— Дурак! — прыснул Волчонок и легко ткнул его в грудь. — Никуда я от тебя не денусь!

Рори скривил рожицу, закатил глаза и запричитал дальше:

— А еще придется отбивать тебя от восторженных пьяных девиц. Представляю, какой успех ты будешь иметь. А еще эти тематические вечеринки! Иногда наших ребят-официантов заставляют наряжаться в шотландские килты, и они рассекают по залу только что, не сверкая яйцами. Черт… я же с ума сойду! Вот черт… Может, надеть на тебя паранджу?.. Короче, я сначала сам хорошенько подумаю над своим предложением. А еще…

— Боже, Рори! — снова прыснул Марк и прикрыл его рот ладонью. — Хватит!

Рори нежно поцеловал теплую ладонь и, отняв ее от лица, мягко улыбнулся.

— А еще, я хочу, чтобы ты вернулся к занятиям в колледже. — Он обвел взглядом комнату. — У тебя явный талант к дизайну, не стоит зарывать его.

Марк перестал хихикать.

— Оплата…

— Я возьму ее на себя.

— Нет! — парень дернулся, отступил на пару шагов и выставил руку в предостерегающем жесте. — Нет.

— Это — твое будущее, возможность кардинально изменить свою жизнь. Я хочу тебе в этом помочь. Подумай, прежде чем отказываться. — Рори склонил голову и по-доброму усмехнулся. — Потом, когда станешь именитым дизайнером, ты мне все вернешь, если так и не сможешь понять, что это никакой не долг. Ну? Я убедил тебя?

Марк молчал, растерянно хлопая глазами, нервно теребя край растянутой домашней футболки. Колледж. Как он жалел о том, что пришлось бросить учебу! Он нашел себя в дизайне. Даже в их с сестрой захудалой квартирке он умудрился создать при помощи различных мелочей хоть какой-то уют, экспериментируя с цветом и формой предметов, пытаясь хоть что-то выдавить из старых, потрепанных вещей.

Кривоногий торшер был оклеен причудливым узором из мягкой фольги, создающим невероятную игру теней, когда включался свет. Полинявший диван — завален подушками, веселящими глаз и отвлекающими от невзрачной обивки своей расцветкой, размерами и фактурой. Пустые стеклянные бутылки — раскрашены в разные цвета и расставлены на самодельных полках. И еще множество мелочей, вдыхающих жизнь в этот серый, неприметный быт.

Марк медленно подошел к маленькому столику и задумчиво дотронулся до самодельного светильника — шара, хитро сплетенного из белого кабеля и медной проволоки — способного легко поспорить с любым творением той же «IKEA». Он хотел этим заниматься, ему это нравилось. Это было его, как для Рори — рисование.

Марк тяжело сглотнул и посмотрел на Рори блестящими от слез глазами.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив, — тихо сказал Маклафлин и подошел к нему. — Ты заслужил это. Хотя бы всем тем, что тебе пришлось пережить за последние два года.

Он нежно провел руками по изуродованным бокам парня и притянул к себе. Волчонок уткнулся в его грудь, отчаянно вцепился в плечи и задрожал, роняя на голую кожу соленые капли.

— Не плачь, не надо. Ты сильный парень, я знаю — очень сильный, хоть и потерял уверенность в себе. Все будет хорошо, только дай мне возможность помочь тебе. Просто позволь мне проявлять мою любовь так, как я хочу и могу.

После долгого молчания, нарушаемого едва слышными всхлипами, Марк обессиленно прошептал:

— Я хочу вытравить своих тараканов… Ты же мне поможешь?

— Даже не сомневайся…

Уильям Маклафлин рассекал по своему офису, меряя его нервными шагами, иногда останавливаясь и в беззвучной ярости сжимая кулаки. Его сын окончательно сошел с ума! Любовная связь с мужчиной, да еще — обычным портовым грузчиком, да еще подрабатывающим проституцией — для почтенного адвоката это стало нокаутом, последней каплей, переполнившей чашу родительского терпения.

Он так и не решился позвонить и поговорить с Рори. В этом не было смысла — скорее всего, сын просто-напросто положил бы трубку, не став утруждать себя какими-либо объяснениями. Рори все делал ему назло, принимая собственные, не поддающиеся на его взгляд, никакой логике решения, демонстративно игнорируя любые советы и увещевания.

