– Гена-а-а! Мы здесь!!! Гена!

– Ты щас всех иных сюда созовешь. Похрен на него. Пользы ноль всё равно, – пытался успокоить его Саша, опасливо оглядываясь назад.

– Он наш. Понимаешь? Он наш, даже если он говно. Наше говно. Сука. Генка, мля! – снова крикнул Паша и, не дождавшись ответа, развернул лошадь к складу.

– Саня прав. Орать тут опасно, Паш, – поддержал Алексей Сашу. Тот, согласившись, закивал и снял противогаз.

– Ладно, блин. Поехали, – уже спокойно сказал Паша, и группа двинулась дальше, преодолевая последние сотни метров до складского забора.

Павел и Алексей периодически оглядывались назад, но в оседающей пыли никто не появлялся. Сгинул, пропал парень, как и не было его вовсе. Автомат валялся в соломе, а самого его нет. Исчез юнец.

Подъехав к забору, возле которого лежал перевернутый грузовичок, Паша спешился и осмотрелся по сторонам. За забором, метрах в двадцати, стояло серое здание склада с проломленной восточной стеной. Крыша уцелела и здание, в основном, тоже. Справа, на просторной парковке, стояло несколько ржавых фур, так и не успевших загрузиться товаром.

Паша вгляделся в темноту помещений и, не увидев ничего подозрительного, пошел вперед. Он снял с плеча оружие и уверенно, но осторожно продвинулся к пролому. Слева стоял дом, а за ним – полуразрушенная школа с расплавленной табличкой. В школьном дворе скелетов не было видно. В выходной день детей здесь не было. Павел дошел до поросших кустарником стен склада и обогнул кирпичи, валявшиеся рядом в траве. Взглянув в темноту и увидев, что все чисто, Паша махнул рукой, чтобы остальные следовали за ним, а сам вошел внутрь.

Вдоль стен стояли полупустые стеллажи с картонными коробками, из которых вываливались серые оплавленные пластмассовые ящики. Дверь напротив провала была открыта, окна отсутствовали. Следов пребывания тварей в здании Павел тоже не заметил. Войдя в следующее помещение, он увидел проволоку в рулонах. Она, местами сильно проржавевшая, лежала слева у стены.

Дождавшись, когда группа достигнет склада, Паша подозвал Алексея и, указав на проволоку, сказал:

– Я дальше проверю, а вы грузите потихоньку да по сторонам не забывайте смотреть.

– Не видно же ничего, – возразил было товарищ, но, понимая, что старший его не слушает, а уходит дальше, позвал Сашу.

Во избежание сюрпризов проверить предстояло все помещения, и Павел осторожно, глядя под ноги, шагал к следующему проходу, что находился справа. Зловоние пробивалось из-за висевшей на нижней петле двери, выходившей в коридор. Толкнув ее, Паша отпрянул назад, матерясь вполголоса. Тесный и темный коридор был завален гниющими трупами людей. Таких Паша ещё не видел. Обычно были только кости, без плоти, а здесь в телах погибших копошились белые опарыши, вызывая отвращение и тошноту. Казалось, что трупы шевелились от ползающих по ним паразитов. Видимо, сюда не добрались иные и мутанты, и мертвецы просто разлагались после долгой зимней заморозки. Люди, пытаясь спастись, бежали наружу, но, оказалось, – к смерти, которая их встретила в темноте мрачного коридора, завалив обломками стены.

Дальше Павел решил не ходить. Дверей больше нет, поэтому нет смысла проверять, да и крайне противно пробираться по людской плоти. Когда он вернулся к своим, те, матерясь, таскали тяжелые рулоны с колючкой и грузили на телегу. Для этого лошадей завели внутрь и поставили рядом с проволокой. Хотя тащить было недалеко, но Саша материл Гену на чем свет стоит, и по маме, и по папе.

– Сука, мать его. Как таскать, блин, так он пропал, падла. Щас назад поедем, так он и нарисуется, скотина. Вот тут-то я ему фингал и отрехтую.

Алексей лишь хихикал над ним, и Паша, услышав ворчание друга, вдруг тоже негромко захохотал.

– Чё ржете-то? Чё, не так что ли? Он же бесполезное создание, блин. Полный ноль. Чуть башку мне не прострелил, гнида. Если бы я, блин, не пригнулся…

– Мы помним, Сань. Блины, фарш и блины с фаршем, – хохотал Павел.

