- Мне нужно разыскать одного сталкера, – я окинул оценивающим взглядом полки с алкоголем, невольно вспомнив про свои драгоценные бутылочки, – его зовут Гефест. Рост, под два метра, телосложение атлетическое. Волосы угольно-чёрные, носит густую бороду. Брови под манер Брежнева, левая рассечена. Голос как у Джигурды. На правой руке отсутствует безымянный палец по вторую фалангу.

Не уверен, что Букмекер внимательно слушал меня. Стоял передо мной, но часто поглядывал единственным глазом по сторонам. Да и на обветренной красной физиономии стойко держалось скучающее выражение. Мелодия гитары и пение стали чуть громче. Парень бродил по бару, не прерывая свой концерт:

- …девять граммов в сердце, постой, не зови. Не везёт мне в смерти, повезёт в любви!..

- Может водки? – Взгляд бармена остановился, наконец, на мне. – Коньяку? Ликёра? Виски?

- Нет, спасибо, я на службе… – Сквозь зубы процедил я. Распаляешься тут перед ним, вспоминаешь детально описание Гефеста, а он тупо игнорирует тебя! Своё бухло второсортное толкает. Ладно, только спокойствие!

- Бармен! – Слева о барную стойку хлопнула ладонь, – повтори нам, а?!

- Минуту, – Букмекер развернувшись к стеллажу, пробежался пальцами по бутылками и схватил одну длинную с прозрачной алкогольной жидкостью. Поставив её на прилавок, перед хмельным посетителем в старом сером комбинезоне, явно с чужого плеча, одноглазый шагнул к деревянному шкафчику, с двойными дверками. Приоткрыв одну, он выудил трехлитровую банку с солёными огурцами и помидорами, а затем палку копчёной колбасы, и банку шпрот. Выловив несколько сочных помидорок и огурчиков из рассола, Букмекер разложил их на принесённую клиентом широкую тарелку. Рядом положил шпроты и сверху колбасу. Довольный покупатель, сунул хозяину бара пару крупных купюр и, затолкав бутылку в карман куртки, осторожно, двумя руками схватил тарелку с едой. Не пересчитывая деньги, бармен убрал их в маленькую сумку на поясе, звонко застегнув молнию.

- …перестаньте черти клясться на крови! Не везёт мне в смерти, повезёт в любви. Не везёт мне в смерти… повезёт в любви!

Гитара замолчала, а певца наградили одобрительными возгласами и вялыми аплодисментами. Букмекер вернулся ко мне.

- Уверен? – Он криво усмехнулся, отчего его шрам будто вошёл глубже в лицо, – для тебя скидку сделаю. Тут не часто наёмники появляются.

- Я на службе не пью, – тише и строже проговорил я. Почему нельзя просто мне ответить, видел или нет Гефеста? Чего время тянет?

- Боишься опьянеть, наёмыш? – Бородатый мужик в сером рваном пыльнике беззвучно рассмеялся, поворачиваясь ко мне, демонстрируя поистине ночной кошмар дантиста.

- Я на службе не пью!.. – Инстинктивно дёрнулся назад, почуяв смрад стойкого перегара от соседа. Лучше бы ты дальше сидел медитировал над стаканом!

- Тогда я покажу тебе нечто такое, чему я научился на Байкале в 1978 году! – распрямившись, мужик шумно шмыгнул носом и покачнулся на неустойчивом стуле, – я работал с человеком, которого звали Федька Блинов. Можно сказать, учился у него. Думаю, Федька Блинов, был лучшим дровосеком в мире. Его укусила какая-то муха в лесу, и врачи кололи его самыми разными антибиотиками, но ни что ему не помогло. Федька скопытился за две недели, с раздутым фиолетовым горлом. Я хочу показать тебе то, чему научился у местных жителей, у которых я жил. Местная водяра была убойной штукой. Только глотнёшь, еще не успеешь почувствовать, как он стекает вниз до желудка, а ты уже валяешься свежим трупом на полу. А местные жители пили её как компот! И пьяных почти не было! И от похмелья никто не страдал!.. Бармен, подай мне две дольки лимона.

Хмыкнув, Букмекер нырнул под стойку и вытащил из недр яркий жёлтый лимон, размером с теннисный мяч. Повертев в пальцах острый кухонный нож, одноглазый легко и просто покромсал цитрус на четыре равные дольки набитой рукой мастера. Положил их рядком на чистое блюдечко и подвинул к пьяному странному мужику. Тот с торжественным вызовом, скрестив руки на груди, смотрел на меня из-под густых бровей. Я переводил взгляд с него и на блюдечко, усердно пытаясь понять, что происходит. Зачем этот тип рассказывал мне о печальной судьбе дровосека Феди и какое он имеет отношение к лимону? Бомж-сталкер понял мой вопрошающий взгляд по-своему. Взяв одну дольку лимона, он запрокинул голову и поднёс её к лицу. У меня появилось нехорошее предчувствие.

