- Ненавижу тебя, - прозвучало неуверенно и скорее вопросительно, исключительно по привычке и больше для успокоения совести. Чтобы услышать собственный голос, отделиться от Малфоя, проникшего в самые глубокие уголки души и растворившегося в несущейся на бешеной скорости по венам крови.
- Я в курсе, взаимно.
- Отпусти, - Рон откровенно выгибается навстречу и неосознанно облизывает припухшие от покусываний губы. Слова стремительно разбегаются с действительностью в противоположные стороны.
- Да, конечно, сейчас, - Драко покрепче затягивает галстук на чужих запястьях: во избежание, так сказать. Нетерпеливо, но достаточно эффектно, он избавляется от свитера, который аккуратно раскладывает (именно раскладывает, как истинный слизеринец-аристократ) где-то неподалёку. В свете факелов его безупречно-гладкая фарфорового оттенка кожа кажется ещё более совершенной, а худощавая и тонкая, казалось бы, фигура оказывается вполне себе ничего в плане физической силы. На культуриста Малфой смахивает, как фестрал на велосипед, однако мышцы перекатываются вполне отчётливо: Рон бы позавидовал с чистой совестью, если бы не чувствовал исключительно острое всепоглощающее восхищение.
В одежде становится крайне тесно, жарко и просто неуместно, но будучи придавленным чужим телом с руками, плотно перетянутыми галстуком, освободиться не получается.
- Не суетись, котёнок, - прозвище довольно старое и в исполнении Малфоя звучало на редкость пренебрежительно, мол убогий слабак, мелочь негодная. Теперь же оно будоражит и заставляет что-то в груди глупо восторженно трепетать. - Расслабься и получай удовольствие, - почему-то свои собственные штаны он решил не снимать, но зато с Рона стянул буквально в мгновение ока без исключения всё, что было надето ниже пояса. Правда, по неизвестным причинам кофту с футболкой оставил.
- Ты сейчас серьёзно? - приходится приподниматься на локтях, чтобы чисто ради любопытства рассмотреть внушительное «орудие» возбуждённого так называемого «противника», уже полностью окрепшее и находящееся в полной боевой готовности. К слову, не у него одного.
- Нет, блин, просто пошутить захотелось, - Рона прошибает на очередную порцию мурашек, когда по его самому охраняемому месту, какое только может быть у приличного среднестатистического натурала, потекло нечто прохладное и вязкое. Узкое колечко мышц напрягается под напором проталкиваемых внутрь пальцев, длинных и тонких. Тех самых, которые столько раз у Рона на глазах обхватывали волшебную палочку, направленную ему же в грудь. И не то чтобы в подобные моменты хотелось почувствовать их непосредственно напрямую.
Ощущения затапливают целиком, разливаются бескрайними океанами, заставляя руки судорожно вцепиться в часть свободно свисающего галстука.
- А теперь потерпи.
- В смысле? - исходя из контекста и просящих интонаций, ничего хорошего просьба Драко сулить не могла по определению.
- В прямом, - трудно что-либо понимать, когда тебя хоть и бережно, однако торопливо растягивают, поглаживая одновременно кожу внутренней стороны бедра: Рон легко отвлекается от подозрительных слов и не успевает во время сообразить, что вообще происходит. Слизеринец пользуется моментом и входит в него на доброю половину.
- Больно, блядь, а по нежнее никак?!
- Понежнее будет в следующий раз.
При условии, что его многострадальная пятая точка до это самого «следующего раза» в целости и сохранности доживёт, а то ведь…
- Погоди-ка минутку, какой-такой «следующий»?
Размеренные, тягуче-медленные движения приносят некоторый дискомфорт, но удовольствие, какое-то фантастическое и просто нереальное, сильно перевешивает. Рон шокирован количеством обуревающей тело страсти, о существовании в нём которой он даже смутно не подозревал. Слух выуживает кое-как из нагромождения пошлых звуков, наполняющих предназначенную для совершенно иных вещей классную комнату, влажные шлепки, которые непостижимым образом возбуждают по нарастающей в геометрической прогрессии. Разум концентрируется на определённой точке, заставляя своего поплывшего от наслаждения владельца возгораться буквально каждой частичкой своего существа.
