Через сутки пришел баркас от Ахмета. Тоже привезли испанцев, пятнадцать штук. Все ранены стрелами в ноги и руки. Правильно, и стрелять, и идти быстро не могут. Подходи, бери за жабры и на кукан, то есть, в плен. Привезли несколько кирас, шлемов с характерным гребнем, прямых мечей, кучу тряпья, солдатских сумок, обуви и двадцать семь мушкетов. Последние я сразу отдал своим диверсантам в чистку. С теми, что собрали в лагере и привезли от Шатуна, получилось уже семьдесят одна штука. Это радует!
Рамон облазил галеон, как говорится, от киля до клотика. Вердикт вынес неутешительный: корабль очень старый, с многочисленными протечками. Дерево изрядно погрызено жучками. И как его так далеко отправить решились? Он ведь мог утонуть еще в Кадисе, у причальной стенки! Однако капитан умудрился дойти сюда и в бой ввязаться. О чем он думал, я уже никогда не узнаю. Кормит капитан со всеми своими офицерами теперь крабов на дне Ла-Платы. А вот что его побудило к нападению на купца, знаю в подробностях. Князь в своем предположении о мотивах агрессии оказался прав.
По указу короля галеон «Санта Мария» был отправлен в генерал-губернаторство Буэнос-Айрес для борьбы с контрабандной торговлей. Проще говоря, послали его перекрыть кислород гранду Адолфо. В бумагах чиновника был так же и указ о смещении дона Адолфо и назначении вместо него графа Джакобо Освальдо Браво Мартинеса, коррехидора. Попутно, пользуясь случаем, королевским посланцам позволялось всласть пограбить купцов-контрабандистов.
Это я узнал из тех секретных документов, что были найдены в шкатулке командира солдат морской пехоты. По законам этого времени именно он был начальником экспедиции, а капитан корабля находился в его подчинении. Шкатулку нашли, когда мои бойцы собирали трофеи в разгромленном лагере. И ведь не сгорел указ, не затерялся в суматохе, а попал в мои руки. Среди захваченных документов было и предписание королевской канцелярии гранду Адолфо о предоставлении подробного отчета о его деятельности на вверенной территории. Одно мне не было ясно: послана ли копия указа о смещении с должности дона Адолфо вице-королю?
И что мне с этими бумагами теперь делать? Гранду показывать не стоит, начнет задавать вопросы об их появлении у нас. Не надо ему знать, что испанский корабль, везший эти бумаги, захвачен, его команда индейцами нашими выбита, а мы с князем подданных его католического величества, что выжить умудрились, к своим рукам прибрали. А о своем смещении с должности ему вообще знать не надо! Князь со мной полностью согласился.
Вновь журчит под форштевнем мутная вода Серебряной реки. Мы возвращаемся. Живых агрессоров на земле Русского Уругвая не осталось. Следом идет галеон. Его решили загнать в бухту Узкую, в устье реки Тихой. Подальше от любопытных глаз и болтливых языков. Там ветеран испанского флота будет разобран на дрова, а его пушки, двадцать восемь штук, послужат для усиления вооружения флейта, бригантины, крепостной цитадели и фортов острова Щит. Вообще-то галеон нес неплохую артиллерию: 4 – 22-х-фунтовых, 4 – 18-ти, 10 – десяти- и 10 – семифунтовых орудий. Мы-то думали, что на нем пушек будет больше раза в два минимум. Но тут, видимо, испанское адмиралтейство пожадничало, не довооружило старичка. Ну и ладно, мы не в обиде. Нам и эти пушки – дар Божий. Халява! Почти…
Я вспомнил погибших. Старого умного дона Мигеля, его матросов, своих молодых бойцов. Не могу я относиться к их смерти спокойно. Не научился еще считать близких людей просто винтиками моей военной машины, расходным материалом. И не хочу учиться этому! И остальных командиров заставлю беречь воинов и думать прежде, чем давать команду «В атаку!». А Шатуна точно на правило поставлю за неоправданные потери! Он сейчас в партизанском отряде Сатемпо вместе с Вито, откомандированным мной для связи. Вождь, которому так и не удалось всласть повоевать с испанцами – быстро те закончились, предложил пройтись по пампе, разоряя поселения чарруа. Князь одобрил его предложение, но приказал сильно не увлекаться и не лезть далеко на север. На рейд дал «одну луну».