Интимная связь сына с мужчиной обескураживала, но он мог бы закрыть на это глаза, убедив себя в том, что это не более чем эксперимент. В конце концов, Дойл-младший был прав — чего ожидать от творческой личности, вечно находящейся в поиске ярких ощущений. Да и в окружении самого Уильяма было достаточно подобных «экспериментаторов» — в высшем обществе это было довольно распространенное явление, особенно среди «золотой молодежи», не знающей чего бы еще «эдакого» попробовать в жизни. Но он отчаянно не хотел верить в то, что Рори мог так низко пасть, выбрав в качестве объекта увлечения полунищего парня-проститутку.

Промучившись несколько дней и не придя в себя от шокирующей новости, Уильям решил встретиться со своим подопечным где-нибудь на нейтральной территории, чтобы как можно больше узнать о человеке, появившемся в жизни его неблагодарного ветреного сына.

Томас Дойл оказался весьма осведомлен и убедителен. Прогуливаясь с мрачным адвокатом по ухоженным дорожкам Сант-Стивенс-Грин, он довольно подробно и в красках рассказал об этом молодом красавчике, которого привез Рори. Уильяма не интересовало, откуда у Томаса столь исчерпывающие сведения о жизни этого парня. Отлично зная своего подопечного и его странные пристрастия, он не был этому удивлен. Он был подавлен. Рассказ Дойла не оставил камня на камне от сомнений, которые Маклафлин-старший старательно лелеял в своем сердце.

— Если бы их связывал лишь секс, то в этом не было бы ничего особо страшного. Рори наигрался бы с ним и оставил. Но, боюсь, все гораздо серьезнее и ваш сын в него влюбился. Я видел, как он обнимал этого парня, его объятие, оно было слишком… интимным, если вы понимаете, что я имею в виду, — подвел итог Дойл.

— Что же мне делать? — прошелестел Уильям, хватаясь за сердце и с мольбой заглядывая в бесцветные глаза. — Это же позор, Томас!

— Поговорите серьезно с Рори. Попытайтесь втолковать сыну, что это за человек, и что ему нужны от него лишь деньги.

— Рори не станет ничего слушать, я его знаю! Этот упрямец все равно все сделает по-своему! Мои советы для него — пустой звук!

Дойл сокрушенно покачал головой и тихо рассмеялся.

— Вечная проблема отцов и детей. — Он немного помолчал, почесывая острый подбородок с невнятными островками щетины и, усмехнувшись тихо произнес: — Тогда избавьтесь от этого парня.

— Как? Каким образом?! — истерично воскликнул Уильям, заламывая руки.

Дойл с интересом посмотрел на него: всегда такой высокомерный и сдержанный, адвокат сейчас его безумно забавлял своим отчаянием и растерянностью. «Где весь твой пафос, старый индюк?» — злорадно подумал он, но почтенно склонил голову.

— Мистер Маклафлин, не мне вам объяснять, что существует множество способов избавиться от человека: его можно подкупить, припугнуть, наконец, просто… убрать. Выбор за вами.

— Припугнуть… Ох, Томас, я надеюсь, ты понимаешь, что я не могу привлекать кого-то со стороны. Это дело, в котором замешана честь семьи, и посвящать кого-либо в то, что может легко запятнать нашу фамилию, мне не представляется возможным. И сам я тоже не могу заявиться к нему с угрозами, это будет выглядеть, по меньшей мере, унизительно!

— Не надо никого привлекать и, уж конечно, не стоит вам лично угрожать этому щенку. — Дойл вперил в Маклафлина бесцветный взгляд. — Я мог бы помочь вам, если пожелаете. В конце концов, я у вас в неоплатном долгу.

— Что?.. — адвокат похолодел. — Томас, ты забываешь, что сейчас идет процесс по твоему делу. Ты… нет, это даже не обсуждается!

— Как знаете. — Дойл развел руками. — Что ж… тогда попробуйте купить его обещание не встречаться больше с вашим сыном. В принципе, он может согласиться — ему наверняка приглянется идея получить энную сумму разом, а не вытягивать ее по копейке из Рори. Если сохранность шкуры этого парня вам дороже ваших денег, то другого выхода я не вижу.