Малфой предпочитает отбросить последние остатки воспитания, уже не сдерживается и громко стонет в унисон с Роном, который в исступлении просит не останавливаться, самостоятельно подаваясь навстречу. «Глубже… Быстрее…» - отзывается в ушах на пару с каждым последующим толчком. Расслабившийся на галстуке узел распадается и освобождает руки, позволяя упереться ими в чужие плечи. Малфой вроде бы как матерится, и вполне изобретательно, но шепчет при этом всякую розово-сопливую хрень. Рону на секунду посмеяться очень хочется: из горла вырываются придушенные смешки, которые, впрочем, сразу уже сменяются стонами и пожеланиями типа «ещё», «вот так» или даже иногда «пожалуйста».
Время неудержимо разгоняется до сверхкосмической и останавливается одновременно: тело словно бы пронзает электрическим током, от которого умираешь вовсе не от боли, а скорее наоборот. Мысли из головы выветриваются свободно и подозрительно легко — на бесконечно долгое мгновение Рона растворяет в этом и заставляет забывать об остальном.
Драко накрывает в тот же самый момент, причём ни чуть не меньше (а то и сильнее, судя по надрывному «люблю тебя», выдохнутому куда-то в шею Рона). Он обессиленно падает на полубессознательного гриффиндорца и молча пытается помаленьку приползти в себя, что получается отнюдь не сразу. Осознание проявляется с черепашьей скоростью, скачками и очень сильно кое-как: внезапно образовавшаяся тишина, разбавляемая тихим потрескиваем факельного огня, вновь распадается на глубокие вдохи и выдохи.
- Знаешь… - Драко приподнимается на локтях и смотрит непривычно рассеянно, - Вообще-то ты ни разу не в моём вкусе.
Рону хотелось бы ответить что-нибудь неприятное, но вместо этого он с видом закоренелого поффигиста утвердительно качает головой и решает уставиться в потолок. На большее его попросту не хватило. Да и какая теперь, в сущности, разница?
- Но на счёт «следующего раза» я не пошутил.
Казалось бы — куда уж больше удивляться, однако Малфою удалось не просто удивить, а без малого шокировать:
- И как ты себе это представляешь?
- Хочешь красочное детальное описание? - Рон протяжно стонет и потягивается, заставляя Драко недовольно ёрзать.
- Ладно — ты, у тебя явные отклонения психического характера, но я…
- А у тебя, видимо, отклонения в плане сексуальных предпочтений?
С ответом Рон определиться так и не сумел по причине полнейшего отсутствия адекватной мозговой активности.
И на вполне обоснованный вопрос «какого хрена только что произошло» ответа не отыскалось.
========== Часть 7 ==========
Джинни всё ещё прекрасно помнит, словно бы не года прошли, а всего-то пару недель, что некоторый отрезок времени после первой встречи Гермиону понимать было слишком тяжело. И, наверное, делать этого не хотелось вообще — неприветливая и местами странная, эта тогда ещё угрюмая вечно недовольная девушка отталкивала своей постоянно неприятной аурой. Книги, неизменно находящиеся в её руках, пугали своей объёмностью скептически настроенную к учёбе Джинни, а внимательный колкий взгляд каким-то непостижимым образом прожигал буквально насквозь.
Гермиона держалась особняком практически ото всех, кроме Рона с Гарри, да и с ними не то чтобы особенно церемонилась. Джинни удивлялась и присматривалась украдкой, пока имелась редкая возможность понаблюдать, насколько лихо и умело у неё получалось огрызаться за себя и выговаривать за отлынивания по учёбе. Привычка полагаться не столько на свои собственные силы, сколько на поддержку большой дружной семьи, мешала взглянуть на ситуацию Гермионы её же глазами.
Однако, желание разобраться заставляло педантично, исподволь, по кусочку собирать разрозненные фрагменты ускользающего смысла. Без малого несколько лет понадобилось Джинни, чтобы действительно усвоить кое что определённо важное: она по-настоящему восхищается этой девушкой. Выводы приносили чувство окрылённости, но, в то же время, становилось невыносимо грустно — Гермиона казалась одинокой и уставшей.
