Учёные несколько лет выводили эту породу, руководствуясь рекомендациям, которые периодически давал Минос. И результат превзошёл все ожидания. В холке лошади новой породы превышали два метра. Под кожей переливались стальные мышцы. В основном они были иноходцами, развивали огромную скорость, очень выносливыми и необычайно умными.

— Ну, что, дружок, прокатимся? — Минос зашёл на помост, пристегнулся к кузову ремнём, и тронул поводья.

Трёхгодовалый жеребец стал постепенно наращивать скорость. С укороченной рыси он перешёл на размашистую, а затем, когда выехали на прямую, как стрела, дорогу — на иноходь.

Эти дороги стали строить около десяти лет назад. Они были гордостью Миноса, и достопримечательностью Крита. Вначале сановники воспротивились этому грандиозному проекту, утверждая, что казна будет опустошена. Но Минос был непреклонен. Он привлёк к их строительству местное население, и даже платил им зарплату. Деньги строителям распределял выбранный из их же среды бригадир, под расписку. И теперь почти все города Крита соединяли идеальные дороги, выложенные из плотно подогнанных базальтовых плит. Денег действительно было потрачено много. Но, в итоге, все окупилось сторицей.

Население Минос не обременял непосильными налогами. И жило оно зажиточно, любя и боготворя своего правителя. Как-то на одном из собраний сановники предложили увеличить налоги, мотивируя это размытым понятием — «на благо государства».

— А на что у нас не хватает денег? — удивился тогда Минос, — на содержание армии, или флота? Или вам всем лично не хватает на содержание своих наложниц и строительство роскошных дворцов? Так умерьте свои аппетиты!

С казнокрадами вопрос решался предельно просто — им отрубали голову, имущество конфисковывали, а всех домочадцев провинившегося сбрасывали с обрыва — на съедение акулам. Минос признавал жестокость таких методов. Но иначе было просто нельзя — растащат весь Крит по кусочкам. Да и не в правилах Миноса было оставлять врагов за своей спиной.

Многие иноземцы с завистью и алчностью смотрели в сторону богатого острова. И неоднократно пытались его захватить. Но на рейде стоял самый большой из всех имеющихся флотов. И не так было страшно его количество, как неизвестное оружие, неизменно поражающее агрессора ещё далеко на подступах к острову.

Все эти воспоминания крутились в голове монарха, пока его иноходец без устали несся вперед. Вдоль дороги тянулись поля с растущими на них многочисленными злаками. Оливковые рощи сменялись виноградниками, садами цитрусовых, плантациями бананов и бахчевых культур. И везде трудились люди. Завидев своего правителя, они низко кланялись, а потом махали руками в знак приветствия. На Крите выращивали практически всё, собирая урожай по нескольку раз в год.

Наконец, впереди показалось море. Умный иноходец стал сбавлять скорость и остановился у длинного двухэтажного дома. Из него выбежали люди и окружили колесницу Миноса. Тот отстегнул пояс, и сделал шаг им навстречу. Но тут же получил ощутимый толчок в спину. Обернувшись, увидел обиженную морду Демона:

— Ой, извини, дружище, чуть не забыл!

Минос опустил руку в карман и достал оттуда горсть орехов в сахаре. Конь потянулся и осторожно стал снимать губами орехи с ладони. Когда угощение кончилось, он вопросительно посмотрел на своего хозяина.

— Ну, ладно, ладно, уговорил. Путь был действительно долгий, а ты несся как ветер. Умница.

Минос раскрыл свой дорожный мешок и достал оттуда целую пригоршню орехов. Покончив с угощением, конь в благодарность ткнулся царю в плечо и потёрся о него. Тот стал его распрягать, приговаривая:

— Сходи, побегай, в воду сразу не лезь. Остынь сначала. Да далеко не убегай! — кричал он уже удирающему, задрав хвост, коню.

Сзади раздался легкий смех. Минос вновь повернулся к встречающим и обнял невысокого, начинающего седеть человека, одетого в простую холщовую одежду. Затем поздоровался с каждым по очереди.

— Нереус, как у вас здесь дела?

— Так много чего изменилось, Ваше Величество…

— Я же сказал, что друзья могут называть меня по имени. Так что изменилось? Есть успехи?

