Немного успокоившись, Тёмный маг глубоко вдохнул, изящно взмахнул волшебной палочкой и продолжил вести диалог с самим собой:
- Где же твои манеры, Хвост?! Ах, даа… – спохватился Волан-де-Морт так искренне, что едва не хлопнул себя по лбу. Но уже в следующую секунду взгляд его алых глаз стал жёстким и беспощадным. – У тебя же их никогда и не было! – гневно раздувая змеиные щёлки ноздрей, ожесточённо прорычал он, сквозь озлобленный оскал. Но неожиданно снисходительно вздохнул, резко выпрямился и обратился уже к своим гостям:
- Итак. Может быть тогда ВЫ порадуете меня хорошими известиями? Как насчёт тебя, Люциус?
По спине Малфоя прошёлся холодок, но голос его не дрогнул:
- Мой Лорд, – он учтиво склонил голову с длинными, чуть ниже плеч, прямыми белоснежными волосами, и Гарри уловил в мыслях Волан-де-Морта резкий укол зависти и раздражения за то, что ему самому уже никогда не похвастаться подобной роскошной и ухоженной шевелюрой, как в былые времена.
- Мы с Северусом только что вернулись из окрестностей Лондона, – тем временем продолжал свою речь Малфой, – чтобы доложить о последних успехах. Нам удалось завербовать несколько новых и весьма влиятельных в Англии родов, которые выразили желание присоединиться к Вашим последователям.
- Великолепно! – широко улыбнулся Волан-де-Морт, обнажая верхний ряд мелких, заострённых, как у акулы, зубов. – От Беллы тоже есть вести? – словно и не сомневаясь в том, что ответ обязательно будет положительным, как бы невзначай проронил он и направился к своему креслу, куда тут же поползла Нагайна.
- Да, Мой Лорд, – кивнул Малфой, настороженно следя за скользящей по полу змеёй. – Мы как раз встретили Беллатрису и остальных сегодня утром. Им удалось найти почти всех неверных на юге Англии. Сейчас они с отрядом Ваших верных слуг передвигаются на юго-восток, зачищая территорию и налаживая старые связи. Думаю, что как только Вы закончите свои дела здесь, они уже успеют вернуться, и Вы в полной мере сможете распорядиться ими на своё усмотрение.
- Чудесно! Это действительно приятные новости, – прохрипел Волан-де-Морт, поглаживая свою любимицу. – А как твои личные успехи на политическом поприще, Люциус?
Малфой слегка приподнял подбородок... Зная, что за определённые успехи тебе не грозит в любой момент получить порцию Круцио, говорить с Тёмным Лордом становилось менее волнительно.
- Совет выказал своё согласие практически по поводу всех, внесённых мною, предложений, – с гордостью и лёгкостью рапортовал он. – И, я уверен, что, благодаря некоторым моим действиям и хорошим связям, нам будет оказана всяческая поддержка в их скорейшем узаконивании.
- Браво, Люциус, – напрягая связки, сипло похвалил его Тёмный Лорд, хотя Гарри при этом не почувствовал в мыслях Волан-де-Морта особого восторга. У него, напротив, сложилось стойкое ощущение разочарования, будто тот на самом деле не отказался бы сегодня выместить своё дурное настроение не только на таком малоинтересном экземпляре, как Хвост, но и на ком-нибудь ещё. А кандидатура Люциуса Малфоя, с его благополучной семейкой, так быстро смирившейся со смертью Своего Повелителя и припеваючи жившей все эти годы в роскоши и спокойствии, вполне годилась на эту роль... Но, к глубочайшему сожалению Волан-де-Морта, Малфой не подал ему для преждевременной расправы должного повода. Пока его устраивало то, что Люциус был чрезвычайно полезен ему в делах политических (по крайней мере, до тех пор, пока они не сломят сопротивление Министерства и Аврората). А то, что тот слишком сильно дорожит благополучием своей семьи и пойдёт ради них на что угодно, Волан-де-Морт со злорадным удовольствием видел даже невооружённым глазом. Поэтому он пока тешил себя уверенностью в том, что в лице Люциуса он одновременно приобрёл исполнительного и, как ни крути, умного пса.
- Всё-таки ты оказался достойным помощником. В делах политики и дипломатии тебе нет равных! – в конце концов, весьма миролюбиво заключил Волан-де-Морт.
Люциус свободнее расправил плечи, но уже в следующее мгновение вновь напрягся – было ещё кое-что, о чём он не сообщил своему Повелителю...
