Пирамида издавна была главным местом встреч, знакомств и тайной торговли.
Маршрут Иоганна неизменно проходил мимо. Он шел через площадь, а потом сворачивал в свой «Пергазетный»: слова «Переулок» и «газетный» традиционно писались на домах именно в таком сокращении. Именно в этом переулке располагался Пресс-Центр.
Кроме того, Кроласу нравилось гулять здесь, в самом центре, в пешеходной зоне города. Он любил не только проходить мимо Пирамиды, но нередко делал большой круг по городу после работы: заходил в «Маслосыр», продуктовый магазин. Любил людную и сияющую рекламами, граундфлошную толчею: прожекторы универшопов, шоры мюзикпопсов, тротуарные бриннинги и брэнчдогкиоски.
Сейчас у Кроласа оказалось в запасе минут двадцать: он слишком быстро домчался до центра, ведь не собирался вовсе ехать в тьюбе. И потому, Иоганн решил завернуть на запретный рынок за Пирамидой. Давно собирался…
Ну, пока просто прицениться к продаваемой там живности. Дорого там всё.
Здесь «фасовали», то есть предлагали запретные товары, самого разного назначения. От мутантных животных, результатов «закрытых экспериментов» – до бластеров. А однажды Иоганн даже видел здесь, за Пирамидой… Новенький блестящий нестандартный комп. Запрет высшей степени! Во всех передачах телекса вставляют: «Если заметите у знакомых… Сообщите немедленно…Уголовная ответственность»… Он чуть не закричал от испуга, когда такое увидел… Настоящий компьютер! О таком следовало тут же донести в полицию. В случае если кто видел комп, но не донес, могли «пришить» и соучастие… Иоганн тогда бочком, бочком – и ретировался.
Такой вот весёлый был за Пирамидой толчок.
И всё-таки, Кролас пошел за Пирамиду не просто из любопытства. С недавнего времени, была у него одна задумка.
Захотелось присмотреть какое-нибудь животное. Достаточно умное. Умней обычных. В том месте, в которое он собирался его отнести, запрещали держать животных. Именно потому, зверёк требовался весьма хитрый. И более всего подошел бы запрещенный для вольной продажи: «мутагенный». То есть, продукт генной инженерии.
«Мне нужно подобрать такое животное, которое умеет прятаться и дурить среднестатистического хомо. Впрочем, «среднестатистический» – это означает почти что полный дебил», – размышлял Иоганн.
Торговцы животными вытянулись шеренгой, прямо под надписью: «место, запрещенное для торговли». Они держали перед собой – на руках или в коробках – предлагаемый товар. Иоганн засмотрелся на маленьких, размером примерно с большую, толстую гусеницу, крокодильчиков. Из числа тех, что богатые школьники любят подбрасывать в сумки своим товарищам. И на больших жаб размером с человеческую голову. Следом шли двухголовые питоны, ракопауки и фантастической окраски змеи.
– Самые умные животные – это лисокоты с пушистым, ярким мехом. А ещё, собакообезьяны. Последние, впрочем, вредные и противные, и отнюдь не преданы хозяину. Они жутко воняют и лают преотвратно, – слышался бойкий голос хозяина пушистого лисокота.
Да, Иоганн, пожалуй, был согласен с ним. Причем, сейчас лисокотёнка можно было купить относительно дешево, а раньше это была совершенно недоступная роскошь. Недавно обнаружились мутагенэкземпляры, способные скрещиваться с обыкновенными котами. А между собой они никогда не скрещивались, эти «лиски». Но сейчас для Иоганна такая покупка всё равно не по карману. Нужно было накопить средств.
«Присмотрю потом лисокота, – подумал Кролас. – Они милые».
Дальше пошло нечто «доисторическое», в прочных клетках: саблезубые тигры миниатюрных размеров, со средних параметров кошку, такого же размера динозаврики и шерстистые носороги.
«Пора пробираться отсюда к выходу», – подумал журналист.
И вдруг он встал как вкопанный. На него смотрели ГЛАЗА. И эти глаза были умные, пронзительные, леденящие душу. Было такое впечатление, что они видели его насквозь.
Он еще не пришел в себя, когда уже понял, что это глаза… птицы. Она по форме и размеру была похожа на крупного черного ворона, но имела широкий, загнутый вниз, клюв. Хвост и крылья у птицы были синие, хохолок на голове – зеленый. Впереди – пятнышко, будто галстук-бабочка, серебристо-серого цвета. Спинка и голова были тоже серебристо-серые. Удивительнее всего было то, что, кроме лап, и крылья оканчивались чем-то, похожим на костистые кожистые пальцы с когтями. Пять пальцев на конце каждого крыла, и они обладали, по-видимому, недюжинной хваткой. Она… вернее, наверное, он, ибо это был мужской взгляд, взгляд воина, можно сказать… Внимательно его рассматривал.
Этот, так сказать, ворон, сидя на плече очень странного типа с подозрительной внешностью, явно изучал Иоганна. И очень внимательно. В то время как хозяин этого существа, редкостный, по внешнему виду, плут с косящими вправо и влево глазками, будто никогда не смотревшими в упор на человека, так же глубинно изучал одним из скошенных глаз возможности карманов потенциального покупателя. И увидел, что из одного из них заманчиво высовывается кончик пласткарты.
В общем, Иоганн показался ему достойным внимания клиентом. Поэтому, он льстиво проканючил слащавым голосом:
– Молодой сэр хотел бы узнать свою судьбу? Или – о том, что предстоит ему вскоре? А, быть может, молодой сэр хочет получить ответ на свой вопрос? Только сегодня, только для вас, мой ворон расскажет вам всё! Он – птица счастья, птица судьбы. Спросите его! Он – сама судьба, дающая ответ.
Только сейчас Иоганн заприметил, что на груди шарлатана висела сумка, набитая листочками бумаги. Никаких особых фокусов… Похоже, уличный торговец промышлял простой дешёвкой: птица элементарно вытаскивала листок из сумки. И клиент читал так называемое «предсказание». А разблокированная им пласткарта перетекала из его кармана в карман восточного халата бойкого торговца.
Иоганн и не стал бы заниматься подобной ерундой, очутись он в другом месте. Ранее его никогда не интересовали подобные предложения. Но здесь… ВРАН (а он сразу мысленно назвал птицу именно так) приковал его своим взглядом. Иоганн снова посмотрел на него. И вдруг натянуто улыбнулся. Потом достал из кармана пласткарту, снял с неё личную блокировку и подал её торговцу. Вран сипло закаркал (довольно засмеялся?) и стал чистить клювом перья под крылом, забавно переступая при этом с лапы на лапу. Потом он достал из-под крыла, а не из сумки торговца, сложенную трубочкой бумажку. Переложил её из клюва в когтистую лапку и подал Иоганну. Тот развернул её и начал читать, всё более удивляясь:
Выверни наизнанку
карманы своей души:
Посыплются хлам и бумага,
цветные карандаши,
Детские разукрашки
наивных прошедших лет,
бабочки и букашки,
пепел от сигарет…
Что тебе нужно – ещё?
Что тебе нужно – ещё?
Что тебе нужно – ещё?
Что тебе нужно?
Может, найдёшь там пряник,
Забытой любви цветок,
Засушенных трав букетик,
Весенних дождей глоток,
Забытые безделушки
в быту распятой души –
сломанные игрушки,
детские карандаши.
Что тебе нужно – ещё?
Что тебе нужно – ещё?
Что тебе нужно – ещё?
Что тебе нужно?
Внизу, в конце этого листика со стихами, стояла подпись: Линда Аувербах…
