- Гарри, подожди… – всё ещё тяжело дыша и отчаянно жмурясь от накатывающего волнами вожделения, Драко взял лицо Поттера в ладони и прижался к его лбу своим.
Крепко стиснув Драко в объятиях, Гарри медленно открыл почерневшие от возбуждения глаза и, с нажимом оглаживая его бёдра, бока и спину, тоже попытался приложить все усилия, чтобы восстановить дыхание.
- Прости, – виновато улыбнулся Драко, облизывая губы. – Но, если ты не передумал, то…давай сначала покончим с этим, – он мотнул головой в сторону кинжала, – и тогда я, наконец, смогу расслабиться, зная, что принадлежу по праву только Тебе! – Но, поразмыслив с секунду, с жадностью и предвкушением добавил: – А ты – МНЕ!
- Ты, определённо, пошёл в Нарциссу, раз идёшь на такой огромный риск, желая связать свою Судьбу с моей! – хрипло попытался пошутить Гарри, когда его сердце перестало неистово колотиться в груди. – Хотя твои собственнические замашки явно от Люциуса.
- Поттер, ты невыносим! – расслабленно опустив веки, Малфой потёрся щекой о его висок и, сосредотачиваясь на деле, со вздохом сожаления отсел подальше.
- Я хочу быть честен с тобой. И, раз уж мы собираемся связать себя узами брака, то я хочу исключить все недоговорённости и секреты между нами, – неожиданно заявил он, и глаза Поттера изумлённо расширились.
Не зная чего ожидать от подобного начала, Гарри, на всякий случай, приготовился к худшему и каждый мускул в его теле непроизвольно напрягся.
- Ты спрашивал меня: в чём наши мнения с отцом расходятся? И я всё ещё не ответил… – твёрдо заговорил Малфой, пристально глядя на Гарри.
Признаться, Гарри уже и забыл, что спрашивал об этом, да и понятия не имел, что Драко мог ещё прибавить к своему предыдущему ответу. Сама по себе тема не показалась ему такой уж ужасающей. Да и, вроде бы, на первый взгляд, не вела ни к чему такому страшному, что уже успел напридумывать сам себе Гарри. Но та официозность, с которой Малфой произнёс каждое слово, не позволила ему до конца расслабиться и перестать волноваться. Только дождавшись, пока Поттер согласно, хоть и не вполне вдохновенно, кивнёт, Драко заговорил вновь:
- Я не согласен с отцом в том, что он, так или иначе, поддерживает идеи Тёмного Лорда о полном истреблении маглов и порабощении волшебного сообщества. Что бы ты ни думал обо мне и какими бы резкими не были бы мои высказывания, в адрес всё той же Грейнджер, но это для меня неприемлемо! Я – не убийца!
Гарри незаметно выдохнул и даже робко улыбнулся. Конечно, Его Драко не убийца! Что за глупости!? А Малфой тем временем продолжил:
- Я могу быть хвастливым, заносчивым, самодовольным, бесчувственной сволочью и самым последним слизеринским засранцем… Каким, впрочем, большинство меня и считает, – губы Малфоя изогнулись в самодовольной ухмылке. Мнение остальных его никогда особо не беспокоило. – Но только я никогда не был слепцом! Мне жаль, что ценности Магического мира постепенно уходят в лету, но, я считаю, что это не стоит того, чтобы применять подобные…методы! Когда я слышал обо всех этих зверствах, которые вытворяют Пожиратели просто, чтобы собрать «старых друзей» и завербовать новых, я всё больше ужасаюсь от всего этого… – голос его непослушно задрожал, а от лица схлынули все краски, и Поттер, внимавший каждому его слову, накрыл руку Драко своей и участливо сжал его беспокойные пальцы.
- Драко, всё хорошо… Тебе незачем передо мной оправдываться… Я уверен, ты никогда бы… – Гарри впервые действительно пожалел, что не умеет достаточно красиво говорить и подбирать правильные слова в подобных ситуациях. Он только надеялся, что Драко уже знает его достаточно, чтобы поверить в искренность его скудной утешительной речи.
– Я понимаю, как тебе должно быть тяжело и очень ценю то, что ты нашёл в себе силы сопротивляться всему этому…
- Сопротивляться? – Малфой горько рассмеялся и задрал голову вверх, чтобы Гарри не заметил навернувшиеся на его глаза слёзы. – Да я понятия не имею: что Я – маленькая, беспомощная пешка! – могу сделать, чтобы сопротивляться этому?! – внезапно он впился в лицо Поттера таким яростным и тёмным взглядом, что тот онемел от неожиданной смены его эмоций. – А ты знаешь, ЧТО тётя Белла «показывала» мне всякий раз, пока я осваивал Окклюменцию?!
