– Ндаа… – потянула она. – Может, это и можно назвать чем-то необычным, если это не дело рук Эмиля или не проделки Рони…

– Что?! – выдохнула я.

– Кто-то съел все папины ватрушки, которые бабушка оставила специально для него, и спрятал баночку из-под какао!

– Это точно Оно! Мы же только что заметали крошки!

– Все-таки интересно, зачем ему понадобилась ваза и маска?! Похоже, ничто красивое ему не чуждо! – заметила Долли.

– Ты была в чулане?!

– Нет. Но давай сначала осмотрим чердак.

– Ок. Пошли! – скомандовала я.

На чердаке валялись наши детские игрушки, старые вещи, дедушкин велосипед без одного колеса, инструменты, доски, удочки и поломанная мебель. Здесь же сушились травы и чеснок. Впрочем, в этом постоянном бардаке было сложно отметить какие-либо изменения в худшую или лучшую сторону, поэтому мы решили отправиться в чулан и поискать там.

К нашему великому удивлению дверь была заперта! Обычно, ключ висел тут же при входе на гвоздике, но на этот раз в положенном месте его не оказалось. Бабушка на все наши расспросы делала большие глаза и мотала головой, Эмиль отказывался признавать свою причастность к пропаже…

– Может быть, его с собой взял папа? – предположила Долли.

– Вот еще! – сказала бабушка. – Столько лет висел себе на месте и вот, на тебе! Просто Полтергейст какой-то…

Оставалась еще мамина комната, куда мы с сестрой потихонечку удалились, оставив Эмиля и бабушку рассуждать о паранормальных явлениях.

Невероятно! Но дверь в запретную зону оказалась открытой, и мы молча проскользнули в пыльный сумрак печального святилища. Долли плотно закрыла дверь изнутри и огляделась по сторонам. Конечно, странное существо было сразу же позабыто, потому что старые воспоминания и горькие мысли подступали к самому горлу и щекотали нос. На туалетном столике стояли засохшие, почти обратившиеся в пыль, цветы, рядом с серым от грязи трюмо лежали туалетные принадлежности: расческа с мамиными волосами, пара белых перчаток, вуаль, шпильки… На тумбочке стояли баночки с лекарствами и таблетками, от которых пахло смертью и отчаяньем. Находится в этой комнате, спустя столько лет, было действительно тяжело! Случайно на глаза мне попалась небольшая книжечка, валявшаяся на полу возле кровати. Проведя рукой по пыльной обложке темно-синего цвета, я прочитала надпись золотыми буквами: «Альбом для фотографий».

– Долли! Смотри! Это же…

– Дай мне! – взмолилась сестра.

– Нет! Осторожно! Давай смотреть вместе.

Мы сели на пол, склонившись над реликвией и, затаив дыханье, открыли первую страницу.

На фотографии были молодые мама и папа, стоящие возле какого-то придорожного кафе. На заднем фоне блестел в солнечных бликах черный «Ford» того времени… Папа нежно обнимал маму за талию, и слегка щурил глаза, а мама поправляла обеими руками шляпку и смеялась.

На мои глаза навернулись слезы, да и у Долли глаза были на мокром месте.

– Правда, красивая пара?! – сказала она.

– Очень красивая! – подтвердила я.

На следующем снимке мама стояла в профиль в свадебном платье перед зеркалом и улыбалась. Далее шли фотографии самой свадьбы: венчание в церкви, гости, шампанское…

Мне больше всего запомнился тот снимок, где папа целовал маму! Долли потом призналась, что ей – тоже. Он приподнимал ее лицо одной рукой, заглядывая в глаза, и нежно касался губами ее губ, а она сияла и улыбалась, как если бы была жива, кажется, даже на фотографии ее ресницы трепетали, а в уголках глаз горели слезы счастья!

Мы одновременно тяжело вздохнули и обнялись, когда снимки закончились.

– Как думаешь, она смотрит на нас сверху? – спросила меня сестра.

– Конечно! Я всегда ощущаю ее присутствие и поддержку! – ответила я.

– Да. Я знаю!

