– Ты, больной пластиковый ублю… – надсадный хрип захлебнулся в поцелуе, андроид жадно запустил язык в рот человека, крепко перехватив за затылок.
Что-то прорвалось, будто рухнула невидимая преграда, и Ричард, как называл себя этот маньяк, наконец накинулся на жертву со всей страстью, целуя, засасывая, лаская языком и кусая болезненно горячие губы, оставляя Гэвину небольшие промежутки для судорожных вдохов. Андроид склонился над прикованным к кровати напарником, опираясь локтём о подушку, но, казалось, навалился всей тяжеленной тушей, занял окружающее пространство пополам со стучащим в ушах и горле пульсом. Гэвин почувствовал железный привкус крови во рту из-за порвавшихся, саднящих губ и негромко застонал от отчаяния, падая куда-то глубже в ощущение непроходящего кошмара, вечность наедине с поехавшим на сексе маньяком.
Одеяло сдёрнулось в сторону, обдавая прохладным больничным воздухом, и Гэвин снова выгнулся, пытаясь вывернуться из пут, потому что жёсткая пластиковая рука поползла вниз, не забыв стиснуть ненадолго горло, прижать заживающие синяки, чтобы напомнить о том, с чего всё началось, прежде чем проскользить до середины бедра, где кончался жёсткий больничный халат и начиналась волосатая нога детектива Рида. Протестующее мычание было встречено ещё одним довольным хмыком и ладонь плавно сползла на внутреннюю часть бедра, чтобы двинуться назад, задирая ткань и потихоньку подбираясь к сокровенному.
– Ты, блядь, конченная мразота… – Ричард согласно застонал в ответ, снова затыкая дёргающегося напарника, пальцы добрались до сморщенного члена детектива с пугливо поджатыми яйцами, обласкали воздушными движениям, прежде чем мучительно-медленно обхватить. – Я же, блядь, даже двинуться не могу, это нечестно!
– Детектив Рид, вы ничего не смогли бы сделать, даже если бы могли двигаться, – с отвратительной уверенностью промурлыкал андроид, оставляя многострадальный рот дёргающегося Гэвина и легонько прикусывая складку кожи на шее.
И он был, чтоб его сумасшедшие микроволновки в аду драли, прав на все сто процентов, Гэвин уступал новейшей разработке Киберлайф решительно во всём, что засранец уже не раз доказал, легко прижимая человека, где ему вздумается. Впрочем, хитрый ублюдок откуда-то знал меру и психологию изнасилования, намеренно не доставляя человеку боль, непосредственно связанную со сношением. Даже сейчас, несмотря на прорывающуюся жадность, его действия над изрезанным и обожжённым телом физически доставляли лишь удовольствие, лишённая скина рука уверенно двигалась по налившемуся кровью члену, а губы и язык ласкали шею человека так, что Гэвину пришлось стиснуть зубы, чтобы не стонать.
Он ненавидел ублюдка всей душой, но дрочил тот просто бесподобно! Тело детектива снова выгнулось, но для того, чтобы нетерпеливо толкнуться в механическую руку, и это окончательно снесло обоим крышу. Андроид засосал нежную кожу на шее, оставляя космический засос под хриплый стон напарника, затем накинулся с укусами и поцелуями, быстро двигая рукой по влажному от выступившей смазки члену, но этого было мало и мгновение спустя Гэвин почувствовал, как его ноющий от желания орган накрыл тёплый, почти человеческий рот.
Гэвин запрокинул голову, вжимаясь затылком в жёсткую больничную подушку, и зажмурился до звёзд перед глазами, давя короткие, почти жалобные стоны, пока его пластиковый напарник жадно отсасывает ему, без колебаний вбирая член по основание, касаясь своим ровным, идеальным, блядь, носом лобка. Андроид двигал головой, как заведённый, влажно чмокая исчезающим во рту членом, обласкивая его языком и прижимая к нёбу лучше, чем элитная шлюха, будто всю жизнь готовился к этому моменту. Очищенные от скина пальцы бережно придерживали налившийся кровью орган у основания, скин с губ андроид тоже снял, сияя белыми щеками, и в этом было что-то безумно интимное, настолько, что Гэвин снова зажмурился, чувствуя, как близится оргазм.
