— Подвези телегу!

И потом, преодолевая все инстинкты, она бросилась вперёд и стала хватать крупных тварей, отрывая их от Ториса. Одного из них Лила проткнула каблуком в повороте, он завопил, а потом послышался хруст в голове и она отлетела.

Лила старалась об этом не думать.

— Торис, давай! — крикнула она. — Надо убираться!

Вампир обернулся к ней, горя жёлтыми глазами и сверкая клыками, и зарычал:

— Зачем? Эти гадины кусаются, как дьяволы, но им меня не убить. Я не уйду, пока не поквитаюсь с ними!

Лила вскрикнула, ощутив острую боль одновременно в ноге и в спине. Мелькнула мысль перекатиться через спину, но тогда она будет лёгкой мишенью. Вместо этого она отпихнула тварь от ноги и прислонилась спиной к каменной стене, давя вцепившуюся гадину. Ещё несколько тварей приземлилось на землю.

— Торис! — снова крикнула Лила.

Повозка подъезжала к ним, лошадь ржала.

Торис сзади поддал одну из тёмных арахней ногой, и что-то в ней хрустнуло, когда она летела через двор. Ещё двое шарахнулись в стороны, чтобы избежать такой судьбы. Торис, хотя и с лицом вампира, казалось, немного успокоился.

— Извини, — сказал он. — Меня малость занесло.

Лила взвыла от боли и оттолкнула от себя ещё одну арахну, которая вылетела из окна и приземлилась возле её плеча, выпустив когти.

— Могу понять, — ответила Лила, устремляясь к повозке. Торис бежал следом. Арахны сначала погнались за ними, потом отстали. Одна попыталась влезть в повозку вслед за Торисом, но вампир отпихнул её изо всех сил, почти перерезав арахну пополам. Оказавшаяся внутри часть трупа съёжилась высохшей оболочкой, но продолжала дёргаться и шипеть. Лила не растерялась, схватила боевой шест, лежавший на дне телеги на всякий случай и обружила его конец на голову твари. Арахна скорчилась в судорогах, успев выплюнуть из пасти белую липкую жидкость, которая опутала конец шеста. Лила сморщилась, нанося удары

концом липкого шеста по голове твари, пока голова не свалилась с плеч. Существо вспыхнуло. Лила содрогнулась от мысли, что потом её придётся брать в руки, чтобы выбросить.

Повозка запрыгала по траве и выехала на дорожку.

Скоро они уже ехали обратно в деревню, к школе.

— Пожалуйста, поосторожнее, — попросила Лила Габриэль, и та улыбнулась в ответ.

— А где Зена? — спросил Торис. Лицо его снова было человеческое.

— Она пошла домой за Афиной. Мы должны были снова встретиться в библиотеке, — ответила Габриэль.

Торис выругался.

— Останови телегу!

***

Зена прошла на территорию Ярмарки, стараясь двигаться бесшумно. На воротах висел свиток, что Ярмарка в эту ночь закрыта из-за болезни актёров и актрис и что деньги за билеты будут возвращены. Но Зена в этом сомневалась. Они собираются сложить вещи и удрать. В этом у неё не было сомнений.

Но Афину им с собой не увезти. Зена много думала о различных теориях Автолика, и одно решила определённо: кем бы ни была Афина, у неё есть душа. Что-то было в ней такое, что Зена видела собственными глазами. Она видела достаточно холодных, пустых взглядов, лишённых душ. У Афины есть разум, сердце и душа. И Зена её заберёт отсюда любой ценой.

Хотя почти вся территория Ярмарки была погружена в темноту, в том числе палатки и трейлеры, где жила труппа во время стоянок, откуда-то доносились голоса и мелькал свет. Зена решила, что труппа собралась возле маленькой сцены, на которой для посетителей исполняли древнеисторические пьесы.

Она миновала длинный ряд расписных деревянных киосков, где раньше продавали еду. Прижимаясь спиной к брёвнам, Зена медленно пробиралась к сцене. Голоса становились разборчивее, свет ярче. Она узнала гулкий голос актрисы, игравшей Богиню Геру.

— Убираемся до рассвета! — ревела Богиня. — Здесь оказались люди, которые знают правду или что-то подозревают. Никто не должен знать, что Афина с нами. Этой ночью наконец появились всадницы. Охотницы уже здесь и нам надо уходить.