Мы на цыпочках вышли из маминой комнаты и пошли в сад, чтобы немного пройтись и подышать свежим воздухом. На улице светило яркое солнышко и дул свежий ветерок. Неделю назад садовник посадил вдоль дорожек карликовые деревья, и теперь на них то и дело садились яркие бабочки и разноцветные птички. Беседка была увита белым вьюнком, и оттого сидеть в ней было так уютно. Внутри стояла скамейка и столик, где иногда мы с бабушкой и Эмилем играли в домино. Чуть дальше располагался декоративный прудик с лилиями и кувшинками, в котором, между прочим, жили маленькие карасики и лягушки.

Отдельную гордость представлял собой розарий! В нем насчитывалось до ста сортов роз, а в центре располагался маленький фонтанчик, дно которого было выложено разноцветной мозаикой из цветной эмали. В полдень солнце освещало фонтанчик, и он светился всеми цветами радуги, бросая на воду разноцветные блики.

Едва дойдя до этого прекрасного места, мы замерли от удивления. Возле фонтана, склонившись над водой, хохоча и брызгаясь, сидел маленький человечек с седой бородкой, косматой головой, огромным носом и красными глазками. Цвет его кожи был ярко-зеленым, притом, что одет он был в бело-изумрудный камзол, а на голове у него красовалась серебристая шляпа с зеленым гусиным пером.

– Кто это?! Что это?! – занервничала Долли.

– Я… Мда… Кх-кх. – Попыталась вежливо обратиться к существу я.

– Чего уставились! У-у-у! – огрызнулось существо и ехидно улыбнулось. – Как будто тролля никогда не видели.

– В том-то и дело, что никогда! – парировала моя сестра, оправившись от первоначального шока.

– Сказки что ли не читали?! – скорее плаксиво возопил тролль.

– Да нет, сказки читали, но в жизни… – начала было я.

– А как Вас зовут?! – спросила сестра. – Давайте знакомиться! Это Маргарита, а я – Долорес.

– Никак нас не зовут. Тролль он и в Африке Тролль! Разве это звучит не достаточно убедительно?!

– Очень убедительно, – поспешила заверить я пришельца. – Только имя дается человеку, чтобы выделять его как-то из толпы. Это то, что в какой-то мере отличает нас от других, если можно так выразится. Ведь в Вашей стране живет много троллей?!

– О! Очень много троллей! – человечек поднял вверх указательный палец.

– Тогда срочно Вам нужно придумать имя! – вдохновенно воскликнула Долли.

– Хорошо! – заулыбался тролль.

– Ворчун! – я даже подпрыгнула от радости. – Первое, что я услышала сегодня утром – Ваше ворчание и чихание! Ведь это были Вы?!

– Я! – гордо сказал Тролль, расправив плечи, и все трое весело рассмеялись.

– Вот интересно, зачем Вы все-таки разбили вазу и устроили дома такой переполох?! –спросила Долли Ворчуна, который теперь сидел на скамейке и подбрасывал вверх золотую монетку.

– Какие любопытные! – ответил Ворчун недовольно. – Может, я одну важную вещь искал!!!

– Что за вещь такая?! – воскликнула сестра, взметнув вверх левую бровь.

– Ни за что не скажу! – надулся Ворчун. – И вообще! Все это из-за вашего дурацкого заклинания…. Наш мир вот-вот рухнет, а им – все ни почем!

– А в чем, собственно, дело? – вмешалась я.

– Да?! – накинулся на нас Тролль. – Ошибок в заклинании кто наделал?! То-то! Жили себе до этого – не тужили, а теперь… Все драконы проснулись, ведьмы…те вообще взбесились и на Лысой Горе каждую ночь новый заговор готовят. Но самое страшное… Ворок! – и тут Ворчун побледнел и задрожал.

– Нда… – только и смогла выдавить из себя я.

– А мы можем как-то исправить положение?! – прошептала Долли.

– Это практически невозможно! – отрезал Тролль. – Нужно найти верный вариант волшебного заклинания в той самой «запретной» книге, и прочесть его наоборот! И сделать это может только ма-а-а-аленький мальчик! Весь ужас в том, что в нашем мире совсем нет детей!

– Может, есть какой-то другой способ, а? – с надеждой спросила я.

– Другого способа, увы, нет! Но и это еще не все! Для того, чтобы заклинание подействовало, нужно пролить на землю немного волшебного зелья, которое хранится у Ворока! О-о-о! Достать его из Долины Смерти практически невозможно!