Седрик то и дело бросал на банкира взгляды исподтишка — благо в этом он ничем не отличался от остальных гостей, — но двигал им интерес совершенно иного рода — банкир притягивал его, как притягивают брезгливость и отвращение: невыносимо смотреть и невозможно оторваться. Седрик никак не мог поверить, что под маской блистательного светского шакала с ослепительной улыбкой голливудского актёра прячется чудовище, моральный урод, несколько лет цинично торговавший собственным малолетним сыном. От голливудского актёра у банкира была не только улыбка — Седрик, глядя, как непринуждённо чувствует себя этот подонок в обществе, где каждому известен его путь сюда, бессильно сжимал зубы и кулаки и заранее сочувствовал Марку, вынужденному целый вечер держать лицо и так же ослепительно улыбаться в присутствии породившего его урода. Немного утешало то, что, при всём своём богатстве и влиянии, в этом обществе этот потомственный парвеню никогда не станет своим и тем более равным присутствующим здесь лордам, — уже по той простой причине, что занимает своё положение по наследству, а не по заслугам. А скандал с Марком и оскорбление, нанесённое высшим лордам, а значит, и самой Корпорации, превратит это неравенство в бездну, из которой банкиру, как бы он ни пыжился, ни за что не выбраться. И банкир это прекрасно понимал — иначе не сиял бы сейчас улыбкой, такой же белой и естественной, как искусственный жемчуг.

Из невидимых динамиков раздался громкий внушительный звук удара герольдского жезла о паркет. Шум и разговоры тут же утихли, все присутствующие повернули головы к входной двери и мгновенно расступились, образуя проход для новоприбывших. В зале повисла тишина, какая бывает только от смеси высшего уважения с предельным восхищением. В воздухе пахнуло властью, а значит, сексом. Под звуки корпоративного гимна в зал вошёл новый Второй лорд со своим подопечным.

Марк в своём строгом классическом фраке и с распущенными, до плеч, чёрными прямыми волосами был убийственно красив. Седрик невольно подумал, что новообретённый титул — единственное, что не даёт Второму лорду померкнуть рядом со своим воспитанником.

Лорд Коэн с Марком взошёл на возвышение у центральной стены зала, и зал на добрую минуту потонул в бурных непрекращающихся овациях.

— Друзья! — насладившись триумфом, сказал Второй лорд, и всеобщее ликование схлынуло так же мгновенно, как и возникло, словно кто-то нажал на кнопку и выключил запись, — у лорда Коэна было достаточно авторитета, чтобы не повторять дважды. — Я хочу сказать спасибо, — продолжил Верховный лорд. — Спасибо всем, кто поддержал меня на этом нелёгком, но очень увлекательном пути сюда. И особое спасибо тем из вас… — лорд сделал паузу, и Седрик невольно поёжился — Второй лорд, как опытный оратор, смотрел на всех и ни на кого конкретного, но Седрика не покидало ощущение, что тот смотрит в упор на него, — кто в этой поддержке мне отказал. Признаться, мне не давала покоя мысль, как я буду выкручиваться, если окажется, что я собрал все голоса. — В зале послышались смешки: как лорд ван дер Меер и предсказывал, лорд Коэн победил с огромным отрывом и набрал семьдесят три процента голосов. — Но теперь я спокоен. — Второй лорд с облегчением улыбнулся. — Благодаря вам, друзья-оппоненты, результаты выборов выглядят вполне достоверно, и теперь, надеюсь, никто не обвинит меня в фальсификации. — По залу прокатилась волна смеха, которая тут же стремительно перетекла в бурные восторженные овации, — лорды по достоинству оценили подколку. Седрик осторожно скосил глаза на наставника — тот едва не повизгивал от восторга. Да, это определённо был мир ума и остроумия — здесь чужое умение достойно дать отпор и взять реванш ценились не меньше, чем собственный честный выпад. — Но самое большое спасибо, — Второй лорд посерьёзнел, и зал тут же стих, — я — авансом — адресую тем, кто будет поддерживать меня на этом пути и дальше. Как говорил мой великий предшественник, первый Второй лорд Дэвид Йост, лучшая награда за сделанное — возможность сделать ещё больше. И я сердечно благодарю всех вас за то, что вы мне эту возможность доверили. А сейчас, — Второй лорд обаятельно улыбнулся, — думаю, мы все заслужили бокал шампанского. Даже наши юные баронеты.