— Да есть кое-какие, — уклончиво ответил тот, хитро поглядывая на царя.

— Ну, так пойдём, посмотрим, чего вы здесь наваяли.

И они все дружно двинулись к заливу. Встав у самой кромки воды, Минос рассматривал веселящихся в воде дельфинов. Раньше залив был перекрыт сеткой. Теперь её не было.

— А почему сетку убрали?

— Сейчас в ней просто нет необходимости. На ночь они уплывают в море, на кормёжку, но к утру всегда возвращаются. Им интересно общаться с людьми. Ну, а мы, в свою очередь периодически их чем-нибудь угощаем. Недавно они притащили откуда-то запечатанную амфору. В ней оказались золотые монеты! Нам куда их сдать?

— Никуда не надо. Оставьте себе. На непредвиденные расходы. Какое это уже поколение?

— Третье. И у них скоро начнётся брачный период.

— Как позвать их к берегу?

Один из сотрудников дельфинария зашёл в воду по пояс и громко крикнул:

— Ко мне!

Дельфины дружно повернули головы в его сторону и понеслись к берегу, временами выпрыгивая из воды. Минос тоже зашёл в воду. Один из дельфинов высунул голову прямо напротив него, рассматривая новичка, поворачивая голову из стороны в сторону. У него были крупные умные глаза, и он словно оценивал Миноса. Голова у него была крупной и необычайно «лобастой». Увеличение мозга неизбежно повлекло за собой изменение строения черепа.

Минос вышел из воды, подошёл к Нереусу:

— Сколько сейчас в стае?

— Около пятисот особей.

— Я привез новые разработки, которые должны будут увеличить общую фертильность и завершить генетическую перестройку. Это будет совершенно новый вид! Своим умом они практически не должны отличаться от человека. Я так надеюсь.

Они все вернулись к дому, который служил для учёных и лабораторией, и жильём.

К вечеру Минос вернулся домой. Угостив Демона на прощание орехами, отправился к себе. Зайдя в комнату, он увидел метавшегося в невидимой клетке человека, одетого в фиолетовую тунику. Он с остервенением набрасывался на преграду, и отскакивал назад. Рядом валялся полностью разряженный посох.

— О-о! Да у нас гости! Спасибо, что заглянул на огонёк. Теперь я знаю, как назвать своё новое плетение! Сфера «Арисмана»! Звучит?

Лицо беснующегося мага исказилось от злобы и бессилия.

— Ведь предлагал я тебе, Арисман, приходи, вместе будем работать над эликсиром… Так нет! Ты, как последний вор, пробрался ко мне, чтобы воспользоваться плодами ЧУЖОГО ТРУДА! А ты знаешь, как у нас поступают с ворами. Так, что извини…

Вокруг Арисмана появилась золотистая полупрозрачная сфера. Затем она стала уменьшаться в диаметре. Глаза мага наполнились ужасом. А сфера всё уменьшалась… до тех пор, пока в ней совсем не осталось места для перемещения. Затем она резко схлопнулась… и не осталось ни сферы… ни Арисмана…

Воронов лежал с закрытыми глазами:

— «Странные сны мне стали сниться в этом Центре. Я уже себе это говорил?! Повторяюсь… Да тут ещё эта сфера примешалась… Не ожидал, что вербализация её активации окажется настолько сложной. Пришлось исписать почти три листа… да ещё, скорее всего, придётся делать поправки. Когда Стас смонтирует голографический проектор, будет проще».

Тут он услышал шуршание бумаги и лёгкий шёпот. Приоткрыв глаза, он увидел… сестёр, которые сидели за столом около кровати и просматривали его ночной труд. Одеты они были в облегающие тёмно-синие спортивные костюмы, которые не столько срывали, сколько подчёркивали совершенные формы их тел.

— «И они в ЭТОМ ходят по Центру?! Скоро у мужиков психоз начнётся…».

Сергей привык спать без белья и теперь не знал, как выкрутиться из этой ситуации. Ведь не мог же он предположить, что к нему без спроса явятся египтянки. Да, договаривались утром заняться плетением, его стенографированием. Но не так же!!! Воронов кашлянул, привлекая к себе внимание. Сёстры дружно повернули в его сторону головы: