Тони и остальные ждали их в Башне.

Когда уже нужно было ехать обратно в Башню, Баки, не выдержав, взобрался Броку на колени, дрожащими пальцами расстегнул пуговицы пиджака и жилетки, пробрался под рубашку и со стоном вжался, припал губами к его шее, прикусывая.

— Хочу тебя, — почти взмолился он, совершенно не обращая ни на кого внимания. — Не могу. Хочу.

Джек только хмыкнул и повёл машину так быстро, как это допускалось правилами.

— Папа, десять минут, — сказал он. — Стив, мы же предупредим остальных, что молодожёны немного опоздают?

— Да, — прохрипел Брок, подставляя шею. — Или много.

Стив кивнул, стараясь не обращать внимание на стоны за спиной, хотя это, чёрт возьми, заводило не по-детски. Он быстро набрал Тони сообщение, что они немного задержатся по не зависящим ни от кого причинам, и вновь всё внимание перевёл на дорогу, на Джека, сидящего рядом, на его подрагивающие на руле руки.

— Чувствую, опоздают не только молодожёны, — ослабив узел галстука, сказал Стив, жарко алея щеками.

Никогда ему не приходилось бывать настолько близко от тех, кого захлёстывала настоящая, воспламеняющая всё вокруг страсть. Баки стонал, почти выл, подавая бёдрами, явно не совсем соображая, где он находится, тёрся о Брока, шептал, что он с ним сделает, когда…

Стив был готов проклясть модифицированный слух.

— Давай оставим их в машине, — предложил Джек, загнав машину в гараж. — Они ж до лифта не дойдут.

— Барнс! — рыкнул Брок. — Я не собираюсь отдавать супружеский долг на заднем сиденье машины, как подросток!

— Поебать, — жарко выдохнул Баки и сжал член Брока сквозь несколько слоёв ткани. — Детка, либо ты меня здесь, либо я тебя в лифте.

Стив выбрался из машины, захлопнул дверцу. Он почти завидовал сейчас Баки, его открытости.

— Рано или поздно они придут в себя, — заметил Джек, беря Стива за руку и ведя к лифту. — За себя я не так уверен.

Едва дверцы лифта раздвинулись с мелодичным звоном, Джек толкнул Стива внутрь, прижал к стене и поцеловал. Стив застонал, вжимаясь в Джека. Его вело, внутренности скручивало от желания рвануть на Джеке рубашку прямо здесь, в лифте.

Они вывалились из лифта на сорок втором этаже, едва не вышибли дверь в апартаменты Джека и повалились на диван, сдирая с себя пиджаки и галстуки.

— Остальные… подождут, — выдохнул Джек, прижимаясь к Стиву бёдрами.

***

Баки только что не мурлыкал, как обожравшийся сливок кот, прохаживаясь между друзей, принимая поздравления, похлопывания по спине. Его тело пело, звенело от удовольствия, от чувства полного удовлетворения, вытраханности, хотя Баки всё равно предвкушающе улыбался в ожидании ночи.

— Подарки на этот стол, — командовал Тони. — Не открывать подарки, у себя откроете.

Играла негромкая приятная музыка — удивительно удачно подобранный микс из хитов самых разных лет. Джек без пиджака и галстука, в слегка помятой рубашке, учил танцевать Стива, брюки которого словно пережили торнадо.

Брок раскинулся в низком кресле с бокалом в руке и поглаживал по бедру Баки, когда тот подходил поближе.

— Торт! — скомандовал Тони. — Свадебный торт!

— А вы знаете, — сказала Пеппер, — что нижний корж этого торта — это тот самый свадебный пирог, который надо положить под подушку, чтобы приснился суженый?

— Боюсь, его сейчас растащат в мгновение ока, — расхохотался Баки, помогая Броку подняться.

Трёхэтажная нежно-голубая конструкция с красной звездой на самом верху обескураживала. Баки обошёл торт трижды по кругу, подцепил пальцем крем, отправив его в рот, прижмурился от удовольствия.

— Брок? — позвал он, взяв в руки нож.

Когда они отрезали изрядный кусок торта и показательно измазали друг друга, Баки наконец выдохнул, полностью осознавая произошедшее. Он стал мужем Брока, совсем стал, будто подписал пожизненный контракт, потому как не отпустит и сам не уйдёт, что бы ни происходило с ними. Это ощущение окрыляло, будто наполняя гелием весь организм. Баки был оглушающе счастлив. Он танцевал, смеялся, чуть не своротил к чертям весь торт, когда пытался достать звезду с верхушки. В какой-то момент он выловил из толпы Стива и утянул его в дальний угол, где было чуть тише.