Зал тут же наводнили отборные вышколенные официанты с серебряными подносами, уставленными узкими хрустальными фужерами с игристым вином.

— Мы сделаем этот мир… — подняв бокал, начал знаменитый двусмысленный корпоративный тост виновник торжества.

— …лучше! — хором со смехом подхватили гости. Последнее слово потонуло в хрустальном звоне.

Седрик был уже счастлив тем, что попал на самое эксклюзивное корпоративное мероприятие, и о том, чтобы быть представленным кому-нибудь из Верховных лордов, даже мечтать не смел. Тем более что он и сам не знал, был ли лорд ван дер Меер лично знаком с кем-нибудь ещё из Совета двенадцати, кроме свежепроизведённого Второго лорда. Тем большим было его удивление, когда к ним с лордом ван дер Меером подошёл Третий лорд с серьёзным вдумчивым парнем в прямоугольных очочках, судя по всему, своим подопечным. Третий лорд отвечал в Корпорации за научно-технические инновации и развитие, а значит, был шефом лорда ван дер Меера.

— За прогресс! — поднял тост Третий лорд на английском.

— За его авангард! — присоединился к нему его воспитанник на французском.

— За нас! — подхватил лорд ван дер Меер — как ни странно, на голландском.

— Ибо если не мы, то кто? — докончил Седрик на немецком — вот и пригодилась мультиязычная муштра лорда. И тут же испугался, как дерзко прозвучал его тост: баронет без году неделя, а туда же — «мы». Но Третий лорд довольно рассмеялся: «Отличная школа, Даан!» Лорд ван дер Меер ему подмигнул, обняв за плечи Седрика: «Других не держим: прогресс — дело лучших». В хрустальном квартете запели бокалы. Седрик уже в самом начале наставничества определился с будущей специализацией — разумеется, он пойдёт по стопам наставника! — и одобрение «главного инженера» Корпорации ему здорово польстило. Он впервые по-настоящему осознал и почувствовал свою принадлежность к этому миру. И только одно омрачало настроение.

Банкир Мирабо, как жёваная выплюнутая жвачка, намертво прилип к звёздам вечера и по пятам следовал за Вторым лордом и сыном — в тщетных попытках урвать кусок их триумфа, который, судя по всему, искренне считал своей заслугой. Марк доказал, что носит свой титул по заслугам: если он отца и заметил, то виду не подал. Не вывели его из равновесия и остальные гости: Седрик запоздало подумал, что, помимо отца Марка, здесь наверняка присутствовали и те лорды, которые пять лет назад гостили и пользовались «гостеприимством» банкира на его вилле в Женеве. Марк, на правах хозяйки вечера, вместе со своим наставником принимал нескончаемые поздравления, клятвы и заверения и выглядел вполне счастливым и довольным жизнью. Седрик вынужден был признать: эти двое чертовски хорошо смотрелись вместе — власть и красота всегда идут рука об руку. И всё же при виде их сердце Седрика сжималось от неясной тревоги — только бы Марк опять чего-нибудь не учудил.

***

Банкет закончился далеко за полночь, после чего продолжился в узком избранном кругу уже на вилле Второго лорда в Харвестехуде.

Второй лорд, проводив последнего гостя, поднялся наверх. Марк уже успел принять душ и валялся в ожидании него на кровати. При виде наставника он тут же поднялся.

— Давайте присядем, баронет. — Второй лорд ослабил узел галстука и, устало опустившись на банкетку в изножье кровати, похлопал рукой по сиденью рядом. Марк тряхнул гривой, улыбнулся, двинулся навстречу. Подошёл к наставнику, с ленивой грацией опустился вместо указанного места на колени наставника. Полы его шёлкового халата распахнулись. Марк не стал их запахивать. Но ни этот завлекательный манёвр, ни то, что, благодаря ему, открылось, Второго лорда, похоже, не особо впечатлили. — Нет ничего хуже недосказанностей, баронет, — сказал он, обнимая Марка за плечи. Марк ничего не ответил. Уголки его губ чуть поднялись вверх, ногти царапнули лорда по груди. Лорд, по-прежнему не реагируя на провокацию, отнял хищную руку и поднёс к губам.