Пришлось стиснуть зубы, давя откровенный стон в невнятный, почти предсмертный хрип, лишь бы не показать покорно принимающему изливающуюся толчками сперму в рот андроиду, сколько удовольствия доставил Гэвину насильный минет. Но расслабился детектив рано, сбоку снова зашуршало и вспомнил он о поганой привычке пластикового ублюдка в любой ситуации лезть целоваться слишком поздно. Рот снова накрыло жёсткими губами и Гэвин с ужасом почувствовал что-то вязкое и горчащее, текущее ему в рот, надёжно зафиксированный в открытом состоянии. Ублюдок не проглотил. И теперь щедро заливал в рот человеку его же сперму, несмотря на протестующее мычание и трещащие от попыток вырваться ремни больничной койки.
– Я оставлю вас отдыхать, детектив, – нежно прошептал андроид, запрокидывая Гэвину голову и вынуждая проглотить всё, что находилось во рту, от чего человека едва не стошнило. – Пожалуйста, выздоравливайте быстрее и возвращайтесь к работе. Я искренне надеюсь, что подобное больше не повторится, иначе мне придётся вновь преподать вам урок.
Ричард мурлыкал самым нежным голосом, заботливо расправляя больничную одежду и подтыкая одеяло плюющемуся ругательствами и слюной детективу, будто речь шла не об убийстве ни в чём не повинной девушки из-за тупой пластиковой ревности. Закончив с одеялом, андроид спокойно поправил цветы на прикроватной тумбочке, сложенные горкой гостинцы, видимо, принесённые лично, в последний раз ласково огладил небритую щёку дёргающегося и рычащего нечленораздельное, но несомненно матерное, Рида и направился к выходу, замешкавшись на пороге.
– Кстати, детектив… – по телу Гэвина пробежала дрожь, потому что глаза обернувшегося напарника жутко светились красным, в тон мигающему на виске диоду. – Когда я найду того, кто подложил вам бомбу в мотоцикл, его смерть будет долгой и мучительной. Обещаю.
Дверь скользнула, закрывая идеально прямую спину напарника и багровый отсвет от диода на его виске и Гэвин почувствовал, что очень сильно хочет в туалет…
Несмотря на то, что пульт вызова медсестры снова работал, Гэвин не спешил её вызывать и первые полчаса после ухода ведра с ебанувшимися по самые шляпки винторезами ругался грязнейшими словами своего лексикона, не забыв обложить отдельно Киберлайф, подкинувший ему такую мразоту, как горящий синим пламенем пакет с дерьмом под дверь, Элайджу Камски за одно его существование и Коннора, которому наверняка икалось в далёком Детройте гулкой механической икотой. Наверняка ведь знает, булка пластиковая, что у него есть младший братик, вылезший прямиком из кремниевого ада, чтобы терзать волосатую мясную задницу Гэвина Рида. Знает и… а, к чёрту!
На вызов откликнулась миловидная человеческая медсестра, которой Гэвин попытался криво и доброжелательно улыбнуться, холодея внутри от мысли, что Ричард уже поджидает несчастную на выходе, чтобы свернуть шею за то, что посмела улыбнуться в ответ.
– Здра-а-а-асьте! А я уже очнулся, меня можно отвязывать! – Гэвин подрыгал конечностями как можно жизнерадостнее, показывая, что полностью вменяем и не опасен для общества, аппаратуры и себя.
– Хорошо, мистер Рид, сейчас я вас освобожу, – медсестра ловко взялась за толстые ремни, видимо, не в первый раз распаковывая и запаковывая буйных пациентов. – Ваш коллега оставил вам сладкого и планшет, но вынуждена напомнить, что вы находитесь в состоянии восстановления после множественных травм, длительный контакт с техникой противопоказан. Иными словами, если я замечу, что вы слишком долго сидите со своей игрушкой, я её отберу.
Гэвин кисло оскалился, глядя на грозящий ему аккуратный пальчик с розовым ноготком, и сел на кровати для осмотра, получая почти эротическое наслаждение от возможности нормально двигаться и врезать кому-нибудь по пластиковой морде в случае острой необходимости. Тело даже почти не ломило и у Гэвина были серьёзные подозрения, что РК900 что-то нахимичил со своей искусственной слюной.
– Мистер Рид, что это такое? – медсестра слегка коснулась его шеи, прямо злоебучего, налившегося всеми красками позднего заката засоса, который сумасшедший жадный андроид оставил в порыве страсти.