- Ты на столько занят своими глазами, что не чувствуешь, что течёт тебе в горло. Такой вот секрет раскрыли мне мест… – мужик сжал в пальцах дольку, щедро влив в левый глаз лимонный сок. Заорав дурным нечеловеческим голосом, он взмахнул руками, швырнув дольку в сторону, попав ей по макушке зазевавшегося гитариста. Стул не выдержал таких телодвижений сидящего, и опрокинулся назад. Пьяный сталкер, оказавшись в лежачем положении, зажал лицо ладонями и принялся, подвывая, кататься по полу, словно хотел сбить с себя пламя. Я в ужасе вскочил, не зная, что предпринять, как помочь мученику своего идиотизма.

- Мой гла-а-а-аз! – Голосил он, извиваясь ужом на полу, – сукаипаная, мой глаз!!!

Я с мольбой повернулся к хозяину «Хуторка», а тот, будто не происходит ничего ужасного, наблюдал за любителем лимонных капель, привалившись к столешнице.

- Ну, так что? Точно не хочешь выпить? – Буднично спросил он у меня, – а настойки моей брусничной дерябнешь? Она у меня знаешь, какая сладкая! Как сок!

Я быстро замотал головой, в шоковом состоянии. Похоже, только меня серьёзно беспокоило здоровье пострадавшего сталкера. Все остальные присутствующие в баре с любопытством и хохотом смотрели за конвульсиями бедняги на полу. Неужели их веселит его страдание?! Что за люди?! Пока я отыскивал хоть толику сочувствия в глазах посетителей, пьяный сталкер вдруг затих… Неужели?.. нет, от простого лимона он же не мог!.. Он!.. Он, мать твою, просто уснул. Распластался на полу, и мирно захрапел, раскрыв рот. Дима Шухов, ответь мне, в какой дурдом я попал?!

Еще не успел стихнуть хохот развеселившихся посетителей, а гитара снова дрогнула знакомой музыкой.

- Постой, паровоз, не стучите колёса. Кондуктор, нажми на тормоза-а-а-а!..

- Он немного перепутал, – спокойно сказал Букмекер, отлипая от барной стойки, – нужно было залить не в глаз, а в нос, как вчера показывал девке одной. И чего они лезут сюда, а?

- Кто?.. – хрипло спросил я, вытерев выступившую на лбу испарину от напряжения.

- Ну, бабы эти, – цапнув двумя пальцами одну дольку из блюдца, бармен с чавканьем впился в лимон зубам. Маленькие брызги лопнувших сосудиков разлетелись крошечным фейерверком. Сок потёк по подбородку, теряясь в щетине. У меня свело челюсти судорогой, а ему хоть бы что. Как апельсин трескает!

- Не жди меня, мама, хорошего сына. Твой сын не такой как был вчера-а-а-а!

- Чего в Зону прут, чего им на Большой Земле не сидится? – Еще один укус лимона.

- Меня-я-я засосала-а-а опасная трясина-а-а, и жизнь моя – вечная игра!..

- Сидели бы дома, борщи варили да молокососов сопливых кормили. Так нет… лезут в Зону… – Положив корку лимона на стойку, Букмекер то ли подмигнул мне единственным глазом, то ли просто моргнул. Но потом на его лице появилась странная эмоция, я не смог её разобрать. И адресовалась она не мне.

- Кстати о детях… – Пробормотал мужчина, взглядом голодного удава не мигая смотрел мне за спину. Струны гитары неловко дёрнулись и замолчали. По залу волнами прокатились смешки, свист, улюлюканье и неприличные выкрики. Ничего хорошего они не сулили. Я только оборачивался назад, а догадка о подобной реакции бара уже постучала мне по черепушке, просясь в гости. И она, к сожалению, оказалась верна…

Походкой недавно вылупившегося утёнка, к барной стойке топал Артём, неуверенно улыбаясь на все хитрые и даже пошлые взгляды. Посыпались смешки, улюлюканья, свист.

- Малыш, а ты адресом не ошибся, а?

- Мамочку свою потерял? На горшочек хочешь?

- Ой, фу-у-у! Кому-то надо поменять подгузник!