— Фио свободен?

— Он ожидает в общем зале.

Фио сидел в кресле и грустил. Ноябрь всегда его угнетал, да к тому же это был мертвый сезон — никаких ярмарок, никаких клиентов, и даже постоянный посетитель Фио — господин Клаус — заболел разлитием желчи и уже давно не приходил.

Когда в заведение вошли Джек, Брок и Баки, Фио вскинулся. Он скучал по Джеку и беспокоился о нем. И обрадовался, увидев Джека здоровым и явно счастливым.

Обняв Фио, погладив его по белобрысой голове, Джек вручил мадам Татти положенную за сутки плату и повёл друга наверх.

— Извини, что не давал так долго о себе знать, не показывался, — повинился Джек, как только за ними закрылась дверь комнаты.

— Господин, — Фио хлопнул накрашенными ресницами.

— Давай без всего этого, — перебил его Джек.

— Не делай так больше, — добавил Фио уже нормальным голосом, без рабочего жеманства. — У меня есть вино. Могу принести перекусить что-нибудь, — предложил он, разглядывая из-за плеча Джека двоих его молчаливых сопровождающих.

— Перекусить — это хорошо, — сказал Брок. — А вот вина не надо.

Фио распорядился об обеде. Потом сел на кровать. Баки тяжело опустился на хлипкий стульчик. Брок присел на подоконник.

— У нас к тебе предложение, Фио, — сказал Баки.

Фио вздохнул. Он не был уверен, что осилит всех троих. К тому же Брок его пугал.

— Не такое предложение, — сказал Брок, усмехнувшись. — Деловое. Ты здесь по велению души, или так сложилось?

— Не такая уж у меня ебливая душа, — сказал Фио, и сразу стало видно, что ему вот-вот стукнет тридцатник. — Меня продали. Отчим. Я выкупился, но идти мне некуда. Я ничего не умею.

— Так уж и ничего? — лукаво посмотрел на него Баки. — А если бы деньги были?

— Нет денег, — покачал головой Фио. — Никак не получается накопить.

— А всё же? — уточнил Джек.

Фио неуверенно оглядел всех троих, нахмурился, становясь намного старше своих лет.

— Недолго мне осталось здесь работать, — невесело улыбнулся он. — Поизносился. Думал, смогу деньжатами разжиться, открыть постоялый двор в лиге от Люмена, на поближе и рассчитывать не приходится.

— А как насчет трактира в Шайло? — спросил Баки.

— В Гильбоа? — удивился Фио.

— Ну да.

— Шайло же столица. Там… дорого там.

— Это не твоя забота, Фио, — сказал Брок. — Потянешь держать трактир в столице?

Фио прикусил губу и вздернул голову.

— Потяну, — уверенно сказал он. И пояснил: — Отец постоялый двор держал в Лионе. Я ему помогал, пока он не помер. Думал, унаследую дело. Но отец умер, его бык забодал, мать замуж вышла, отчим… — Фио махнул рукой. — Неважно. Зачем вам это?

— Нам нужен свой человек в Шайло, — объяснил Баки. — Денег на обзаведение мы тебе дадим. Когда ты готов сняться с места?

— Сейчас! — вскинулся Фио.

— Погоди, — одёрнул его хмурый Джек, развернулся к своим, глянул остро. — А вам-то это зачем? С трактиром я и сам хотел помочь, но здесь, в Люмене. Зачем вам Шайло?

— Я хочу знать, что там творится, без того, чтобы Броку приходилось собирать сплетни по площадям, — объяснил Баки. — Фио справится с этим лучше. Он умеет влезть под кожу.

У Джека складывалось стойкое ощущение, что ему не договаривают, скрывают что-то. Слишком легко и гладко. Вот неужто у Баки по всем столицам окружных королевств такие таверны со «своими людьми» понаставлены? Что-то явно не сходилось, и это беспокоило Джека, привычного к двойному, а то и тройному дну всего происходящего в королевском дворце; но вот то, что такое могло быть и в их отношениях, настораживало. Он хотел верить Баки и верил, надеясь, что глупые мысли — всего лишь его расшалившееся воображение. Потому покачал головой и снова повернулся к Фио.

— Так ты согласен?

— Да, — энергично кивнул Фио. — Прибыль вам?

— Себе оставишь, — отмахнулся Баки. — Будешь следить и слушать. Одевайся, собирай свои вещички — и поедем.

Фио заметался по комнате, собирая свои вещи из всех углов. А потом замер на месте и вздохнул.

