Марк пожал плечами, сомневаясь, что сможет проглотить хоть кусочек пищи, но желудок возмущенно заурчал, и он с удивлением сглотнул обильно выступившую слюну. Несмотря на пережитый стресс, а возможно благодаря ему, он почувствовал такой острый голод, что показалось, он готов слопать все предложенное вместе с упаковкой, не заморачиваясь по поводу готовки.

— Мне все равно. Можно и то, и другое.

— Отлично, — улыбнулся Маклафлин, вскрывая упаковку с курицей и смущенно глядя на парня. — Вообще-то повар из меня не очень, но с этой задачей я, думаю, справлюсь. Это ведь не сложно, правда?

Марк фыркнул и отобрал у него решетку. Стряхнув с нее птицу, он разложил стейки, объяснив это тем, что мясо дольше готовится. Рори с уважением наблюдал за нехитрыми манипуляциями парня, невольно передав ему всю инициативу и безмолвно радуясь тому, что Марк, казалось, полностью ушел в процесс, хотя бы на время, отвлекшись от невеселых размышлений.

Не открывая глаз, он улыбнулся, снова втянув в себя воздух, будто пытаясь уловить в нем ароматы, распространившиеся в тот вечер по Серебряному пляжу, и легко вздохнул. Три года пролетели незаметно, как одно мгновение, насыщенные разными событиями, хорошими и не очень, но он мог поклясться, что те пару дней, проведенные на побережье Ирландского моря, были одними из самых лучших воспоминаний за все это время. По большому счету — одними из лучших за всю его жизнь.

Потерев лицо, он взял чашку с остывающим кофе и задумчиво поболтал его содержимым, всматриваясь в черный терпкий напиток. Черный, как те две ночи, проведенные на песчаном берегу.

Они вытянули из палатки спальники и, закутавшись в них, устроились на песке. Луна, появившаяся над горизонтом, скрылась за вереницей так и не разошедшихся тяжелых туч, угли давно погасли, и они лежали в почти кромешной тьме, нарушаемой лишь зыбким мерцанием далеких звезд — благо все остальное небо было на удивление чистым. Обнявшись, слушая тихую песню спокойного моря, они смотрели на маленькие светящиеся точки, каждый думая о своем.

— Как думаешь, вода сейчас очень холодная? — спросил вдруг Марк, повернувшись и попытавшись разглядеть лицо Рори.

Брюнет пожал плечом.

— У нас она не бывает очень теплой, это я знаю наверняка.

Он осторожно нащупал подбородок парня и легко коснулся мягких губ. Волчонок благодарно приник к нему, забыв о ссадинах, углубляя поцелуй, и тихонько ойкнул.

— Черт… наверное, пока лучше обойтись без поцелуев, — он виновато прижался лбом к плечу Рори.

— Ничего. Все в порядке, — тихо ответил Маклафлин и тяжело вздохнул, с силой сжав в кулаке мелкий песок. — Твою мать… я не прощу себе этого. Конченый отморозок…

— Не начинай, пожалуйста. Мы же договорились не вспоминать об этом, хотя бы сейчас.

Рори недовольно фыркнул и поднялся, пытаясь в темноте нашарить сумку.

— Ты что-то ищешь?

— Фонарик, — пробурчал он в ответ, — не хочу ненароком задеть тебя.

— Не надо, — попросил Марк, очень ясно представив свое лицо в ярком луче белого света, и потянулся к слабо различимому силуэту. — Лучше пошли в воду…

— Наощупь? — усмехнулся брюнет.

— Наощупь, на звук, на запах, но как-нибудь доползем! — подбодрил Волчонок, ткнувшись руками в грудь парня и негромко прыснув, — Вот видишь, тебя я уже нашел.

— Нашел…

Рори снова тихо фыркнул и, взяв его за руку, осторожно побрел к воде. Впрочем, осторожность здесь была излишней — совершенно пологий берег, с плавным спуском в море, не представлял абсолютно никакой опасности. Едва дотронувшись кончиками пальцев босых ног до воды, они в унисон пискнули — море было далеко не парным молоком.

«Согреемся», — про себя решил Марк и первым ступил дальше, потянув за собой притормозившего и вздрагивающего брюнета. Тот повиновался, тихонько поскуливая и шаг за шагом погружаясь в весьма прохладные, пусть и ласковые волны. Когда они зашли по пояс, Марк развернулся и обнял дрожащего Маклафлина.

