— Но ты теперь не такой, — Джек прикусил его за мочку уха. — И Баки с Броком не такие. Знаешь, Стиви, не забывай, что ты не только боец, но и художник. Это тоже важно. Это о созидании, а не о разрушении, понимаешь?

Стиву хотелось рассказать Джеку, чего ему стоили все эти перемены и кто подтолкнул, хотелось признаться в слишком многом и настолько сокровенном, что это вновь могло отпугнуть, а Стив умел учиться на своих ошибках. А потому не стал ничего объяснять, рассказывать, как до знакомства с Джеком сутками мог сидеть перед чистым листом, как ломал и выкидывал карандаши, портил холсты, не в силах даже наметить хоть что-то. И что именно Джек, как путеводная нить Ариадны, вывел его на свет, показал, что не обязательно гробить себя, замыкаться, выползая только ради того, чтобы погреться в лучах чужого счастья, которому, как бы ни хотелось, Стив не мог быть сопричастным.

— Пойдём ко мне, — предложил Джек. — Завтра выходной. Можно будет никуда не спешить. Погулять по городу или съездить куда-нибудь. Хочешь?

— Хочу, — ответил Стив, развернувшись в объятиях лицом к Джеку, поцеловал его. — Пойдём, пусть народ веселится. Когда они ещё соберутся такой компанией.

У Джека Стив никуда не торопился, медленно расстегнул пуговицы рубашки, снял её, повесил на спинку стула, пока Джек был в душе. Стив любил его с каждым днём всё сильнее и отчётливо понимал, что отпустит, если Джек захочет уйти, но сам никогда не сможет забыть, посвятить себя кому-нибудь другому.

— Ты опять загрустил, — Джек вышел из ванной в одном только полотенце, обернутом вокруг бёдер. Подошёл к Стиву, обнял его, погладил по груди. — Нам надо завести собаку, Стив. Какую-нибудь смешную мелкую собаку, и чтобы она тебе улыбалась, и ты улыбался ей. Корги или что-то в этом роде.

— И Тони снова устроит форменную истерику, — рассмеялся Стив, чмокнув Джека в нос. — Но твоё предложение мне нравится, раз уж Принц насовсем перебрался к Баки.

Отстранившись, Стив отправился в ванную, отмылся до скрипа, скидывая с плеч усталость и невесёлые мысли последних дней. Баки учил его жить одним днём, радоваться даже мелочам, говорил, что это хоть и сложно, но здорово упрощает жизнь, стоит только привыкнуть.

Стив растёр лицо, глянул на себя в зеркало и чуть было не дал сам себе в лоб, настолько потерянным выглядел его взгляд.

— Что же тебе неймётся, Стивен? — спросил он сам у себя, умылся холодной водой и вышел к Джеку, очень надеясь, что тот ещё не спит.

Джек не спал. Он валялся в кровати поверх покрывала уже даже без полотенца и перелистывал альбом репродукций Нормана Рокуэлла.

— Знаешь, — сказал он, повернувшись к Стиву, — я всё время боюсь сделать в отношениях что-то не то. Мне тридцать, а у меня ведь никакого опыта постоянных отношений и никакого положительного примера. Сайлас и Роза — это династический брак, даже не смешно. А на Брока и Баки я всё ещё смотрю как на чудо. Понимаешь? Слишком боюсь облажаться и оттолкнуть тебя. Я до тебя даже ни с кем не спал вместе — в смысле сна, а не секса. Так много всего, чего я не умею и не знаю, Стив… — он вздохнул и отложил книгу. — И я до сих пор не понимаю, какой я. Сайлас говорил одно, Баки — совсем другое, и я в замешательстве. Может, психотерапия поможет, не знаю. Должна помочь.

Устроившись рядом, Стив перетянул Джека себе на грудь, так, чтобы видеть его лицо, погладил по спине, провёл пальцами вдоль позвоночника, обводя каждый позвонок, не без удовольствия чувствуя, как откликается тело Джека.

— Отношения — очень сложная материя, непонятная, как танцы на углях, неправильно наступишь — обожжёшься. Всё, что я знаю об отношениях, подсмотрено у других. Но знаю лишь одно — страх убивает всё светлое, что в нас есть. Такое ощущение, что мы с тобой бредём в темноте на ощупь. Сайлас, сознательно уничтожая тебя, мстил Розе за неверность и за невозможность в том числе жить с другой семьёй. А Баки… ты не думай, что он только от большой любви гордится и хвалит. Жизнь научила его разбираться в людях, как никого из нас. Он прагматик, хоть и скрывает это очень удачно, он видит все проёбы, замечает тёмные пятна даже там, где никто другой не в состоянии их увидеть, но и светлое он видит намного вернее.

