- Детектив Рид? – мягко позвал Коннор и Гэвина с головой накрыло детское желание поджать ноги на ободок унитаза и пропищать «Занято!».

- О мой блядский бог, Коннор! Какого хрена ты достаёшь меня на толчке?! Это место для людей сакрально, пропиши это в свои электронные мозги и не доёбывайся до меня вне рабочего места! Хотя нет, не доёбывайся до меня вообще! Никогда! – Гэвин искренне пытался вложить в голос побольше злости, игнорируя воющие и скручивающиеся в дурном предчувствии кишки.

- Простите, детектив Рид, но, полагаю, этот разговор при свидетелях устроил бы вас ещё меньше, – Коннор смущённо кашлянул, будто это было нужно блядской подделке под человека. – Видите ли, я хотел сказать, что понимаю мотивы вашего поведения, однако… Простите, Гэвин, но вы мне не нравитесь.

Потолок рухнул и придавил Гэвина стотонной плитой, оставив в ушах тихий звон посмертия, сердце выпрыгнуло из желудка и защемилось в горло, пытаясь сбежать из онемевшего от шока тела. А сраный андроид согласно своей сраной андроидской привычке всё пояснять, продолжил бубнить, вбивая в яйца Гэвина гвоздь за гвоздём.

- Меня отвлекает и сбивает с расчётов ваша ругань и агрессия в мой адрес и в адрес Хэнка, я не нахожу вас приятным собеседником, к тому же вы не привлекаете меня физически, как это можно было бы сказать в человеческом эквиваленте андроидным чувствам, – спокойный, монотонный голос перекрыл тихий сип, с которым Гэвин скрючился на унитазе, борясь с желанием вылететь и набить рожу сраному андроиду. Не сможет, уже узнавали. – Я надеюсь, что корректно донёс до вас свою точку зрения, и прошу ограничить агрессию в отношении меня.

В ответ Гэвин что есть сил саданул ногой в стену, разбив несколько плиток и заставив Коннора сделать полшага от кабинки. По двери лупить он не решился, выбил бы к херам и оказался нос к носу с отшившим его куском пластика, что привело бы к локальному пиздецу и мордобою не в его, Гэвина, пользу.

Андроид немного постоял, видимо, слушая его тяжелое дыхание, и направился к выходу из туалета, похоронным звоном гулко чеканя шаг в пустом туалете. Даже лекцию про порчу казённого имущества не выдал, и на том козлу спасибо. Дверь открылась и закрылась, оставляя мужчину наедине со своими грёбанными чувствами, и Гэвин откинул голову, глядя на размывающийся потихоньку потолок. Если он тут начнёт плакать, будет вообще финиш, трагедия маленькой влюблённой девочки. Надо попросить у Линды один из бантиков её пятилетней дочери и носить с гордостью, не снимая, до пенсии, он это, блядь, целиком и полностью заслужил!

Чуть позже, споласкивая небритое лицо холодной водой, детектив отметил всё же один плюс в произошедшей, будто во сне, страхотени – стояка как не бывало. Успокоенный хотя бы отсутствием палки в штанах детектив вяло толкнул дверь сортира и вышел, чувствуя, что после пережитого ему нужен кофе, как раз в это время в столовку подтягивались младшие сотрудники, может, ещё удастся поточить лясы и развести кого-нибудь на ругань, чтобы спустить пар… Хуй там плавал. В столовке среди прочих коллег, невыносимо довольных и сияющих, стояла ненавистнейшая на свете пара уёбков, постарше и попластиковее, тихо обсуждая какую-то умилительно бытовую вещь.

Гэвин с трудом сохранил обычное угрюмо-зверское выражение лица, чувствуя, что уши предательски краснеют, и подошёл к кофемашине, чтобы соорудить себе что-нибудь с убойной концентрацией кофеина и, может, счастливо помереть от инфаркта прямо за столом. Конечно, эти двое стояли максимально близко к заветной машине, потому что Хэнк не любил таскать свою старую задницу туда-сюда.

- …будет взвешенным и правильным. Сумо – старый пёс и ему нужна витаминно-минеральная поддержка и специальный корм, – видимо, Коннор терпеливо пытался отучить Хэнка кормить его громадную брылястую псину бургерами и пиццей.