— У меня нет совершенно ничего пристойного, — вздохнул он. — Только одни штаны и тот плащ.

— Джек, — Баки повернулся к нему, доставая кошелек, — иди, приодень Фио для Шайло. А мы пока поговорим с мадам.

Люмен был совсем небольшим, и лавки не баловали изобилием. Что-то достойное нашлось только в салоне для местных богатеев, куда Фио поначалу наотрез отказался заходить, уверяя, что их погонят сразу же, стоит переступить порог.

Джек лишь удивлённо вскинул брови и потянул Фио за собой.

Окинув скучающим взглядом ряды полок и несколько не слишком хорошего качества манекенов, Джек фыркнул и приблизился к замершему у прилавка приказчику.

— Это весь ассортимент? — Джек неопределённо взмахнул ладонью.

— Нет, господин, — взвился тот, выскочил из-за прилавка, не переставая кланяться и извиняться, что благородным господам приходится обращать внимание на такого ничтожного человека, как он, повёл их куда-то наверх по лестнице, устланной дорогим красным ковром.

Фио недоумённо окинул взглядом запылённую, явно не новую и недорогую, хоть и добротно сработанную одежду Джека, совершенно не понимая, чем вдруг вызвано такое раболепие привыкшего ходить всегда задрав нос приказчика дорогой лавки, но потом перевёл взгляд на лицо Джека, поймал взгляд и оторопел. Фио самому захотелось сложить ладони на груди и согнуться в поклоне, чтобы высокий господин не изволил гневаться на простого смертного.

На втором этаже явно располагался зал для тех, кто умел ценить своё время и прекрасно разбирался в последних модных течениях. Джек молча прошёлся вдоль стоек с манекенами, касаясь тканей, кивком головы указывая на понравившееся, велел вызвать портного, сел в удобное кресло, улыбнувшись Фио, вновь становясь самим собой.

— Кто ты, Джек? — прошептал Фио.

Портной пришел с двумя помощниками. Джек кивнул на Фио, и вокруг того закрутился ворох тканей, измерительные ленты, булавки, тесьма, ленты, кант…

Через два часа Фио был одет в новое с головы до пят. Рубашка из тонкого батиста, замшевый колет, бархатные штаны и камзол, щегольской берет, узорчатые сапожки. Джек оплатил еще три смены одежды.

— Я на дворянина похож… — прошептал Фио, крутясь перед зеркалом и поправляя шнуровку на камзоле.

— Ты прекрасно впишешься в столичную жизнь, — согласно покивал Джек, велев доставить готовую одежду на постоялый двор, уверенный на все сто, что Брок с Баки уже решили все вопросы с мадам Татти, забрали оставшиеся вещи Фио и ждали в назначенном месте. — Тебе нужно ещё присмотреть коня. В Шайло вошли в моду тонконогие арабы, хоть я их и терпеть не могу, слишком прихотливы.

— Откуда ты знаешь? — спросил Фио, внимательно глядя на Джека. — И потом, Джек, владелец трактира не может выглядеть как дворянин и ездить на породистой лошади, понимаешь? Полукровка — да. Какой-нибудь выносливый, но не слишком приметный конь. Может, даже пегий. И если я поеду в Шайло один, да еще в ноябре, меня ограбят на первом же постоялом дворе. До Шайло сорок дней пути!

— Я жил в Шайло и знаю местные нравы. Там все, вплоть до последнего лавочника или скорняка, кичатся своей родословной. Да и кто тебя одного отпустит. — Джек мысленно прикинул, где было бы удобнее всего расположить трактир, так, чтобы он выгодно отличался от конкурентов. — Насчёт дороги и сопровождения сейчас узнаем у Баки. Он, скорее всего, уже всё продумал и рассчитал. Сгинуть тебе уж точно никто не даст.

Поднявшись по жуткой скрипучей лестнице — Джек всё никак не мог понять, почему все ребята Баки, как один, выбирают именно этот постоялый двор, — на всякий случай постучался в дверь, чтобы не ввалиться в самый ответственный момент, а то вышло бы неловко.

Брок и Баки были не одни. Тут же сидели и резались в кости Урис и Таузиг.

— Вы быстро, — сказал Баки. — Урис, Таузиг, это Фио.

— Фио Лантье, — представился тот.

— Это Урис, это Таузиг, — указал на них Баки. — Твои сопровождающие до Шайло. Присмотрят в дороге, присмотрят в Шайло, чтобы тебя не обманули при сделке. Ты грамотный, Фио Лантье?