– Он уже на базе, небось. Или со страху до дома домчался, к деду, блин, под крыло, – продолжал ворчать Саша, закидывая рулон в телегу.

– Блины с фаршем, – улыбался Алексей, натужно волоча проволоку.

Саша ещё долго ругался, но видя, как друзья потешаются над ним, обиженно буркнул:

– Да ну вас, мля.

Павел принялся помогать, и через час телега была загружена полностью. Свободными остались только козлы да небольшой ящичек впереди. Друзья присели отдохнуть на завалившийся у самого пролома стеллаж, вытирая пот после трудной работы.

– Я схожу, проверю, – отдохнув, сказал Паша и поднялся, повесив автомат на плечо.

– Этого будешь искать? – презрительно бросил Саша, тяжело дыша от проделанной трудной работы.

– И этого тоже. Нам через завал не пройти, а по земле лошадь не вывезет, увязнет. Другой путь нужен. В обход придется топать.

– Толкать будем, да и всё, – возразил Алексей.

– Всё равно. Проверю.

Павел вышел наружу и, оглядываясь по сторонам, направился к забору.

– Зря ты так, Сань. Он же пацан еще, по сути, – начал разговор Алексей, разминая уставшие ноги.

– Этот пацан мне башку чуть не снес. И щас где он? – уже спокойно как-то говорил Саша, не отводя глаз от Павла, который уже достиг забора.

– Может, убило его обломком стены там, а ты гонишь на него. Чего бы он автомат-то бросил?

– Да, на хрен ему вообще оружие? И даже если и так, тело где?

– Выпало и завалило, я же вперед рванул и не видел уже, что сзади творилось.

– Лёха, ты же знаешь: ни он мне не нравился никогда, ни дедуля его. Скользкие типы, оба. Вечно чё-то жрали по углам втихаря.

Саша отхлебнул воды и замолчал, не желая больше слушать друга. Но тот продолжал:

– Все равно, зря ты.

– Да мне по фигу, Лёха. Хорош уже.

Паша скрылся за углом длинного дома, повернув направо.

– Считай лучше, – сказал Саша, пряча фляжку в подсумок разгрузки.

– Раз патрон, два патрон, три…

Алексей считал. Так было у них заведено еще с первой вылазки. Не терять из виду никого дольше чем на сто секунд. И если кто-то исчезал сверх этого времени, его оправлялись искать, не дожидаясь возвращения. Саша ждал, что Павел вот-вот выйдет из-за дома с Геной, и тогда он ему ещё разок от души врежет, несмотря на запреты. А то, может, и пару раз, для профилактики.

– Шестьдесят три патрон, шестьдесят четыре патрон…

– Ну, давай же уже, выходи, – упрашивал Саша, но на набережной никто не появлялся.

– Девяносто один патрон, девяносто два…

– Я пошел, – не выдержал Саша, но на его плечо легла рука Алексея.

– Девяносто восемь патрон, девяносто девять патрон, сто.

Алексей убрал руку с плеча, и Саша, пригнувшись, рванул к забору. Осторожно, но быстро он добежал до него и, уже не спеша, подобрался к углу дома, но из виду скрываться не стал. Алексей с автоматом наготове следил за ним и глядел по сторонам, высунувшись наружу. Через минуту на набережной показался Павел. Вместе с Сашей они быстро зашагали обратно к складу.

– Никого там, и фонит ужасно. Не пройдем мы там.

Алексей ругнулся тихонько, а Паша продолжал:

– Идти придется в обход, сразу и без разведки, иначе на базу не успеем дотемна.

– Согласен, – кивнул Саша.

– Гену бросаем? – удивился Алексей. Он подошел к своему рыжему коню с огненной гривой и погладил его

– У тебя есть другое предложение? – нервно спросил Паша. – Я буду только рад, если ты найдешь выход, чтобы и Гену найти, и самим тут не сдохнуть!

Саша снова взорвался:

– Да нахер он нужен, блин! Нам теперь сдохнуть из-за него что ли? Я не собираюсь и вам не дам! Валим отсюда, мы свою задачу выполнили.

– Он один и до вечера не дотянет. Что Мите скажешь?

– Скажем, что геройски погиб. Автомат-то его у нас, – не унимался Саша.

– И что же доказывает наличие его автомата у нас? – презрительно спросил Алексей.

Павел облокотился на телегу и устало произнёс:

– Лёха. У тебя есть идеи?