Пластиковый тупица искренне считал, что может поменять вонючего старикана и его угробищные, нездоровые привычки, а тот поддакивал с таким внимательным, ласковым выражением лица, что пластиковый стаканчик, до краёв наполненный обжигающей жидкостью, смялся в руке Рида с тихим хрустом, ошпаривая кожу и добавляя последнюю каплю к внезапно вскипевшему бешенству.

- Вы только посмотрите! – громкий голос развернувшегося к примолкшей парочке Гэвина мгновенно обратил всё внимание на ядро разгорающегося конфликта. – Какая идиллия, ручная машина советует детективу Андерсону, как не угробить себя и собаку, потому что, бля, заботится! Хэнк, признайся, ты полночи скачивал для него патч любви и заботы? Может, ещё патчик на пару яиц скачаешь? Ну так, чисто для себя, пока на кухне занавески в цветочек не поселились!

- Успокойся, Гэвин. Ты ж только из туалета, откуда столько дерьма прёт? – Хэнк не счёл нужным обидеться, в последнее время став удивительно благодушным, даже пистолет ни разу не наставил на ежедневно выёбывающегося коллегу.

- Оттуда, что ты почему-то решил заделать семью с пластиковой куклой. А я-то думал раньше, что у тебя мозги есть, причинно-следственную связь можешь отследить между андроидами и смертью своего сына, – Хэнк разом перестал улыбаться и побледнел то ли от шока, то ли от ярости, но Гэвин уже разошёлся. – Или ты, как эти припизднутые, которых мы на работе каждый день расхлёбываем, решил завести себе взамен пластикового сыноч…

Мир взорвался оглушительной вспышкой белого и больше Рид ничего не чувствовал. Он даже не успел понять, кто врезал ему, сам Хэнк или его драгоценный болванчик, кулак у обоих был пудовый.

Гэвин не знал, сколько времени прошло с тех пор, как ему от души вмазали по многострадальному носу, до того момента, когда расплывчатый мир стал возвращаться сквозь отвратительный гул в ушах и головную боль от прилетевшего в морду хука и последующего удара затылком об пол, благо второе он не почувствовал в полной мере, отрубившись ещё в полёте. Перед глазами медленно сходилась воедино лампа на потолке столовки, Гэвин медленно заново ощущал своё тело и уже чувствовал отвратительное присвистывание носа из-за сломанной перегородки. В голове бродили смутные мысли, что скорее всего он грянулся достаточно сильно, чтобы получить сотрясение, и надо бы сходить к врачу, чтобы случайно не помереть, затем в поле зрения появилось расплывчатое коричневое лицо, быстро проступившее надоевшей до тошноты рожей Фаулера.

- Рид, ко мне в кабинет! – убедившись, что оба глаза детектива смотрят именно на него, грозно прикрикнул начальник и поспешил убраться к себе, чтобы лишний раз не трогать поехавшего крышей морального урода.

Гэвин медленно перекатился на живот и выдохнул, словив ещё порцию звона и качающихся перед глазами объектов. Естественно, никто не стал помогать ему подняться, ни один человек не проявит сочувствия к гандону, посмевшему насмехаться над гибелью чужого ребёнка. Рид кое-как поднялся на четвереньки, затем выпрямился, обводя пьяным взглядом помещение, насколько было видно из столовой. Героического тандема нигде не было видно, наверное, сидят где-нибудь снаружи, чтобы пластиковый сын мог нормально утешить своего папочку… или папика. Гэвин скрипнул зубами и направился к кабинету начальника, мрачно прикидывая перспективы. Самым вероятным было увольнение, потому что он всех уже достал, и это страшно бесило, потому что, пока не появился злосчастный андроид, он вкладывал в эту работу всё немногое, что имел, а теперь всё летит к чертям из-за ходячего куска пластика.

- Садись и не выёбывайся, – поприветствовал его Фаулер, доставая планшет с какой-то писаниной на экране.

Точно собирается уволить, ну и чёрт с ним… Рид бухнулся в кресло и сполз, принимая вызывающе-развязную позу. Нос болел, затылок ломило, на душе скребли кошки, но покидать образ злоебучего говнюка он не собирался, тем более, что глаза у Джеффри как-то не очень хорошо бегали.

- Только не говори мне, что хочешь сэкономить и будешь пытаться выдавить меня отсюда «по собственному», – Гэвин поморщился от боли и отвращения, осторожно потрогал свистящий нос. – Жадность – грех, Джеффри. Уж если уходить…