– Как ты? – спросил он, – не ранен?

– Ты что, расправился со всеми волколаками? – тупо произнёс ясный, тяжело дыша и не веря своим глазам.

– Нет, – улыбнулся Берк, – не со всеми, двоих убил ты.

– Но тут их не меньше десятка. Как ты с ними расправился? И доспехи, это какой же силой нужно обладать, чтобы прорубить зачарованные доспехи? Или у тебя один из легендарных мечей?

– Я потом тебе всё объясню, – поднялся с земли Берк, собирая разбросанные вещи и подходя к своему коню. – Я думаю, нам не мешало бы найти другую поляну и немного отдохнуть. Завтра нужны будут силы, чтобы уехать как можно дальше отсюда.

Лаар, всё ещё не веря в реальность происходящего, как во сне, забрался в седло своего Ветра и послушно, словно зомби, поехал вслед за Берком Оло, тупо оглядываясь, на разбросанные по поляне тела двенадцати матёрых оборотней.

Вскоре, они нашли другую полянку, поменьше первой, но тоже хорошо укрытую в густой роще. Там Лаар с Берком устроились на ночлег, молча расседлав коней и расстелив прямо на траве свои плащи. Костёр, чтобы не привлекать к себе внимание, они разводить не стали. У Лаара не было сил выяснять что-либо и задавать вопросы, а Берк, похоже, не стремился на них отвечать. Динэрг улетел, вероятно, устраиваться на ночлег в какой-нибудь норе. Ночью он видел плохо, и, являясь дневным хищником, охотился днём, а ночью отсыпался, заползая в глубокую нору в каком-нибудь укромном местечке. Яркие ночные небесные светильники – звёзды, уже прочно утвердились на изрядно потемневшем небе, а из-за верхушек лесных деревьев выглянул Оту, являя подлунному миру свою светлую часть в виде наклонившегося в одну сторону серпа, с острыми рогами. При желании можно было разглядеть на небосклоне и его тёмную часть в виде неправильного круга, лежащую в объятиях серебристого полумесяца. Но Лаару было не до этих небесных красот, он уснул сразу же, как только его голова коснулась набитого травой капюшона. Берк, в отличие от него, посидел ещё немного, погружённый в какие-то свои невесёлые думы, но усталость взяла своё, и он тоже улёгся спать, завернувшись в свой походный плащ и положив голову на капюшон, туго набитый душистой травой.

Колдун Астрила неподвижно сидел, уютно устроившись на большом сухом пне, и глядел на яркие сияющие в небесной вышине звездные огоньки, которые словно мириады божественных светлячков, усыпали тёмное ночное небо. Оту, светлым серебряным рогатым полумесяцем, уже показался над лесом, и блики его ещё слабого серебристого света упали на седую бороду колдуна. По людским меркам колдун был стар, настолько стар, что забыл уже свое первое имя, которое ему дали родители в детстве. Как, впрочем, он почти не помнил и своих родителей, потому что колдуны, каким-то неведомым образом прознав, что у него есть Дар, отобрали его у родителей в трёхлетнем возрасте. Сейчас все звали его Крау, но, по меркам самих колдунов, его возраст был сопоставим с возрастом зрелого мужчины. Шестьдесят лет он учился в магической школе в глубине Саринарских гор, а потом, по приказу Малого Совета, его послали служить в Астрил, на благо всему лемогритскому братству колдунов. Как и все колдуны, он не считал прошедшие года и не мог точно сказать, сколько уже прожил на этой земле. За эти годы он неплохо овладел своим колдовским искусством, многому научился и дослужился до звания наместника Малого Совета в Астриле. Это признание он получил недавно, несколько лет тому назад, сам Верховный Учитель отметил его, отдав ему в подчинение трёх колдунов, отвечающих за три округа Астрила. А ещё его звали Хозяином, те, кто непосредственно подчинялся ему. Его уважали и боялись в окрестных городах и селениях, а так же в лесах и полях. Крау сидел на старом, поросшем мохом и грибами пне, уютно закутавшись в серый плащ, расшитый серебряными узорами. Его выцветшие глаза, под густыми белыми бровями, не мигая, смотрели вдаль. На самом деле, Крау весь был поглощён своими мыслями, и смотрел вперёд невидящим взглядом.

