Сотня шагов и вдалеке слышится звон – Его белое Величество лично решает взять под своё крыло потомка Великих.

Юный маг останавливается, даже не оглядываясь на короля. Ему необходимо собраться с мыслями.

- Рад видеть тебя в своих владениях, – дракон с лиловыми глазами, копия того, что пожирала душу супруга ледяного короля, опускается перед ним, а на его спине восседает он, – Тсунаёши.

Тёмный прожигает правителя неестественно-оранжевым взглядом, сжимая замёрзшие руки в кулаки. В его тьме не хватает шестерых Лордов, его тьма не способна защитить своего хозяина. Подросток кутается в тёмно-синий плащ, украденный у самого ледяного тирана, и переступает босыми ногами. Он не отсюда, не житель этих мест, его здесь не ждали.

- Ну же, иди ко мне, Тсунаёши, – правитель протягивает ему руку, и маг делает неловкий шаг, вкладывая холодную узкую ладонь в тёплую кисть, – вот так. Пойдём, Тсунаёши, я помогу тебе.

Белый король усаживает подростка перед собой, укутывая в свою тёплую накидку из меха белых волков. Маг по-прежнему совершенно не сопротивляется, когда с него срывают синий плащ врага, запахивая светлое тело в мягкий ворс и прижимая ближе. Его глаза горят огнём волшебства, и правитель наверняка считает, что это от шока. Не каждый день на тебя охотятся те, к кому ты привязался душой и телом.

Дракон легко поднимается в воздух по приказу, унося в сторону слепящего замка хозяина и его драгоценную ношу. Медленно падающий с серого небосвода снег накрывает чернеющее пятно синевы среди ровного поля.

В замке ледяного короля царит гнетущая тишина. Даже Реохей не решается подойти к правителю.

- Хватит заниматься утешением самого себя, – Великий король перебирает призрачными пальцами короткие волосы наследника на затылке. Совсем как Тсунаёши всего несколько дней назад. И это воспоминание заставляет угрюмо качнуть головой, скидывая руку.

Никто не предполагал, что всё так обернётся. Все, до последнего верили, что это неправда, ложь, что Тсунаёши действительно хрупкий и доверчивый, милый мальчишка в чёрном плаще. Что он никогда не пролил и капли невинной крови, вопреки всем законам мира тёмных. Да что там говорить о других, если сам ледяной король, правитель с куском льда вместо сердца, поверил, открылся, пустил ближе, чем следовало.

Даже отец, самый мирный и человеколюбивый король за последние пять веков, отказавшийся от охоты на магию, не допускал сына к служителям тьмы.

“Тёмным магам нельзя верить, Такеши. Они обманут, предадут, вырвут твоё сердце и растопчут его, смеясь тебе в лицо. Они порождение самой адовой бездны, скопление всего самого грязного, что может быть в человеке, живое воплощение смертных грехов. Никогда, слышишь, никогда не впускай таких в своё сердце, потому что тёмных невозможно забыть.”

Никто не мог предположить, что Тсунаёши не просто чертовски сильный маг, наследник крови Великих, а легендарный Чёрный колдун, тот, из-за кого королевство и принялось изничтожать любое проявление магии.

- Он не может жить около шести веков. Это просто нереально, – Мукуро трёт уставшие глаза. Он уже вторую неделю не вылазит из королевской библиотеки, стараясь найти хоть что-то в древних легендах. Кроме описываемых ужасов, которые творил Чёрный Колдун, ничего другого в них не было.

Такеши хмыкает и оглядывается на своего супруга, напряженно всматривающегося в горизонт.

Тсунаёши выполнил свое обещание. Он вместе со светлым магом распутал колдовское плетение, а затем оттянул на себя весь откат от уничтожения настолько сильного проклятия. Когда Мукуро устал исцеляющими заклинаниями приводить в норму состояние младшего правителя, уснув прямо на его кровати, тёмный, вопреки всем законам и правилам, поставил мощный целительный полог, иссушивший чашу его магических сил до последней капли.

- Чёрт возьми, я не верю, что он творил все те злодеяния, – прошипел сквозь зубы блондин. Пепельные волосы мазнули по щеке, когда он вскинул голову.

