Всю обширную палитру “приятных” ощущений Рона, валяющегося на полу посреди коридора и лишившегося самоуважения, тяжело вспоминать с равнодушием. Теперь он с раздражением потирает содранную щёку и облизывает лопнувшую губу, морщится, думая о том, что месть его в этот раз будет изобретательно ужасной. Страшной. Он уже разработал подробный идеальный план, как незаметно выследить врага, и, аккуратно двигаясь по возможности на носочках, бесшумно выскальзывает из гриффиндорской спальни. Благо время сейчас довольно позднее - большинство коридоров пустует, в том числе и переход на стратегически опасную слизеринскую территорию.

- Ну, ничего. Ещё посмотрим, кто кого.

Кроме всего остального, Уизли прекрасно осведомлён: Драко в одинаковое время практически ежедневно направляется в библиотеку, и подкараулить принца изумрудного факультета где необходимо не составит сложности.

Одного только предусмотрительный Рон не смог учесть: тот факт, что слизерин по части сталкерского мастерства уже давным-давно лидирует над всеми остальными. С огромным отрывом.

- Не меня, часом, поджидаешь, рыжее недоразумение? - враг подло подбирается со спины, заставив чуть ли не подскочить от неожиданности. Рон порывисто оборачивается и уже готовится ответить какой-нибудь ядовитой фразочкой, однако планы рушатся в одночасье. Вместо того чтобы уверенно подобраться и вовремя выдать остроумную гадость, парень окончательно потерялся и, оцепенев, смотрел во все глаза на самодовольно ухмыляющегося Малфоя.

Который рассудил, что нечего попусту тратить драгоценные секунды, толкнул растерявшегося соперника прицельно между лопаток, вынуждая неуклюже уткнуться носом в ледяную шершавую стену.

Рон же в это время по-прежнему находился в бессрочном мыслеплавании, и даже боль ни капельки не отрезвила. У него там были какие-то планы, вроде бы ненависть, желание причинить как можно больше боли, но всё это начинает постепенно отходить на задний план. На первом оказываются новые непонятные ощущения в груди.

Это было очень похоже на пожар. Быстро разрастающееся пламя, которое вот-вот охватит ничего не понимающего Уизли, продолжающего стоять с девственно чистыми, безыдейными глазами. Пульсирующий ком в районе солнечного сплетения взрывается сверхновой, оглушая и стремительно расползаясь приятной, тёплой негой в каждой клеточке: на некоторое время гриффиндорец подчистую забывает, где находится, и что живому человеку вообще-то полагается дышать.

- Что, даже сопротивляться не будешь? Трусливый же ты котёнок, оказывается, - тихий, но хорошо различимый мягкий голос режет по ушам, возвращая в реальность. Рона бесцеремонно разворачивают спиной к стене и с силой вдавливают в каменную кладку, опасно близко нависая сверху.

- Зато из тебя змеёныш прямо-таки на зависть, хоть ты и хорёк белобрысый, - сквозь навязчивую пелену, которая постепенно затягивает сознание сонным, тёплым маревом, Рон соображает кое-как: от его сегодняшнего, специально предназначенного для Малфоя, варева врагу маловато досталось. Если не сказать - просто капельку задело по касательной. Ему без особого труда удалось избавиться от эффекта, так что теперь натуральный цвет как и прежде оставался на законно положенном месте.

- Я сейчас из тебя такое сделаю, что даже твоя привычная ко всему противоестественному грязнокровная семейка за своего не примет. - Тихое, буквально на грани слышимости, и потому весьма эффектное шипение раздаётся в опасной близости от уха, когда наклонившийся поближе Драко невольно дышит на чужую шею. Рону кажется, что табуны мурашек браво маршируют вниз по позвоночнику и уверенно добираются до самых пяток, заставляя подрагивающие колени слабо подгибаться.

- К-хк… - это он действительно не совсем удачно постарался выдать что-то остроумное или хотя бы осмысленное, но что-то пошло не так. Вместо колкости получился толе невразумительный хрип, толе скулёж. Настолько провокационная близость ненавистного слизеринца вызывает неожиданно противоречивые чувства. Рон получает редкую возможность рассмотреть его лицо с по-аристократически тонкими чертами, благородно бледную, идеально чистую кожу и тонкие аккуратные губы, кривящиеся сейчас в предвкушающей улыбке.

