Люсид покачал головой, и на его лице вновь отобразилось удивление.

– Ты действительно не знаешь. Мне с трудом в это верится.

Элтон нахмурился.

– О, не дуйся, – улыбаясь, попросил Люсид. – Милый, я не хочу тебя огорчить. Просто ты внушаешь нам… чувство благоговения.

– Сомневаюсь, – прямо ответил Элтон. – Одежды и украшений на каждом из вас на сто тысяч пунктов, даже больше. Вы явно состоятельны и могущественны, не говоря уже о вашей красоте. Во мне нет ничего такого, от чего вы бы благоговели.

Люсид лишь улыбнулся и остановился перед дверью, линза связи мигнула и дверь отъехала в сторону. Взяв Элтона за руку, он повел его внутрь.

Обычно все внимание Элтона было бы приковано к камням и драгоценностям, лежащим на столе, – он бы не замечал ничего другого. Но сейчас он не мог отвести взгляд от невероятного зрелища Люсида и Бакстера вместе – последний подошел к ним и стал рядом с братом. Все-таки знать, что их двое, это одно, но видеть бок о бок…

Он точно поставит себя в неудобное положение – еще худшее, чем ранее – но, видят боги, его не оставляла мысль, что он подсядет на них сильнее, чем на все камни Земли вместе взятые.

– И снова здравствуй, милый, – мягко сказал Бакстер. – Мне очень жаль, что у тебя сложилось впечатление, будто мы старались провести тебя.

– Вы именно это и пытались сделать, – парировал Элтон. Утихший было гнев возвращался.

– Нет, мы хотели проверить, действительно ли тебя невозможно обмануть, – пояснил Люсид.

– А? – произнес Элтон, чувствуя себя глупо. – Что это значит?

– Никто не может различить нас, – сказал Бакстер. – В буквальном смысле. Но я верю тебе, когда ты говоришь, что можешь.

Элтон раздраженно нахмурился.

– Как я уже говорил, вы похожи. Очень похожи, но не идентичны, – он подавил дикий, полуистеричный порыв сказать им, что они и на вкус разные. – Зачем я здесь?

– Чтобы взглянуть на это, – пояснил Бакстер, и, кажется, странный разговор был забыт, но Элтон подозревал, что ненадолго.

Посмотрев туда, куда указывал Бакстер, Элтон подошел к столу, чтобы внимательнее изучить сверкающую массу на бархате, накинутом на столешницу. Ожерелья, тиары, короны, браслеты, кольца, серьги, наручи, цепи на талию, ножные браслеты, броши, запонки – все. Фактически здесь лежало достаточно драгоценностей, чтобы купить большую планету или две маленьких.

Он узнал каждую вещицу. Разве могло быть иначе? Знатоки отдали бы душу за каждый предмет, бывший столь же бесценным, как «Последняя императрица», или почти. Именно такие драгоценности он всегда хотел создать. Очень дорогие, во всем Бескрайнем Союзе единицы носили подобное. Элтон долгие годы работал, чтобы получить разрешение на воссоздание королевских драгоценностей. Он подозревал: ему удалось это только потому, что его мама дружила со Вторым канцлером Кавалеровым.

– Здесь все в порядке, – хмурясь, сообщил он. – Каждая жемчужина на месте. Это странно, возможно мы застали вора в самом начале работы.

– Весьма сомнительно, – раздался новый голос и Элтон вздрогнул – он настолько погрузился в созерцание, что не заметил появления этого мужчины. Тот продолжил: – Вор такого масштаба должен был работать уже приличное время, – он одарил Элтона тонкой снисходительной улыбкой, какими люди всегда улыбались Элтону до того, как ему удавалось показать себя. – Вы – тот самый специалист, о котором я столь наслышан, но признаю, что сомневаюсь в вас. Вы всего один взгляд кинули на тот стол. Как вы можете сказать, что все камни на месте? О, – он осекся и протянул руку. – Прошу прощения, меня зовут Майер Канц. Я – Первый ювелир Бангкока.

Элтон едва его слышал – все внимание устремилось к кольцу на протянутой руке. Красивый, великолепно ограненный сапфир, окруженный мелкими брильянтами. Он схватил Майера за ладонь и посмотрел ему в лицо.

