— Да, — гордо вскинул голову Фио. — Я же собирался управлять постоялым двором.

— Отлично, — кивнул Баки и вытащил из кармана маленькую сову черного камня с огромными желтыми самоцветными глазами. Протянул ее Фио. — Держи. Если что-то стрясется и понадобится помощь, напиши и сунь сове в клюв записку. Я получу ее сразу. Все интересные новости Шайло, сплетни, слухи переправляй так же.

— Я понял. — Фио покачал в ладони странно теплую птицу и спрятал ее в карман.

Брок сунул ему большой замшевый мешочек, в котором тихо звякало.

— Тысяча гелвуйских лавров, — объяснил он. — Хватит на обзаведение и трактир. Если не хватит — напишешь, добавим.

— Ох, — Фио принял тяжелый мешочек. — У меня нет коня.

— Я купил, — сказал Брок. — Араб нечистых кровей, серый в яблоках, стоит здесь в конюшне. Выезжать вам лучше сейчас. Поняли, обормоты? — спросил он Таузига и Уриса.

— Да, командир, — ответил Таузиг. Он убрал кости и стаканчик в карман и поднялся. Хлопнул Фио по плечу так, что тот присел: — Идем, парень. Чего время-то тянуть?

Джек спустился вместе с Фио, обнял его напоследок, сунул в ладонь свой перстень и записку с именами тех, к кому можно обратиться, если случится что-то очень плохое и помощь понадобится немедленно. Попрощался с Таузигом и Урисом, надеясь, что в дороге с ними ничего не случится, а если что, мужики уж точно не дадут Фио в обиду.

На душе сделалось немного тоскливо, будто бы Джек только что навсегда попрощался с дорогими сердцу людьми. По всему выходило, что так и произошло: сам он в Гильбоа не собирался, его сердце и он сам навсегда останутся в Синем лесу, в лабиринте пещер под Чёрными горами.

========== 10. ==========

Первая записка от Фио пришла тем же вечером — просто выпорхнула из очага прямо в руки Баки. Тот прочитал ее и протянул Джеку.

«Мы уже в Шайло! — писал Фио. Почерк у него был кривой, буквы скакали. — Успели как раз перед тем, как закрыли южные ворота. Остановились в «Бешеной лисице» в Южной четверти. Я поговорил с хозяином «Лисицы», он обещал узнать, не продается ли где трактир или постоялый двор. Храни вас Богиня!»

Джек повертел в руках записку и отложил ее в сторону.

Шайло.

Джек не любил столицу за излишнюю помпезность, бестолковость постройки в военном смысле. Он не знал, чем руководствовался отец, возводя город-мечту на пепелище, чего хотел добиться, поднимая дома всё выше и выше, вызолачивая шпили. Шайло был красив, идеальный город для живописцев и писателей, для тех, чьи мечты давно и плотно заменили реальность, ослепили. Джек надеялся, что Фио не поддастся тлетворному влиянию местного общества и останется таким же простым и понятным.

— Они добрались, — поделился новостью Джек, забираясь в постель и устраиваясь среди подушек.

Брок скинул одежду и лег рядом с ним. Притянул к себе, устраивая голову Джека на плече, поцеловал в волосы.

Баки провел железной ладонью над запиской, и с нее исчезли все буквы. Потом неторопливо разделся и устроился с другой стороны от Джека.

— Все с ним будет хорошо, — заверил он Джека. — У тебя чутье на людей, мой принц.

Джек крутился, ему никак было не улечься, он то прижимался к Броку, то чуть ли не полностью заползал на Баки, но сон никак не хотел приходить. За время, проведённое в Синем лесу, он подзабыл дворцовую жизнь, не интересовался делами семьи и королевства, оправдываясь тем, что, мол, неоткуда узнать, так чего дёргаться. А вот сейчас никак не получалось отстраниться. Да и всё же он немного переживал за Фио.

Баки обнял Джека, уложил его голову себе на живое плечо.

— Все с ним будет хорошо, — шепнул он. — Не переживай.

— Баки, зачем тебе Шайло? — тихо спросил Джек. — Какое тебе дело до мелкого королевства, откуда и заказов-то толком не приходит? Какая тебе разница, что там происходит?