Такеши мимолетно поморщился. Пока его супруг почивал, находясь на грани жизни и смерти, любил он его куда больше. Видимо, под волной переживаний как-то стёрлись воспоминания о всех этих его простолюдинских замашках, отвратной манере говорить и нестерпимо взрывном характере. Хаято был просто ужасен и не в пример умен. Парадокс.

- Он сам признался, – вздохнул священнослужитель.

” То импровизированное собрание потомков Великих, при непосредственном участии самих Великих, пришлось отменить. Все сразу бросились в разные стороны, едва взглянув на побледневшего короля. Видимо, брат младшего правителя был ещё той занозой в заднице. В итоге Тсунаёши и Мукуро, в сопровождении слишком довольного оборотня и кучи разочарованных призраков, поплелись на второй этаж под гневные речи красноволосого призрака. Впрочем, того плавно оттащили в коридор перед опочивальней Джотто и Асари, едва маги переступили порог.

- Пошли вон, – рыкнул оборотень и улёгся у самой двери, внимательно наблюдая за перемещениями давно почивших предков. Они его знатно напрягали.

Весь день маги провели в покоях супруга короля, расплетая тонкие нити магии одну за другой. Их кровь бежала из сожженых пальцев на алые простыни, смешиваясь и подозрительно шипя, а потом, Тсунаёши сжал в кулаке последнюю чёрную нить, рассеивая волшебство и тут же сползая грузным мешком на пол.

Мукуро мгновенно переполошился, начал звать на помощь, но подросток одернул его.

- Эй, я призрак, не забыл?

После светлый ещё долго кастовал нужные целительные заклинания и плел нити светлого волшебства, пока не уснул тут же, мягко осев на алые простыни и слушая мерное дыхание пока еще не пришедшего в себя младшего короля.

Тсунаёши накинул на плечи друга тёплое одеяло и принялся плести своё заклинание. Одни белые нити, которые звонко ударялись о светлую кожу, распарывая её до кровавых полос. Одно дело вытягивать нити своей магии из светлых, сжигая пальцы. Другое дело плести тёмному одно из старинных заклинаний светлых. Магия не слушалась, вырывалась, стегая куда придется, украшая кровавыми разводами худое тело, но подросток упрямо продолжал скручивать тугие линии, придавая им нужную форму. Аура серела с каждой минутой, наливаясь светлой магией, и начала отторгать саму сущность тьмы в сердце мага. Призрачная мышца колотилась в груди, ударяясь о ребра, как птица о клеть, а кровь начинала закипать в венах. Боль стрелой пронзила все его естество, заставив плотнее сжать зубы и на мгновение отпустить нити. Они тут же хлестнули по груди, раскручиваясь на пару узлов. Рядом с потомками Великих Тсунаёши обретал плоть и кровь. Он свалился на пол в жуткой агонии, едва закрутил последний узел заклинания, и оно вспыхнуло светом, пропарывая насквозь тело подростка. Тонкие лучи сплетались вокруг супруга короля целительным куполом, все больше пронзая тело источника тьмы рядом. Подросток надсадно хрипел на полу и дрожащей рукой пытался вывести письмена, которые должны были его защитить.

“Тсунаеши, не шевелись. Мы поможем.” Раздался в голове голос сильнейшего из его Лордов, и тьма мягко обволокла худое тело, принимая весь удар света на себя. Маг тонко заскулил, когда Реборн, лучась изнутри желтым светом, принялся переползать с одной раны на другую, зализывая тьмой рассеченную кожу.

” Тсунаеши, ты такой глупец.” Фыркнул женский голос, кристаллизуясь около головы хозяина. Острый луч света отскочил от зеркальной тьмы, впиваясь обратно в переплетение белых нитей.

” Эй, да хватит вам. Он и так...”

Что хотел сказать Череп в его защиту, маг так и не услышал. Беспроглядная темнота омута обморока захлестнула его разум, унося в дебри воспоминаний, прорастающие в сердце шиповником. Его ауре необходимо было почернеть, а ничто, кроме самых отвратных моментов прошлого не могло залатать светлые дыры.

Подросток пришел в себя через двое суток. Он судорожно вдохнул прохладный воздух и сел на кровати, невидяще уставившись на испуганного супруга короля.