Гарри, онемев, отрицательно затряс головой, но уже догадывался, что ничего хорошего Беллатриса «показать» Драко не могла. Если в этой безумной женщине когда-то и могло быть что-то светлое и доброе, то сейчас уже точно ничего не осталось!
– Она внушала мне картинки того, как мучила семью вашего Долгопупса! Я видел ВСЁ! Видел и почти чувствовал, как от беспрерывного действия Круцио, они постепенно теряли рассудок! Но даже под страхом смерти, не уступали и до последнего осознанного вдоха держались за руки! Это было так…так правдоподобно! Понимаешь, они так реалистично смотрели прямо на меня! Будто это не она, а Я заставлял корчится их в грязи и биться в нестерпимых муках!
Гарри понимал. Он помнил «страдания» Сириуса, внушённые ему Волан-де-Мортом, и прекрасно представлял, каково это… Поттер в ужасе таращился на перекошенное злобой и первородным страхом лицо Драко и его руки сами собой сжимались в кулаки, больно стискивая при этом чужие, сильно дрожащие и вновь стремительно холодеющие, пальцы. Малфой сморщился, то ли от боли, то ли всё же от отвратительности собственных воспоминаний, но рук своих из захвата Гарри не вырвал. Громко сглотнув, он опустил голову, пряча лицо за свисающей чёлкой и убитым голосом продолжил:
- Но, пожалуй, самое ужасное, что она думала, будто мне это может понравиться! Она так громко смеялась… – кровь Поттера стыла в жилах, от того, как с каждым словом угасал голос Драко, а то и вовсе сходил на нет. – Считала, что это…очень забавно и поучительно! А я даже вдохнуть не мог, не говоря уже о том, чтобы вспомнить о каких-то «мысленных барьерах»!
- Мразь, – с чувством выплюнул Поттер, свирепея с каждой секундой. – Какая же она мразь! Пусть только попадётся мне… Я, не задумываясь, убью её! Теперь мне хватит Сил! Клянусь! – прошипел он сквозь сцепленные зубы и сумел взять себя в руки, только чтобы не разрушить ненароком собственные «мысленные барьеры».
- Я не хочу, Гарри! Не хочу становиться таким же монстром, как она! Как Тёмный Лорд! Как все они! Я не согласен… Я-Не-Хочу быть таким же… Понимаешь? Ты веришь мне, Гарри? Веришь? – словно в бреду, шептал Драко, отчаянно мотая головой из стороны в сторону.
Плечи Драко расстроенно поникли и ссутулились, словно он пытался отгородиться от собственных жутких воспоминаний и сжаться в маленький комок или вообще просто исчезнуть. Он обхватил себя руками, зябко ёжась и мелко дрожа всем телом, и Гарри сразу же вспомнил, как беспомощно наблюдал за ним – таким же сломленным, несчастным и потерянным – из-под Мантии-невидимки. Гарри не в силах был спокойно наблюдать и терпеть Его боль! Но теперь он, наконец, имел полное право прикоснуться к Нему и готов был пожертвовать собственной жизнью, лишь бы стереть эти страдания с его прекрасного лица и суметь защитить Драко, пусть даже для начала от самого себя… Поттер сгрёб его в свои стальные объятия и Драко сам, надсадно дыша, уткнулся носом в изгиб его шеи. Гладя Драко по голове, растирая его предплечья, целуя благоухающие, светлые пряди и неторопливо нашёптывая всякие успокаивающие глупости, Поттер чувствовал, как в нём самом постепенно отступает и утихает клокочущая ярость, клокочущая бурлящей, раскалённой лавой, где-то в глубине его солнечного сплетения. И только, когда Драко затих в его руках, Гарри решил высказаться сам:
- Я всегда знал, что в тебе слишком много Света! – он прижал свою горячую ладонь к впалой, всё ещё чересчур бледной щеке Драко и, посмотрев вниз, встретился взглядом с его покрасневшими, но невероятно красивыми и выразительными глазами.
– Пойми, мне всё равно кто ты: наследник именитого рода или какой-нибудь неизвестный паренёк. Всё равно: чистокровный ты маг или нет. Чтобы ни происходило вокруг, для меня ты навсегда останешься Моим Драко! И ничто, и никто – ни Нарцисса, ни Люциус! – не смогут изменить моего мнения, кроме тебя самого, – Малфой поморщил свой курносый нос, и Гарри не смог не засмеяться. И, чмокнув его в кончик этого самого носа, он многозначительно заявил:
