После завтрака, завершившегося чашкой растворимого кофе, Рита, прохаживаясь по кухне голой, позвонила в центральный офис Горводоканала. Трубку сняла стерва-секретарша. Рита скромно представилась и, согласно вчерашней договорённости, вежливо попросила записать её на приём к гендиректору. Секретарша заявила, что ни о какой договорённости не помнит. Терпеливо и обстоятельно Рита ей напомнила.

– Олег Тимофеевич ничего определённого не обещал, – отрезала секретарша.

Рита прищурила серо-зелёные глаза.

– Глафира, ты меня огорчаешь. Я думала, мы подруги.

– Во-первых, я не Глафира, – зазвенел голос стервы. – А во-вторых, Олег Тимофеевич занят. Позвоните в четверг: возможно он…

– Слушай, киса! – перебила Рита. – Мне плевать на то, как часто ты у Ракитина отсасываешь! Просто войди к нему и уточни время сегодняшней нашей встречи! Если не сделаешь этого или швырнёшь трубку, я подкараулю тебя с букетом тюльпанов! С таким огромным, что ты не удержишь! Поняла?! – Поскольку секретарша примолкла в обалдении, Рита рявкнула: – Спроси шефа, во сколько мне приехать! И не вздумай отсоединиться!

После паузы секретарша пробормотала:

– Молодая да ранняя… прошмандовка… – Донёсся звук столкновения телефонной трубки со столом.

С мобильником, прижатым к уху, Рита проследовала к своему шкафу, откуда извлекла нижнее бельё, светлый деловой костюм (с короткой юбкой, разумеется), а также блузку, сумочку и туфли в цвет. «В редакции глаза у всех выпадут на пол», – заверила она своё отражение в зеркале. Отражение состроило гримаску: «Прямо-таки у всех?» Рита замахнулась на него лифчиком: «Дурында, от тебя сплошной негатив!»

Из трубки меж тем донёсся ледяной голос секретарши:

– Олег Тимофеевич примет вас в два часа. Пропуск вам будет выписан. – Послышались гудки.

– То-то же! – сказала Рита и принялась одеваться.

Предстояло сгонять в редакцию за пресс-картой. Причём сгонять без машины, которую починят лишь к вечеру. Перед выходом из квартиры Рита пыталась дозвониться до зампрокурора, но в ответ слышала: «Для данного вида связи абонент недоступен.» По дороге к метро она отправила СМС: «Классный был ужин. Какие новости?» В том, что этот озабоченный бурундук отзвонит, сомнений не возникало.

Парни в салатовом «сузуки» выспались плохо и прожигали взглядами дверь подъезда в расчёте на то, что «пидор-журналюга» вот-вот выйдет. Не может он, ясен пень, всё утро ховаться дома: ему, блин, шустрить надо. Близнецы с бейсбольными битами по-прежнему располагались на заднем сиденье. Братья были в тех же спортивных костюмах, которые ощутимо уже попахивали, и старшóй, сменивший на себе рубашку, брезгливо морщил нос.

– Слыш, Славик! – обратился к нему близнец Вова. – Может, кого-то из мочалок наших вызовем? Позвонит она в дверь, вопросик задаст. А мы опля – и в дамках. Ворвёмся, отмудохаем, исчезнем. Как тебе такая фишка?

– Ништяк! – хохотнул близнец Колян, синяк на скуле которого пожелтел за ночь. – Вы там мудохайтесь, а я тут на шухере, с мочалкой покувыркаюсь. Даже знаю с какой. Щас позвоню – прилетит пулей, бля буду.

Брат двинул ему по рёбрам.

– Тебя, реально, кастрировать пора! – И вновь обратился к старшому: – Так чё, Славик, рискнём?

Послать его подальше Славик не успел: в его окно полосатым жезлом постучал мент с пухлыми щеками. Гадая, что бы это значило, Славик опустил стекло.

– Сержант Исаев, ДПС, – представился мент. – Пожалуйста, предъявите права и техпаспорт.

Славик переместил во рту зубочистку.

– В чём дело, командир? Скорость мы, что ли, превысили?

Из-за спины щекастого выступил его напарник, тощий как глист, притом с восковой рожей. И эта рожа проверещала:

– Повыступай тут, придурок! Вылазь, руки на капот!

Колян привстал на заднем сиденье.

– Чё ты разоряешься, мусор?! Крутого из себя корячишь?!

– Сильно борзый, – поддержал брата Вова. – Не огребал давно.

