— Стив? Стиви? — взволнованно позвал его Баки, желая убедиться, что с другом все в порядке, не обращая внимания на демона, который бился в дверной проем, но не мог выйти, и выл, стенал и угрожал.
Тряхнув головой, Стив оглянулся за спину.
— Попался, — выдохнул он, сам до конца не веря, что получилось, дёрнул на себя Баки, сжал в объятиях. — Бак, смотри, получилось.
Выступившая из сумрака коридора Наташа невесело улыбнулась.
— Не за что.
Но Стиву снова было уже не до неё. Его больше волновал притихший, вздрагивающий от любого звука, старающийся не смотреть на завывающего и громящего спальню Наташи демона Баки. Лицо Брока страшно исказилось, черты лица заострились, перестав скрывать нечеловеческую природу этого существа.
— Какой резвый, скачет как альв, — хлопнул в ладоши Тор, с интересом разглядывая демона. — А ругается почище гномов. Он вам нужен? Заберу его во дворец, на пирах отца радовать будет.
— Демона забирай, — ответил Стив, решая, что так даже лучше. Одной проблемой точно меньше будет. — Только Брока из него достанем.
— Или его из Брока, — поправила Наташа. — И главное, как?
Баки подошел вплотную к дверному проему и попробовал протянуть руку внутрь клетки демона. Получилось, демон не успел отдернуться, и Баки сорвал у него с шеи черный прозрачный камень, искусно ограненный, и сжал в бионической руке. Ничего не произошло. Камень остался совершенно цел и невредим, даже не поцарапался.
Демон паскудно расхохотался, вперив взгляд в Баки.
— Я знаю твое желание, — прошипел он. — И я могу его исполнить. Пожелай!
Баки захотелось ударить демона, но он не стал этого делать, ему нужны были условия, как разбить камень, в котором была заточена душа Брока.
— Не хочешь? Ну ладно, — пожал плечами демон. — Я скажу тебе, как сломать печать. Только истинная любовь заточенного может это сделать. И, — издевательски сказал демон, — похоже, это не ты.
Баки отвернулся от демона, сжимая камень в бионической ладони, и медленно пошел куда-нибудь, подальше от всех. Брок его не любит. А чего он, собственно, хотел? За тот год, что они прожили вместе, Брок ясно давал понять каждый раз, что не заинтересован в отношениях с Баки, это Баки что-то придумал себе, нафантазировал. А поцелуй, ну а что поцелуй? Мало ли на что ни пойдет отчаявшийся человек, чтобы его вытащили из заточения. По крайней мере, этот поцелуй у него был.
Но все это не значило, что он не вытащит Брока. Вытащит, найдет того, кого он любит, заставит разбить камень, а потом отпустит Брока, не будет больше держать его рядом, потому что невозможно заставить любить. А со своим чувством он как-нибудь справится. Переживет. Нужно было только узнать у Брока, кого же он любит.
Стив беспомощно обернулся вслед Баки. Он и сам уже успел поверить в чувства между этими двумя. Он хоть и знал Брока Рамлоу не слишком хорошо, не особо его интересовали командиры боевых групп, работавших с Мстителями, но одно уяснил чётко — Рамлоу был прямым, как рельса, и таким же жёстким. Никогда не бросал слов на ветер и если обещал за проёбы выбить зубы, то можно было смело записываться к стоматологу. А ещё он был одиночкой, злым, языкатым, но так же, как и сам Стив, старался держаться от остальных на расстоянии, достаточном, чтобы успеть выхватить нож. Но он подпустил к себе Баки. Стив почему-то был уверен на все сто — дело там было не в беспомощности и ранениях. А потому, махнув рукой Наташе, чтобы присмотрела за слишком заинтересовавшимся демоном Тором, рванул следом за Баки, перехватив его у самых дверей на улицу.
— И ты ему поверил? — прямо спросил Стив. — Демоны лгут!
— Но я не могу сломать камень, — Баки раскрыл бионическую ладонь, в которой изо всех сил сжимал злополучную драгоценность. — И не знаю, как пытать демона, чтобы не повредить тело Брока. Знаешь, я, наверное, лучше посплю, вдруг Брок снова мне приснится, и я у него просто спрошу, кого он любит. Если этот человек не сможет разбить камень, тогда будем с демоном разговаривать. Но вы пока и без меня можете поговорить.
