— Если хотите однажды стать одним из нас, — сказал лорд, проводив флегматичным взглядом очередного «отказника», — привыкайте, что интересы Корпорации — превыше всего.

— Даже тех принципов, которые она проповедует и на которых стоит? — Марк, стоя спиной к наставнику, приложил к груди вешалку с ни разу не надёванной классической рубашкой. Суд был коротким, а вердикт суровым — рубашка тут же пополнила забитую до половины «братскую могилу».

— Именно. — Лорд оставил сарказм без внимания. — Стремление к самосохранению — основной инстинкт, и организациям он присущ не в меньшей степени, чем людям.

— Даже боюсь спрашивать, зачем вы мне всё это рассказываете. Организации, которые стремятся к самосохранению, обычно держат подобную информацию под грифом «Сверхсекретно».

Лорд посмотрел на него с нескрываемым интересом.

— А вы, выходит, считаете, что, располагая подобной информацией, способны нанести Корпорации существенный вред? — спросил он с едва заметной насмешкой, которая тут же сменилась холодком: — Не советую. Впрочем, вы и неспособны. Это, кстати, вторая причина, почему я говорю с вами об этом открыто.

— А первая?

— А первая, баронет, состоит в том, что наставничество — дело сознательное и добровольное. И, принимая решение, которое изменит всю вашу дальнейшую жизнь, вы должны полностью осознавать, какие последствия оно за собой повлечёт, как для вас лично, так и для Корпорации и общества в целом. А теперь, собственно, к вашему вопросу. Я рассказываю вам об этом для того, чтобы вы могли принять решение, располагая всей необходимой для этого информацией. И прежде всего вы должны уяснить для себя одно: большие возможности, особенно такие, какие предлагает Корпорация, всегда сопряжены с большими обязательствами. Не каждый может им соответствовать. Впрочем, ещё больше это касается возможностей, как видно на примере лорда Хорста.

— Это акт милосердия? — В мусорный мешок полетел последний забракованный костюм. — Рыцарский благородный поступок? Великодушное стремление вассала смыть женитьбой пятно бесчестья с репутации девушки, обесчещенной его сюзереном?

Марк опустился на колени и принялся утрамбовывать забитый до отказа бездонный чемодан, третий по счёту.

— Нет, это желание довести до конца то, что я задумал изначально. Вы привлекли моё внимание ещё тогда. Но, поскольку в тот вечер вам было не до меня, я не стал навязываться.

Лорд встал, подошёл к Марку и, мягко, но решительно подвинув его, одним резким рывком застегнул не желавшую поддаваться молнию.

— И ещё одно, баронет, — сказал он, подхватывая чемодан и выпрямляясь. — Вашу непозволительную дерзость и смехотворные попытки задеть меня я готов был терпеть ровно до тех пор, пока вы не стали моим воспитанником.

— Простите, мой лорд.

— После, — продолжал лорд, не обращая внимания на извинение, — только предельная вежливость и беспрекословное послушание. Кто хочет научиться управлять, тот должен научиться подчиняться.

3.

— Завтра, — сказал за ужином лорд ван дер Меер, — мы летим в Гамбург. Лорд Коэн приглашает нас на выходные в гости.

— Старший советник Второго лорда? — уточнил Седрик.

— Он самый. — В выражении лица лорда мелькнуло и тут же исчезло нечто неуловимо загадочное.

Второй год наставничества отводился социализации — баронетов, успешно прошедших культурно-философский общеобразовательный курс первого года, уже не стыдно было выводить в свет — в высшее корпоративное общество — и был усиленной копией первого: обязательная к прочтению серьёзная художественная литература сменилась научно-философскими трактатами, ещё более серьёзными, с последующими дискуссиями, но уже не с наставником, а в кругу остальных лордов и баронетов. Знакомясь и общаясь с другими лордами, баронеты не только пропитывались корпоративной идеологией, но и узнавали о существующих профессиях и специальностях и их специфике, что позволяло им определиться с будущей специализацией, которая начиналась с третьего года. За последние полгода Седрик с лордом ван дер Меером посетил достаточно торжественных приёмов, званых обедов и неформальных вечеринок, чтобы порядком подустать от них. Однако это известие его порадовало — не только перспективой поездки в корпоративную столицу, от которой Седрик был в восторге и в которую ему не так уж часто удавалось попасть, но и фактом приглашения от столь высокопоставленной особы. Старшие советники Верховных лордов входили в так называемое второе кольцо власти. Выше только первое — сами Верховные лорды. Лорд ван дер Меер принадлежал к четвёртому, и приглашение Седрику льстило.