Выкрики, бормотанье, но из них Зена мало что могла понять. И слова Богини тоже были до конца не ясны. Эти люди прятали Афину, но она не понимала зачем. Знать бы побольше… И ещё она говорила об Охотницах…

— Вы просто не умеете оставлять людей в покое, не так ли, мисс? — произнёс позади неё тихий голос.

Зена резко обернулась, приготовившись защищаться. Во тьме, откуда она пришла, горела пара тусклых факелов, и эта пара приближалась.

Это была Богиня любви Афродита. Или, по крайней мере, актриса, которая изображала Афродиту. Но Зена подумала, что богиня не героиня. Не такая героиня, каких ей приходилось видеть. Слишком чёрные глаза с синими вкраплениями, слишком длинные пальцы — странно, что она этого раньше не заметила.

Но сейчас не заметить её пальцы было нельзя. Потому что вокруг них горел потрескивающий красный огонь с синим отблеском.

— Магия, — прошептала Зена.

— Конечно, магия, — согласилась Афродита. — Магия и много чего ещё похуже. У нас ещё много дел до рассвета, моя милая, а в тебе, я чую, есть гораздо больше, чем видит глаз. Ты не обычная девушка, без сомнения. И потому я дам тебе шанс, красавица. Уходи.

— Без Афины не уйду, — резко ответила Зена.

— После того, что пришлось проделать Гере, чтобы заполучить эту дуру, она её ни за что не отпустит. Последний шанс, девочка. Уходи и не оборачивайся, а то начнутся неприятности.

— Мы с неприятностями, — сказала Зена, недобро усмехнувшись, — живём вот так.

Она показала Афродите переплетённые пальцы.

— Пусть будет так, девочка. К рассвету ты станешь рабыней. Ручаюсь, тебе пойдёт костюм служанки, — сказала Афродита, похотливо щуря глаза. — Но помни, у тебя был шанс.

С этими словами она подняла руки, и из них заструилась магия. Она запела низким грудным голосом на языке, который Зена не узнала и уж тем более не поняла.

Она забежала за киоски. Они все были закрыты деревянными ставнями. Но тут же висели деревянные шесты, которыми эти ставни поднимали. Пять шагов по мягкой земле, и Зена обернулась, держа в руках дубовый шест, как боевую дубину.

Афродита оказалась перед ней, и с её рук уже не струилась магия. Вместо этого перед ней у земли завертелась потрескивающая сине-серая дьяволица, трёхфутовый смерч из чёрных чар. Внутри неё обретало форму что-то чудовищное, более отвратительное, чем все демоны, с которыми приходилось биться Зене.

— Оно поглотит тебя, девочка, поглотит душу и тело, — сказала Афродита. — Сердце твоё будеть гореть, и ты будешь молить меня о пощаде. Я не очень сильная колдунья и чуть не продала душу, чтобы выучить это заклятие. Но ты себе представить не можешь, сколько раз оно меня выручало.

Зена шагнула назад и глянула на неё в упор.

— Ага, — согласилась она. — Особенно в ночь свидания.

Она двинулась вправо — сине-серая дьяволица за ней. Из неё начинала возникать рука. Зена сдвинулась влево, и снова дьяволица повторила её движение.

— Поздно убегать, девочка, если ты это задумала, — сказала Афродита, и мерзкая улыбка слизняка сделала её лицо ещё противнее.

— Не совсем, — буркнула Зена себе под нос.

Она отступила на два шага и бросилась прямо на дьяволицу. У той уже появилась вторая рука и пара рогов. Используя шест, как прыгун, Зена взлетела в воздух, сделала кульбит и приземлилась на обе ноги прямо перед Афродитой.

Богиня любви хотела что-то сказать, но в этот момент Зена опустила шест ей на голову. Афродита, не пикнув, грудой свалилась на землю и вспыхнула, её голова откатилась, а серо-синяя дьяволица за спиной вдруг исчезла, будто кто-то задул свечу. В воздухе остался лишь запах серы.

— Кретинка, — шепнула Зена и повернулась, ища глазами Афину.

Она была прямо перед ней, меньше, чем в двадцати футах. Рядом с ней стояли Гера и Зевс, высокие, надменные и нисколько не похожие на Богов, несмотря на жирные брюхи.

— Зена, прошу тебя, беги! — взмолилась Афина.

Хороший совет, учитывая, что перед ней была уже вся труппа. Некоторые излучали странного цвета энергию, такую же, как Афродита. Другие, в том числе мужчина с круглыми чёрными глазами, даже не были похожи на людей. Зена попала в окружение, но она была уверена, что сможет пробиться, если захочет.