– Откуда он у вас? Это часть «Звезды империи»! Где вы, мать вашу, его достали? Кто уничтожил… уничтожил… – он не мог закончить предложение, едва в состоянии сформулировать мысль.

«Звезда империи» была подарком от Земли Первому канцлеру Бескрайнего Союза в качестве благодарности за разрешение планете присоединиться к БС. Пять циклов назад ожерелье вместе с другими драгоценностями похитили при транспортировке из одного музея в другой. Это стало ударом и для ювелирного мира, и для исторического.

– Милый, что случилось? – спросил Люсид.

– Это земной сапфир, – ответил Элтон, все еще крепко сжимая руку Майера, совершенно не обращая внимания, что, возможно, причиняет боль. – Существует всего восемь земных сапфиров такого размера, чистоты и огранки, и все они часть ошейника-ожерелья, известного под названием «Звезда империи». Центральным камнем украшения был сапфир в два раза больший этого. В чужие руки камень мог попасть только в одном случае – его вынули после кражи.

От самой мысли, что кто-то уничтожил ожерелье, разделив на части, Элтону хотелось плакать. Оно было шедевром ювелирного дела своего времени, да и сейчас эта потеря невосполнима.

– Вы ошибаетесь, – холодно произнес Майер.

– Нет! – гневно возразил Элтон. – Я был ведущим экспертом по земным камням до того, как… – он осекся. – Я знаю земные камни. Знаю лучше, чем кто-либо другой. Я всю жизнь их изучаю, был Третьим ювелиром Марса, и моя специализация – драгоценные камни Земли! В Бескрайнем Союзе их всего десять тысяч, и только три тысячи – отдельные камни, остальные являются частью таких драгоценностей, как «Звезда империи». Я помню их все, помню, где какой должен быть. Есть только один вариант, как к вам мог попасть этот сапфир. Вы… вы разрушили «Звезду империи», – он грубо отшвырнул руку Майера и сжал кулаки.

Майер хладнокровно произнес:

– Даже если это окажется правдой, я не виноват в уничтожении того ожерелья. Я – Первый ювелир Бангкока! Я бы никогда такого не сделал!

– Но, будучи нашим Первым ювелиром, вы должны были внимательно изучить этот сапфир перед покупкой и узнать его, – сказал Бакстер еще более холодным тоном, чем у Мейера. – Более чем подозрительно, что вы не опознали камень и сейчас все так спокойно отрицаете.

– Почему вы верите ему, а не мне?! – с покрасневшим от гнева лицом вопросил Майер. – Я бы узнал земной сапфир, попадись он мне. А этот камень никак не может быть из «Звезды империи».

– Вы лжете, – подал голос Люсид.

– Почему вы верите ему? – вновь потребовал ответа Майер.

– Потому что Элтон правильно распознал все драгоценности, которые мы ему показали, – ответил Бакстер, – даже Сокровища Бангкока.

Майер застыл, явно пораженный, но не успел Элтон понять, что происходит, как открылась дверь и вошел Каденс, выглядевший еще более устрашающе, чем ранее в музее.

На мгновение показалось, что Майер прибегнет к насилию, но он понурил плечи и позволил себя увести.

Элтон печально смотрел на драгоценности, разложенные на столе. Если Майер уничтожил «Звезду империи», что еще он украл и разделил на части? Перечень похищенных и пропавших украшений был очень длинным. Хотелось кричать от мысли, что их разломали, чтобы повторно вставить в оправу камни и продать без проблем, сопутствующих сбыту «горячей» вещи.

Он вздрогнул, почувствовав прикосновение руки к своей пояснице, и взглянул в лицо Бакстера, удивившись тревоге, немного исказивший красивые черты.

– Милый, с тобой все хорошо?

– Прекратите ко мне так обращаться, – сказал Элтон, но настоящего гнева в его словах не было. – Просто смешно, что вы двое меня так называете.

Его погладили по щеке, и Элтон повернулся к Люсиду, который произнес:

– Но ты действительно милый, более того, ты потрясающий. Мы еще ни у кого не видели таких глаз.

– Они оливиновые*, – просто заметил Элтон. – Ничего примечательного. (*Оливин – полудрагоценный камень зеленоватого цвета разных оттенков)

Да, они никак не походили на две пары аквамариновых глаз, от которых у него внутри все переворачивалось.

– Чего вы от меня хотите? Разве я недостаточно причинил вам сегодня неприятностей?