— Меня беспокоит Сайлас, — объяснил Баки. — Меньше чем за полгода от него было два заказа, причем оба касались членов его семьи. Хочу быть в курсе. Если Сайлас остался недоволен нами, мне придется не брать заказы в Гильбоа. К тому же там твои мать, сестра…

— А если я захочу вернуться? — Джек лёг так, чтобы не смотреть Баки в глаза.

— Мы пойдём с тобой, — пообещал Баки. — Будем твоей гвардией. Ты видел нас в деле — мы не так плохи, мой принц.

Джек переполз полностью на Баки, сел на его бёдра, опираясь ладонями на грудь, внимательно заглядывая в глаза.

— И останетесь там со мной?

— Останемся, — кивнул Баки. — Мы тебя не бросим, Джек. Ты наш, а мы — твои.

— Даже если придётся уйти отсюда в гадюшник, каким всегда был королевский дворец? — Джек подался вперёд, нависнув над Баки, легко коснулся его губ поцелуем. — А я сяду на трон? Ведь для этого мне нужна королева, а потом наследник.

— Мы защитим тебя от дворцовых змей, Джек. А королева… Мы же знаем, что любишь ты нас. А наследник — это необходимость. У тебя уже есть какая-нибудь принцесса на примете?

— Необходимость. — Джек поморщился, серея лицом. — Половина моей жизни — это необходимость, не потому что хочется или будет правильным, а надо, обязан… — Он притёрся к груди Баки, распластался на нём. — Есть принцесса. Мария не вариант. Быть под колпаком у Фьюри — то же самое, что с Сайласом, а он дочь так просто не отдаст, тем более после всех событий с моей мнимой смертью. — Руки Джека, казалось, жили своей жизнью: несмотря на серьёзность разговора, они гладили бока и плечи Баки. — Он не простит такого обмана. Но есть Люсинда Вулфсон, вряд ли ты о ней знаешь. Того королевства уже лет десять как нет на карте, после смерти короля земли растащили более сильные соседи, а Лулу, она в монастыре росла. Мы когда-то писали друг другу письма. Но формально она всё равно принцесса.

Баки гладил Джека по спине.

— Напишешь ей снова? Монастырские воспитанницы не амбициозны.

— Напишу, — выдохнул Джек, прогибаясь в спине, подставляясь под касания. — Но не знаю, согласится ли она снова вляпаться во всё это. Когда ребёнком убегаешь из горящего за спиной дома, не так много желания вернуться. Но напишу. Я скучал по нашим разговорам.

— Я люблю тебя, — сказал Баки. — Ты принц, мой хороший. Это чувство долга перед страной, какое я даже представить не могу. Ответственность. Ты будешь хорошим королем.

Джек зажмурился. Они редко говорили о чувствах так вот просто, да и не было в этом особой потребности, но каждый раз, от каждого ласкового слова в Джеке что-то раскрывалось по новой, наполняя его силами, верой в самого себя. И то, что Баки готов был бросить всё: Синий лес, который так любил, Чёрные скалы, ставшие им домом и укрытием — только ради Джека, потому что ему может снова захотеться повесить на шею ярмо в виде королевства, выбивалось из привычного положения вещей.

Отец всегда говорил, что в королевских семьях не может быть любви. В королевских семьях главное — это умение разбираться в людях и ядах, а остальное — ненужные эмоции. Сайлас никогда не любил Розу, не считая нужным даже перед подданными играть в счастливую семью, всегда был резок и холоден с женой. Джек не хотел для себя такой жизни, загадывая, что он-то жену по сердцу выберет, а выходило, что тоже по расчёту. Сердце Джека уже давно не принадлежало ему.

— Я ваш! — прошептал он в губы Баки. — Только ваш!

— И мы твои, — Баки поцеловал его. — Вместе до конца.

Джек завозился, устраиваясь удобнее на Баки, потёрся членом о его твёрдый пресс, жарко выдохнул в шею. Джек не понимал, почему его так берегли, хотя он и был давно готов.

Жесткая рука Брока легла на зад Джека, задрала рубашку.

— Спать не даете честному наемнику, — проворчал он. — Политики…

Стянув с себя ненужные тряпки, Джек потянулся к Броку, потерся скулой о заросший щетиной подбородок.

— Хочу вас… в себе, — просительно застонал он, чувствуя предвкушающую сладкую дрожь. — Пожалуйста.

— Жадный… — Баки приподнял бедра, потираясь твердым членом о Джека. — Брок, ты первый.

— О да. — Брок погладил Джека между ягодиц, потрогал дырочку.