— Ко мне он пристрастен, — Джек льнул к Стиву, чувствуя, как его отпускает напряжение дня. — Я его единственный кровный родственник. — Он поцеловал Стива в ямочку между ключиц. — Может, хватит нам разговаривать? Хочу тебя.

========== 18. ==========

На следующий же день после свадьбы, когда большинство гостей только расползлись по свободным комнатам отсыпаться, подозрительно бодрый и инициативный Баки ураганом промчался по своему этажу, заглянул к Стиву и, не найдя там никого, отправился к сыну. Стучаться он не стал, здраво понимая — не услышат, а сразу ввалился в спальню, плюхнулся сверху, сначала растолкав Стива, а потом полез щекотать Джека.

— Сколько спать можно? — поинтересовался Баки, завалившись на место кое-как вставшего Стива. Который, как был, нисколько не смущаясь наготы, прошёл мимо, зевая и потирая лицо.

— Это тебе чего не спится? Заездил Брока до обморока?

— Стиви, в отличие от некоторых, Брок уже давно на ногах, вещи собрал и джет подготовил, — Баки вытянулся поверх одеяла, закинув руки за голову.

— Свадебное путешествие? — Стив высунулся из-за двери ванной с зубной щёткой во рту. — А от нас тебе что нужно?

— А как же отеческое напутствие выслушать? — Баки удивлённо вскинул брови.

— Я слушаю, — сонно пробормотал Джек. — Очень внимательно.

И сунул голову под подушку. Они со Стивом, по ощущениям Джека, всего часа четыре как уснули.

— Э, нет, так не пойдёт, — Баки прошёлся пальцами по рёбрам сына, пощекотал торчащую из-под одеяла пятку. — Я, между прочим, скучать буду.

— И мы будем, — подтвердил Стив. — Но часов через восемь.

Он уже успел ополоснуться и впрыгнуть в домашние штаны, да и вообще выглядел достаточно отдохнувшим.

Джек дёрнул ногой и стукнул Баки подушкой. Попытался стукнуть. Потом сел, зевнул и потянулся, кое-как пригладил растрепавшиеся волосы.

— Особенно по семейным завтракам и ужинам, — сказал он. — Ты только представь, что мы со Стивом с нашими-то навыками будем готовить!

— Главное, Башню не спалите, Тони нам этого не простит, — усмехнулся Баки и покачал головой. — Я к ним со всей душой, а они про завтраки…

Стив стащил Баки с постели за ногу и закинул на плечо.

— Вот я тебе сейчас подробно объяснять буду, как и по чему мы особенно скучать будем, — ответил он, хлопнул Баки по заднице. — Джек, поднимайся на крышу, отправим твоих родителей путешествовать, разорим их холодильник и обратно спать. Только тс-с, Баки об этом знать не обязательно, — и снова приложил извивающегося друга широкой ладонью по заднице.

Уже в лифте, когда Стив-таки поставил его на ноги, Баки глянул на него серьёзно, без тени улыбки.

— Стив, если причинишь Джеку боль или хоть как-то обидишь, пока меня не будет, я не посмотрю на то, что ты мой лучший и единственный друг, придушу собственными руками. Он не ты и даже не я, его нельзя брать измором. Понял?

Нахмурившись, Стив кивнул.

***

Джек провалялся в постели до полудня, пропустив и отлёт молодоженов, и завтрак, и возвращение Стива. Он выполз из-под одеяла, когда солнце уже стояло высоко. Привёл себя в порядок, оделся в домашнее и спустился в апартаменты Баки и Брока. Надо было проведать Принца, найти Стива и погуглить ветеринарную клинику.

Баки Джек собирался предъявить уже кастрированного кота. Смысла в том, чтобы позволять Принцу, не выходящему на улицу, метить углы в Башне, Джек не видел. В том, чтобы пускать в размножение уличного беспородного кота, смысла не видел тоже. Баки мог думать об этом что угодно — правила содержания беспородных домашних животных в городе Джек выучил наизусть. К тому же, кастрированные животные дольше живут, а при том, какие сроки жизни Тони озвучил для суперсолдат, это было немаловажно.

Стив обнаружился на кухне, дожаривающий гору оладьев. Вот уж что он умел и любил, так это печь оладьи и, благодаря упорству Наташи, тонкие блинчики. Но сегодня хотелось порадовать Джека именно оладьями. Брок бы, конечно, не оценил такой завтрак, но иногда же можно.