— Я счастлив, Стиви, — признался он, обнимая друга. — Бог свидетель, или кто там за него, я невозможно счастлив.

— Рад за тебя, дружище, ты заслужил это, — искренне улыбнулся Стив, хлопая Баки по спине.

— Баки потрясающий, — тем временем говорил Джек Броку. — Я так рад за вас.

— Баки сумел отпустить прошлое, — отозвался Брок. — И тебе бы не помешало. Новая страна, новая работа, новый любовник, новый Джек. Ты даже фамилию сменил. У тебя семья другая.

Джек задумался.

— Проще сказать, чем сделать.

Брок пожал плечами.

— Можно копаться в прошлом и переживать из-за того, что было. А можно выстраивать что-то новое. Твой выбор. Сил хватит только на что-то одно.

Когда уже изрядно перевалило за полночь, а гости и не думали расходиться, Баки молча утащил Брока наверх, подмигнув Стиву и пожелав Джеку доброй ночи. У Баки на супруга было ещё очень много планов, и он нужен был ему ещё относительно трезвым.

Но гости, похоже, и не заметили пропажи виновников торжества. Наташа в углу резалась с Таузигом в карты на раздевание и, судя по довольному лицу великана, сливала не первую партию. Тор травил малопонятные, но уморительно смешные асгардские байки. Джек отбивался от внимания мелкого вертлявого Паркера, которого пригласили так, за компанию, и наливали только лимонад, как бы тот ни просил хоть чего-то другого. Бартон вместе с Мэй метали вилки в какой-то аляповатый плакат.

Народ развлекался, живо напомнив Стиву праздники в старом Бруклине.

Джек подошёл к Стиву, обнял его сзади, устроил подбородок на плече.

— Тебе как будто одновременно радостно и грустно, — сказал он.

— Это светлая грусть, — отозвался Стив, погладив Джека по рукам. — Вспоминаются сороковые. Одно дело — прожить все эти годы, меняясь, перестраиваясь, а совсем другое — перескочить во времени. Поначалу не понимал, зачем меня разморозили, жил механически: просыпался, ел, ездил в ЩИТ, на миссии, тренировался. Даже пару раз просил, чтобы вернули обратно. У меня в этом времени не было никого.

— А потом появился Баки, — сказал Джек. — Стало легче?

— И труднее одновременно, — признался Стив, наблюдая за веселящейся толпой. — Он и в сороковых был центром моего мира, единственным, кто понимал и всегда поддерживал, шёл следом. Но он не помнил меня, не помнил своего прошлого и был уже совершенно не тем Баки. Не спал ночами, а лишь сидел в углу, смежив веки, пока не рассветало, искал Брока, оживал только при упоминании его имени. Но Баки был хотя бы жив, мне этого хватало, чтобы хоть как-то держаться. С Броком он оттаял, начал снова меняться. Я не ждал, что он станет прежним, просто хотел, чтобы он был счастлив, и вот мы здесь. — Стив светло улыбнулся, поцеловал ладонь Джека. — Я всегда мечтал погулять на его свадьбе.

— И даже неважно, что это свадьба со стрёмным горелым мужиком, — хмыкнул Джек. — Но им и правда очень хорошо вместе. Знаешь, я не особо в курсе того, что творилось в гей-тусовке Гильбоа… разовые встречи всё-таки не то что постоянные отношения. Никогда не был знаком ни с одной парой. Но сейчас я хотя бы могу посмотреть, как выглядят нормальные постоянные отношения не по расчёту, а по любви. Для меня это важно, потому что я сам ничего не умею.

— Как ни странно это говорить, но Брок с Баки — самая нормальная пара из всех, кого я видел в этом веке. У них есть чему поучиться, — согласился Стив.

— Нам так точно, — согласился Джек. — Потому что чему я могу научиться у Тони? Изводить Пеппер, которую он любит без памяти? А Наташа и Клинт вообще за гранью. Хотя что-то в Клинте есть…

— У Клинта семья и дети, иногда мне кажется, что Наташа тоже его ребёнок, отбившийся от их стаи, блуждающий где-то рядом, но не смеющий подойти ближе. — Стив коснулся губами скулы Джека. — Такое ощущение, что мы, Мстители, все немного ущербные в общечеловеческом плане, не умеющие ничего делать как надо, кроме как разрушать мир вокруг и самих себя. На кого ни глянь, в кого ни ткни, попадёшь в одиночку, упорно делающего вид, что его всё устраивает.