Тощий просунулся в окно.

– Та-ак, кто тут у нас? Ух ты, гопота вонючая! Не закопали вас в девяностые, жаль. Пора проблему решить, чтобы от вас только ссаки остались.

– Давай, бляха-муха, решай! – выпятил грудь Колян. – Иди сюда!

Тощий дёрнулся к задней дверце, но его оттеснил напарник.

– Уймись, Федулин. Не то нам «полицейский произвол» пришьют. – С подчёркнутой вежливостью щекастый обратился к Славику: – Автомобиль числится в угоне. Пожалуйста, предъявите документы.

Славик аж глаза вылупил.

– Какой ещё угон? Командир, это ошибка…

– Всем выйти, руки на капот! – гаркнул неугомонный Федулин.

И в этот момент у Славика и близнецов отпали челюсти. Возле их машины, как чёрт из табакерки, возник Могилевич. Явление «объекта» из подъезда троица позорно прозевала. Более того, журналюга, ничуть не шифруясь, поздоровался с ментами, и те подобострастно ему козырнули.

– Что происходит? – осведомился Могилевич.

Менты шёпотом принялись ему докладывать. Славик улавливал лишь обрывки фраз: «…числится в угоне… Сопротивление при задержании… вызываем подмогу…» Лоб Славика покрылся испариной: влипли они по самые гланды, и номера «сузуки» у ментов на заметке.

Словно прочтя мысли старшого, Колян пробухтел:

– Теперь, даже если кто другой его оприходует, искать будут нас.

– Сам, что ли, допёр? – съязвил Вова. – Сваливать надо по-тихому.

Журналюга меж тем отчётливо произнёс:

– Сержант, у вас ложная информация. Эта машина принадлежит бизнесмену Шумилину, и она не в угоне. Парни приехали ко мне по заданию владельца машины, так что не о чем беспокоиться.

– Как это, не о чем? – усомнился тощий мент. – Информацию необходимо проверить.

Щекастый осадил напарника:

– Если Игорь Петрович ручается, проверим потом.

В салатовом «сузуки» повисла тишина. Лихая троица напряжённо ждала куда кривая выведет. И будто в кошмаре Славик увидел, как журналюга подошёл к его окну, и услышал, как тот сказал ментам:

– Сейчас, господа, я вас успокою. – Затем обратился к нему, к Славику: – Звони Аркадию Владленовичу, живо. Продиктовать номер? – И продиктовал, собака, один в один.

В ступоре Славик позвонил хозяину, и только лишь тот отозвался – журналюга выхватил из руки старшого мобильник и проговорил в него:

– Привет, Аркадий! Могилевич тебя беспокоит. Общаюсь тут с твоей бригадой и полицией… Похоже, ты удивлён. Бравые твои посланцы всё тебе объяснят. И за тобой должок… Сейчас некогда, но вскоре я всё тебе обрисую… Потерпи, Аркаша, я с тобой свяжусь. – Журналюга вернул телефон Славику. – Ещё раз попадётесь на глаза, яйца отстригу. – И обернулся к ментам. – Владелец подтвердил: машина не в угоне.

И менты вроде как с облегчением отвалили.

Следом укатил «объект» на бордовом «вольво».

Затем Славик, придя в себя, врубил мотор и, можно сказать, поплёлся к хозяину на расправу. В салатовом «сузуки» никто не проронил ни слова. У ближайшей станции метро близнецы вышли, забыв под сиденьем бейсбольные биты.

К хозяину в офис Славик поехал один.

Утром особнячок редакции «Наблюдателя» напоминал птичий базар. Сотрудники всех специализаций сновали туда-сюда, исторгая из креативных ртов соображения по работе или просто белый шум. С улыбкой киногероини стажёрка Володина здоровалась с теми, кто здоровался с ней, кивала тем, кто молча на неё таращился, и в упор не видела тех, кто её не замечал. У кабинета редактора её тормознула «миссис-новости». С претензией, разумеется.

– Я не спрашиваю, вы не отчитываетесь, да? – нахмурилась Алла Симонян. – Прошла, между прочим, неделя.

– Хорошо выглядите, Алла Ованесовна, – заметила Рита. – Хотя волосы вам неплохо бы подкрасить.

Симонян качнула седеющей гривой.

– Непременно учту. Где материал о студии «Панорама»?

Рита пожала плечами.

– А зачем? Сезон закрывается, из подвала их не выселяют – ничего интересного. К тому же теперь у меня другое задание.