истерики не было. Была только жуткая, пугающая отрешенность.

— Я позвонил отцу Рори, — сказал Ивар после долгого молчания, дымя третьей по счету сигаретой.

Марк промолчал. Он, не отрываясь, смотрел на двери приемного покоя, не сменив позы и не пошевелившись. Ивар всунул ему в рот сигарету и поднес зажигалку. Парень автоматически затянулся.

— Я знаю, что ты почти не куришь, но сейчас это немного должно помочь. — Он положил ему руку на плечо и заглянул в застывшие глаза. — Марк, ты должен поступить, как просил Рори. Ни слова Маклафлину-старшему, если вы пересечетесь, о том, как все произошло на самом деле. Он ненавидит тебя и сгноит в тюрьме. Никакие доводы, включая самооборону тебе не помогут. Рори же из этой ситуации выкрутится легко, папочка обязательно поспособствует. Ты же это понимаешь?