Мысли колдуна прервали два гоблина, возникшие перед ним прямо из густой травы, и склонившиеся в низком раболепном поклоне. Гоблины едва доставали колдуну до пояса, они были кривоногими и какими-то нескладными. Казалось, что они ходят не по земле, а по углям, потому что гоблины всё время подпрыгивали, дергались и махали своими неказистыми маленькими ручонками. Кожа у гоблинов была серо-зелёной, как у больших рогатых жаб, морщинистой, со многими складками и наростами. Их небольшие, немного навыкате, злые глазки, тёмные, без зрачков, прикрывавшиеся заслонками – веками, когда они моргали, или закрывали глаза, не сверху – вниз, как почти у всех остальных существ в Двулунном мире, а вертикально, слева и справа. Гоблины всем своим видом выказывали услужливую покорность, показывая, что они рады хоть чем-то угодить своему Хозяину. Крау отвлёкся от своих мыслей и сурово взглянул, на приплясывающих от нетерпения на своих кривых ножках, гоблинов. Гоблины, заметив обращённый на них тяжёлый взгляд Хозяина, пискнули и упали перед ним на четвереньки, уставив свои глаза в землю.

– Сейчас же бегите вон к той роще, – властно приказал гоблинам Крау,– и поторопите этих недоумков – волколаков. Передайте им, что я крайне недоволен тем, что они заставляют меня ждать. Что они там возятся? Развлекаться вздумали что-ли? Тоже мне, нашли время. Мне нужны люди, которых волколаки должны захватить в плен. И не попусти великий Яр, если они кого-нибудь из них убили, я самолично живьём сдеру с них шкуры.

Гоблины что-то неразборчивое пискнули в ответ и исчезли в траве. Бежали они на удивление быстро, не смотря на свои маленькие ножки, их светло-зеленые плащи развевались за спинами, по бокам стучали игрушечные мечи величиной с хороший кинжал. Гоблины гордились своей службой колдунам и тем, что их побаиваются даже люди, ну может, не побаиваются, но опасаются как слуг колдунов. Они презирали сильных, но глупых волколаков, способных выполнять только грубую работу. То ли дело они, гоблины, исполняющие такие сложные обязанности, как слежка, подслушивание, выведывание чужих секретов и выполнение ещё массы мелких, но очень ответственных, с точки зрения самих гоблинов, поручений. К тому же колдуны часто использовали их как связных, либо пользовались пещерами и подземельями гоблинов для незаметного прохода из одной местности в другую. Гоблины жили не глубоко под землей в норах, соединенных между собой естественными или прорытыми ходами. Некоторые из них жили в скальных пещерах, но они не любили гор, так как в горах жили гномы. Гоблины ненавидели гномов, но опасались вступать с ними в открытые схватки, так как гномы, чуть превосходившие ростом гоблинов, были значительно шире в плечах и сильнее физически. К тому же гномы очень ловко обращались со своими боевыми молотами, и обоюдоострыми секирами, настолько ловко, что могли выиграть схватку даже у воина-человека. В Лемогрите гномы, в основном, жили в Саринарских горах, а точнее под горами в просторных пещерах, соединявшихся целой сетью широких и узких тоннелей и коридоров, многие из которых были прорублены в скалах многочисленными поколениями гномов. Пещеры гномов разительно отличались от грязных и запущенных нор гоблинов, они были тщательно ухожены, стены многих залов украшены затейливой резьбой, оружием, доспехами и драгоценными камнями. Будучи искусными мастерами, гномы изготавливали прекрасное оружие и прочные доспехи, которые люди с удовольствием их у них покупали, но это было большой удачей и удавалось не часто. Гномы, в основном, всё изготавливали для своих нужд и очень неохотно продавали свои изделия на сторону, справедливо считая, что всё это может быть использовано против них самих. Колдуны неоднократно пытались самыми разными способами заставить гномов работать на себя, но свободолюбивые, гордые и добрые гномы не поддались и колдуны, в конце концов, оставили их в покое. Гоблины не враждовали с гномами, так же как и гномы старались не ссориться с гоблинами и избегали их. Колдуны, практически, не помогали гоблинам и не защищали их, но гномы, как и люди не хотели напрасно ссориться со слугами могущественных колдунов.