— Н-не жарко, — пробормотал Рори, выбивая соло зубами и поеживаясь. — По-моему, это не самая удачная идея. Это, конечно, до жути романтично, но в «моржи» я пока не записывался. Может, пойдем обратно?

— Не волнуйся, согреешься, — произнес Волчонок, тесно прижимаясь к нему, запуская пальцы в спутанные от лежания кудряшки. — Просто надо двигаться…

Он хмыкнул — организм с энтузиазмом отреагировал на воспоминания о том, как они занимались любовью в прохладных волнах. Это было невероятно приятно — любить друг друга в колышущейся темноте, ощущая легкость, граничащую с невесомостью, но, к сожалению недолго, все-таки традиционные для летнего Ирландского моря пятнадцать градусов — не самая подходящая для таких дел температура, и основательно согреться у них не получилось, но и замерзнуть тоже. Зато они взбодрились, разморенные перед этим сытным ужином. И потом, было потрясающе сладко, выбравшись на берег и растерев освежившиеся тела полотенцами, попутно радуясь все же выглянувшей из-за туч луне, продолжить начатое в теплом коконе из спальников.

Они любили друг друга не спеша и почти беззвучно, впитывая каждое мгновение нежной близости, больше отдаваясь душой, нежели телом, перечеркивая этой нежностью весь ужас прошедшего дня. Лишь подойдя к пику, они сорвались, позволив страсти выплеснуться в громкие бесстыдные стоны.

Он прыснул — наверняка эти стоны были слышны на всю округу, включая кемпинг-парк. Но это их мало заботило, тем более в будние дни туристов почти не было, и они могли позволить своим чувствам вырываться наружу, не особо переживая за чей-то нарушенный сон.

Положив руку на возбужденную под легкими штанами часть тела, он судорожно выдохнул и откинул голову на высокую спинку стула. Нет, сейчас ни о какой разрядке даже думать нельзя. Он не один в доме. Вот только если в ванной запереться…

Снова хмыкнув, он потянулся к пачке и прикурил очередную сигарету. Потом, возможно, но не факт, а пока он вспомнит что-нибудь еще из той поездки. Что-нибудь менее возбуждающее, но не менее приятное.

Утро встретило их легкими прозрачными облаками, затянувшими почти все бледно-голубое небо и сильным ветром, поднявшим на море довольно приличные волны.

Пока Рори возился с приготовлением завтрака, решительно отринув все предложения о помощи, Марк решил прогуляться вдоль берега. Он брел по мокрому песку и периодически поддевал носком кроссовка какую-нибудь ракушку и, сполоснув в воде, оглядывал критическим взглядом. Достойные внимания морские дары оседали в кармане ветровки. Потом он что-нибудь обязательно из них смастерит, скорее всего, обклеит рамку для фотографии. Он вздохнул: жаль, что нельзя сфотографироваться на фоне этого чудесного места — их с Рори физиономии еще долго будут непригодны для того, чтобы запечатлевать их на камеру.

Взрыв песок, Марк склонился над очередной находкой и издал тихий восторженный возглас — это был кусочек перламутра, довольно толстый и увесистый, наверняка отколовшийся от крупной раковины. Поднеся перламутр к глазам, он залюбовался игрой нежных прозрачных оттенков на белоснежной поверхности и его причудливой формой, напоминающей дельфина. Даже дырочка была, ровненько на том самом месте, где по идее должен был располагаться глаз. Пожалуй, из него получится отличный кулон, решил Волчонок, бережно споласкивая находку и пряча в нагрудный карман. Он знал, кому его подарит.

Он тяжело вздохнул и дотронулся до кулона, покоящегося на груди. Идеальный кусочек перламутра, висящий на тонкой, хитро сплетенной серебряной цепочке, напоминающий формой дельфина. Еще одна реликвия, несущая в себе воспоминания. Но сейчас он не хотел их пробуждать, он хотел вспоминать только хорошее.

После завтрака они решили не тратить время на бесцельное, хоть и приятное валяние на пляже. Вернее, решил Рори. У него, похоже, были заранее выстроены планы на эти два дня. Когда он успел все продумать, Марк не представлял.