В родную бухту вернулись через двое суток. Галеон сразу загнали в Узкую на разгрузку и разборку. Трофеи были богатые. Помимо вооружения и снаряжения корабля и солдат, в трюмах обнаружились и различные товары. Опрос экипажа внес ясность в его происхождение: перегружен с захваченного и потопленного голландского купца. Да, как все просто в это время! Сильный бьет и грабит слабого, но сам огребает от более сильного или хитрого. Охотник в момент может превратиться в дичь, а дичь – в охотника. Пошел по шерсть – вернулся бритым. И еще много-много пословиц и поговорок на тему, как амбициозные недоумки вместо сладкого получают горькое.
Глава 8
Пока князь с бароном Жилиным и кабальеро Пантелеймоном занимались хозяйственными вопросами и укреплением обороны крепости, я занимался пленными. Задачка не простая: промыть каждому из них мозги и вложить в память нам угодную информацию. Для начала потренировался на тех семерых, что отделил сразу. Вкладывать ложную память, предварительно стерев настоящую, я еще не пробовал. Вот и пришлось методом «тыка» подбирать нужные действия. Это оказалось не просто. Память человеческая как геологические пласты, и состоит из множества наслоений. И все их надо поднять, просмотреть, убрать не нужное, а в данном случае – для нас опасное, воспоминание, и вложить новое. Да так, чтобы оно сопрягалось с оставшимся в мозгу настоящим.
Ко всему прочему приходилось преодолевать и активное сопротивление мозга подопытного моему в него вторжению. Попотеть пришлось изрядно. С первым получилось очень коряво. Слишком широкий диапазон электромагнитных колебаний его мозга приходилось контролировать и править одновременно. Потому получился хоть и не идиот, чему я очень рад, но все же инвалид: частичная амнезия с потерей многих жизненных и профессиональных навыков. Отправив его на каменоломню, взял себе суточный перерыв для выработки более приемлемого алгоритма действий. Уж больно много сил у меня ушло! Да и времени. А результат хуже некуда.
Но кто ищет, тот всегда найдет. Я тоже нашел, как мне казалось, способ добиться желаемого результата. Следующий подопытный был накачан спиртом и сидел, привязанный к стулу, тупо уставившись в одну точку осоловевшим взглядом. Не встречая сопротивления, я проник в память подопытного. Но мало чего достиг, хоть работать мне с ним стало легче. Пьяный мозг выдавал рваные картинки, временами даже отключаясь от реальности. Я прекратил опыт и продолжил его, когда матрос проспался. Но теперь было еще хуже: память стойко блокировалась алкогольной интоксикацией. Похмелять я подопытного не стал, а тоже отправил на добычу стройматериала.
Две неудачи показали, что грубым наскоком мало чего можно добиться. Я опять взял тайм-аут на сутки. Сидя в любимом кресле, слушал щебетанье забравшейся мне на колени Машутки, мурлыканье Кисы, потрескивание горящих в камине поленьев и неожиданно вспомнил первую встречу с вождем Матаохо Семпе и мой ему рассказ о влиянии алкоголя на человека. Четыре стадии опьянения: павлин, обезьяна, лев и свинья. Все они, влияя на мозг, отпускают внутренние тормоза. И человек проявляет свою сущность, раскрывается. Недаром же древние исследователи этого вопроса выделили именно четыре основных точки проявления. Я иду по верному, вроде бы, пути. Только начал с конца. Какие мысли могут быть у пьяной «свиньи»? Да никаких! Как и у страдающего от перепоя мужика. А у того же «павлина»? Много! И если их направить в нужное русло, то можно многое и узнать, и внушить! Только подход необходим другой, мягкий и без рук, скрученных веревкой за спиной. Так, алгоритм вроде найден, осталось его проверить.
Догадка моя оказалась верной. Подопытного приводили ко мне в кабинет, где я с ним просто беседовал. Доброжелательно, без угроз и насилия выспрашивал о его жизни, специальности и тому подобном. Постепенно он расслаблялся. Посреди беседы предлагал немного выпить и наливал ему граммов сто спирта своего производства. Сам пил воду. Далее беседа продолжалась в том же доброжелательном ключе. Собеседник постепенно «косел», расслаблялся и становился весьма болтливым.