Вылетели вечером — поездка была частной, и отправиться раньше лорду не позволяла работа. Департамент технических инноваций и развития Корпорации на демонстрацию собственной мощи и престиж для своих сотрудников не скупился: служебный автолёт лорда — последнее достижение пассажирской авиапромышленности, беспилотная сверхзвуковая модель ультракласса, — преодолел расстояние от Четвуд-Парка до Гамбурга за полчаса.

Лорд ещё до взлёта уткнулся в свои бумаги и не отрывался от них всю дорогу — даже сейчас, будто и не замечал разворачивающейся снаружи феерии. Седрик же, едва автолёт пошёл на снижение, прилип к панорамному лобовому иллюминатору, не в силах оторваться от фантастического зрелища за бортом. Обычно авиаперелёты наводили на него скуку — всегда и везде один и тот же «скринсейвер» из белых застывших облаков-айсбергов, неизменно заставлявших его чувствовать себя узником навечно застрявшей в гигантских кусках ваты летучей клетки. Сейчас же Седрику казалось, что они взлетели выше звёзд, потому что звёзды лежали под ними, как до того — перистые, подкрашенные лучами заходящего солнца облака. Корпорация содержала в тридцати километрах от Гамбурга свой частный аэропорт: в самой штаб-квартире работало больше десяти тысяч лордов, не считая остального вспомогательно-обслуживающего персонала, на деловые встречи ежедневно прилетали и улетали сотни сотрудников, и обеспечить всех стоянкой для автолётов в самом городе не было никакой возможности. И сейчас эти корпоративные звёзды, возвращавшиеся на выходные домой, заполонили небо над Гамбургом. На подлёте к аэропорту рябило в глазах от аэронавигационных огней автолётов, круживших в ожидании своей очереди на посадку. Тёмные силуэты автолётов сливались с чернильной синевой вечернего неба, и только мигающие разноцветные огоньки: красные на левых крыльях, зелёные — на правых и белые — на хвостах, — позволяли определить их контуры и тем самым избежать столкновения в воздухе. Пятница, вечер, главная авиамагистраль мира, одним словом — знаменитое гамбургское столпотворение. Внизу сияло неоном гигантское — судя по тому, что его можно было разобрать с высоты нескольких километров, — приветствие в фирменном провокационном корпоративном стиле: «Добро пожаловать в будущее!» Отсюда, сейчас, приветствие Седрику пафосным не казалось. Внизу, почти над самой землёй, от аэропорта в сторону города тянулась пульсирующая светом многокилометровая вереница аэромобилей, на которые пересели счастливчики, дождавшиеся посадки. Но лорд восторга Седрика не разделял: за время работы в Корпорации и многолетних командировок в Гамбург этот вечный «парад светлячков» ему настолько осточертел, что сейчас он видел в нём только одно — докучливые пробки. «Теперь ещё час будем в город добираться», — проворчал он, посылая запрос диспетчеру на посадку.

Несмотря на забитый до отказа трафик в радиусе полусотни километров, мрачное пророчество лорда не сбылось — диспетчер сообщил, что для него зарезервировано место на центральной корпоративной стоянке. Седрик мысленно присвистнул. Парковочного места рядом с Корпорацией хватало только для высшего руководства и особо важных гостей. Интересно, к какой категории отнесли лорда сейчас? Седрик на пике эйфории решил не мелочиться — и к той и к другой, разумеется. На лице лорда, однако — несмотря на приятный сюрприз, — особой радости не наблюдалось. Он со вздохом вбил в навигатор полученные координаты для прохода по VIP-коридору, и начавший было снижение автолёт взмыл в воздух. Через пять минут были на месте.