И в голову почему-то приходит запоздалое понимание того, что Драко, наверное, довольно популярен среди девушек.

- Болтливое посмешище Уизли молчит сегодня? Нонсенс. Где же твоё фирменное мастерство отборными ругательствами окатывать? Давай же, мне прямо интересно послушать.

- А не пойти бы тебе, знаешь, куда?

- Совершенно не оригинально, - Малфой театрально закатывает глаза и издевательски цокает. Последнее незамысловатое действие вынуждает Рона тяжело сглотнуть - парень мысленно настраивает себя не пялиться сильно на промелькнувший между идеально ровными белыми зубами язык, показавшийся розовым пятнышком. Какая-то сумасшедшая часть внутри него бьётся, словно в припадке. Кричит, или даже вопит уже, но при этом безудержно тянется приблизиться к тонким губам, попробовать их на вкус, ощутить на своих.

В общем, голова поехала окончательно и бесповоротно. Первоначальное желание проучить хорька испарилось подчистую, а мир сконцентрировался на одной-единственной точке, ставшей чуть ли не наваждением.

- Молчишь. Неужели я тебя сегодня до такой степени сильно уда…

Договорить он не успел, потому что Рон, совсем улетев куда-то очень далеко, порывисто затыкает его жарким поцелуем, подаваясь вперёд всем телом, желая чуть ли не слиться со своим противником (или уже не совсем) в единое целое. Просто внутри у потерявшегося непонятно где Уизли всё пылает, а потом и вовсе целиком сгорает. Каждая клеточка, словно только что возродившаяся из пепла, наполняется новой, никогда не ощущаемой до сего момента нежностью, ведь губы Драко были приятно мягкими и тёплыми.

Вообще-то, в целом поцелуй получался вполне целомудренный (на большее Рона не хватило по причине отсутствия необходимого в подобных ситуациях опыта), только вот сюрпризом оказалось то, что стало происходить потом.

Драко инициативно углубляет его, отвечая с настолько крышесносящей страстью, что гриффиндорец едва умудряется удержаться на ногах, которые подогнулись и мелко, слабо задрожали. Малфой, ни на секунду не отрываясь от скрупулёзного исследования рта обитающего в прострации Уизли и растворившись в головокружительных ощущениях без остатка, просовывает между ними колено, позволив таким нехитрым образом облокотиться на подставленную опору. А потом, словно требуя за помощь определённую плату, крепко хватает за руки, проигнорировав протестующий стон. С тихим, едва различимым между громким дыханием, голодным рычанием (Рона от этого несвойственного для Драко звука окатило новой, более мощной волной возбуждения) слизеринец поднимает их над рыжей макушкой и полностью обездвиживает “врага”, видимо, получая невообразимый кайф от всего происходящего.

Продолжительный хриплый стон срывается с их губ в унисон, когда совсем другой, приближающийся с каждой секундой, звук заставляет увлечённых поцелуем учеников с трудом оторваться друг от друга и замереть с ничего не видящими глазами.

К ним что-то приближалось. Судя по уверенной поступи, преподаватель или старшекурсник, и непонятно ещё, кто из них страшнее. Первый, который обязательно придумает наказание, или второй, который будет припоминать позднюю встречу, пока не выпустится из Хогвартса.

- Что за… - до гриффиндорца стало худо-бедно доезжать, в каком именно положении они с Малфоем могут быть обнаружены, как физически, так и фигурально. Он всё еще отчётливо ощущал прикосновение чужих рук на своих и колено, крепко упирающееся в пах.

Парни тут же, ни на секунду не останавливаясь и не оглядываясь назад, разбегаются в разные стороны.

Оказавшись в комнате и даже внимания не обратив на всё ещё заправленную постель друга, Уизли машинально запрыгивает в свою, с головой закапывается в одеяло и задыхается. Непонятно, от чего конкретно: пробежка виновата или всё же аномальное желание всё произошедшее повторить. Малфой однозначно воспользовался каким-то хитроумным галлюциногенным проклятьем. По-настоящему, без помощи тёмной магии, такого произойти не могло, ибо даже в самых упоротых фантазиях представить подобное тяжеловато.