- Благодарю Вас, Мой Лорд, – слегка склонил голову Малфой и внутренне приготовился к любой реакции. – Я рад, что сумел угодить Вам. Но дело продвигалось бы ещё скорее, если бы нам по-прежнему не мешал Альбус Дамблдор. Даже несмотря на то, что моими усилиями его сняли с поста Президента Международной Конфедерации магов, Дамблдор, к моему глубочайшему сожалению, по прежнему остаётся довольно значимой фигурой для магического сообщества и… – Люциус не успел закончить фразу, как Волан-де-Морт прервал его и, вполне ожидаемо, взорвался от негодования:
- Опять Дамблдор! Он стоит на моём пути уже слишком давно и только попусту оттягивает время со своими жалкими попытками нарушить мои планы! К тому же, у меня есть весьма серьёзные подозрения, что этот дряхлый старикашка, возомнивший себя Великим Светлым волшебником, что-то сделал с нашим драгоценным Гарри Поттером… – часто дыша, Тёмный Лорд обвёл всех присутствующих злым, прищуренным взглядом, а Гарри в его Сознании почти перестал «дышать», испугавшись, что Волан-де-Морт каким-то образом сможет «почуять» его присутствие.
Никто в комнате не смел издать и звука. Даже Хвост, сжавшись на полу в ничтожный комок, прекратил скулить и неразборчиво вымаливать для себя пощады. Наконец, взгляд Волан-де-Морта немного смягчился, и он задумчиво проговорил, будто, озвученные вслух мысли, могли привести его к долгожданной разгадке:
- В последнее время, мне отчего-то никак не удаётся пробиться в его мысли… Хотя сегодня днём я что-то такое почувствовал… как будто какой-то слабый всплеск агрессии… В прошлый раз он был намного ярче, но тогда Дамблдор, видимо, предусмотрительно накачал мальчишку зельем «для сна без сновидений»… А жаль…было бы любопытно поиграть с его наивными юношескими эмоциями. Наш Гарри такой ранимый мальчуган, – саркастично прохрипел Тёмный маг, словно и впрямь проникся сочувствием, но уже в следующее мгновение враждебно и желчно рассмеялся.
Его противный, сипловатый смех, эхом отрикошетил от стен помещения, дроблёными осколками впиваясь в Сознание Гарри так явственно, что тому ещё больше захотелось поскорее «уйти» отсюда и смыть с себя всевозможными способами это мерзкое ощущение. Но, ради своего же блага, он остался неподвижен и постарался абстрагироваться от ситуации, переключив всё своё внимание на остальных присутствующих, чтобы не выдать собственного волнения. По глазам Люциуса Малфоя было явно заметно, как он обрадовался тому обстоятельству, что планы Тёмного Лорда никоим образом не касались ни его семьи, ни его лично. И всем своим высокомерно-ехидным видом он охотно выражал поддержку словам своего Повелителя, правда, вместо откровенной улыбки, предусмотрительно обезопасил себя, лишь коротко приподняв уголки губ. А вот реакция Снегга Поттера очень удивила, если даже не сказать, поразила… Будучи абсолютно уверенным в том, что декан Слизерина ненавидит его всеми фибрами своей крохотной, тёмной душонки, Гарри было невдомёк: отчего, после слов Волан-де-Морта, ресницы Снегга так внезапно и нервно взметнулись к дрогнувшим бровям, меж которых сразу же залегла глубокая, неспокойная складка, выдавая его необъяснимо странную реакцию. Но Гарри не успел додумать эту мысль, как Тёмный Лорд неожиданно сам оборвал свой противный смех и со всей серьёзностью вперил подозрительный, алый взгляд в напряжённую и настороженную фигуру Снегга.
- Северус, – почти любовно обратился к нему он, продолжая улыбаться одними губами, – может у тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу?
Забывшись, Поттер негодующе сжал кулаки. «Только попробуйте ему рассказать!» – вертелось у него на языке, но, мгновенно ощутив взволнованный отклик на проявление подобных эмоций в мыслях Волан-де-Морта, Гарри снова вынужденно и обречённо притих.
- Я думаю, Дамблдор начал изучать с мальчишкой Окклюменцию, – после некоторой паузы, спокойно заговорил Снегг, с достоинством выдерживая пристальный и испытывающий взгляд Тёмного Лорда. При этом он звучал настолько бархатно и размеренно, что Поттер тут же параллельно ощутил, как каждый звук его голоса, будто мистическим образом, убаюкивая остальные эмоции, успокаивающе и умиротворяющее воздействует не только на него самого, вынуждая забыть о досаде за длинный язык его обладателя, но и, странным образом, на Волан-де-Морта.