Баки не знал, почему сразу поверил демону, в этом действительно не было никакой логики, и нечем было подтвердить или опровергнуть его слова, но Баки почему-то казалось, что демон сказал правду, потому что хотел причинить боль, поиздеваться, и это у него получилось.
Стив хотел было что-то сказать, даже рот открыл, но слов так и не нашлось. Нельзя заставить кого-то полюбить себя, как бы ни хотелось чего-то своего, личного, неодиночества.
— Нам всем надо отдохнуть, — он потёр шею, отвёл взгляд. Слишком он был далёк от дел сердечных. — Езжай домой и ложись нормально. Ванде гостевая комната больше не понадобится, а я останусь тут, присмотрю за нашим гостем. Ты звони.
Приехав к Стиву, Баки принял душ, проигнорировал ужин и, подумав, снова завалился на диван, компактно на нем свернувшись. Кровать была слишком велика для одного, а делить ее было совершенно не с кем, теперь даже в мечтах.
Баки закрыл глаза, желая просто уснуть, не видеть никаких снов, никого и ничего, просто побыть без мыслей, в полной тишине. Было больно. Теперь, когда Баки знал, что с Броком ему не быть, стало больно и пусто. И бессмысленно.
Сон пришел незаметно, накрыл теплым ласковым одеялом, укрывая от тревог и обид.
Броку даже нравилась собственная отрезанность от реального мира, нравилось оказываться во снах Баки, подходить безбоязненно, не чувствовать сковывающую мышцы боль, касаться так, как не мог себе позволить.
Он больше не слышал демона, не ощущал толстых канатов, связывающих их, лишь едва заметная мерцающая нить все ещё тянулась куда-то в темноту, не способная выдернуть из чужого сновидения.
Присев на край дивана, Брок облокотился на Баки.
— Вы поймали его, — утвердительно сказал он. — Даже не развалили половину квартала? Молодцы, детки.
— Поймали, — обернулся Баки, почувствовав прикосновение, и грустно улыбнулся Броку. Хотелось обнять его, прижаться, коснуться губами губ, но он не стал, ведь Брок любит не его. — Я знаю, как тебя вытащить отсюда, но для этого мне надо знать, кого ты любишь.
Баки не видел смысла тянуть и медлить с вопросом, поэтому задал его в лоб, чтобы и самому не мучиться. Он сел, подтянув колени к груди, и подумал, что счастье было так близко, но все равно ничего не вышло.
— Я… — стоило Броку открыть рот, как неведомая сила сдавила челюсти, не давая произнести ни слова. Зубы лязгнули с громким звуком.
Брок поморщился. Значит, просто не будет. Он, конечно, и так не был любителем нести подобную чушь. Зачем слова, когда делами всё можно было сказать яснее. Вот только Баки — Брок скосил на него глаза — Баки особенный.
— А ты и так это знаешь, Снежинка.
Баки вздохнул, глянув на Брока. Он никогда на самом деле не знал, что тот чувствует, только догадывался, хотел верить, надеялся. Брок никогда ни о чем подобном не то, что не говорил, даже не заикался.
— Я уже ничего не знаю, — сказал Баки.
А потом, наплевав, что Броку нужен кто-то другой, протянул к нему руку и переплел свои пальцы с его, как часто хотел сделать. Так ему казалось, что он становился чуточку ближе.
Сжав ладонь сильнее, Брок улыбнулся краешком губ.
— Искать, значит, будешь, — хмыкнул он. — Только далеко не ходи, не надо. Этот человек близко очень, не видишь ты просто. А может, — Брок дёрнул Баки на себя и выдохнул в губы, — и не стоит искать, буду сниться тебе ночами. Только камушек не убирай далеко.
По спине Баки пробежали мурашки, он не очень понимал, что Брок имеет в виду, он вообще выпал из реальности, оказавшись к нему так близко. Всегда выпадал.
— Я хочу освободить тебя, — ответил Баки, почти касаясь губ Брока, как завороженный глядя ему в глаза, словно кролик на удава. — Даже если не для себя.
— Не тупи, Снежинка — оскалился Брок. — Или ещё не весь мозг разморозил?
Говорить такое было больно, резало в груди от каждого слова, но и намекнуть хоть как-то, навести на нужную мысль не получалось. Магия, в которую, к слову, несмотря на Тора, читаури и прочую мерзость, он не верил, не давала послаблений ни в чём.
