– Вы тоже.

– Я сказал им, что мне необходимо убедиться, что вы ничего не замышляете. На самом деле мне необходимо поговорить с вами.

– Следовательно, вы нам доверяете?

– Доверяю, насколько можно доверять в данных обстоятельствах. Ваши слова получили независимое подтверждение от лиц, которые не стремились облегчить вашу миссию.

– От кого же?

– Насколько я помню, они называли себя Куинном и Курцем.

Итак, мне следовало еще раз пересмотреть свою точку зрения на события той кровавой ночи.

– Мистер Гаррет, ради вас мне пришлось приложить массу усилий. Должен признать, что я рисковал головой в том случае, если бы кое-кто узнал о моих записках вам. В то же время я спас ваши жизни, убедив их, что самый простой способ от вас избавиться – выдать вам заверенный по всем правилам документ. Вы должны также отметить устранение двух ваших смертельных врагов, что еще повышает ваши шансы на выживание.

– Вам что-то от меня надо?

– Простите, сэр, я не совсем вас понимаю.

– Мне кажется, вы пришли сюда не затем, чтобы удовлетворить мое любопытство относительно писем или моей безопасности. Можете назвать это интуицией.

– Да. Я буду говорить прямо. Время у нас еще есть.

– Итак?

– В молодости я совершил один весьма неблагоразумный поступок. Некий джентльмен раздобыл документы, которые, попав в руки моих работодателей или карентийских военных, поставили бы меня перед лицом чрезвычайно серьезной опасности. Угрожая разоблачением, он вынуждал меня выполнять задания, которые только снижали мои шансы дожить до преклонного возраста. Местонахождение документов известно только ему. Он не позволяет мне напрямую выходить на него. Между тем вы можете это сделать.

– Картина ясна. – Я не был намерен ради него отправлять кого-то на тот свет, но в игру вступил. Следовало сохранять с ним приятельские отношения. – Кто?

Он замялся.

– Бросьте. Я не стану ничего делать, пока не услышу имя.

Он давно решился сказать все, если я буду настаивать.

– Священник по имени Сейр Ложда, из церкви у…

– Я его знаю.

Мы с Морли обменялись взглядами. Кентавр не знал, что Сейр уже откинул копыта. Я не настолько уважал дохлого негодяя, чтобы не извлечь пользы из его смерти.

– Договорились, приятель. Считайте, что он уже покойник. Если я увижусь с женщиной и вернусь цел и невредим, вы увидите его труп еще до восхода солнца.

– Договорено?

– Договорено и скреплено подписью.

– Хорошо. Пошли, они, наверное, уже дымятся от нетерпения.

Зек Зак вел нас по тропе, спускавшейся от кладбища к его дому. Павлины бешено орали.

– Когда-нибудь я зажарю всю стаю, – сказал кентавр. – Каждую ночь они будят меня своими воплями.

Он провел нас через черный ход. Когда-то его использовала Кейен, выскальзывая из дома. Затем мы прошли по коридору для слуг, ведущему в парадный вестибюль.

– Темно, как в преисподней, – жаловался Морли. – Что вы имеете против света, кентавр?

Если здесь было темно для него и тройняшек, то каково приходилось Зек Заку и мне – мы и вовсе не обладали ночным зрением.

В вестибюле присутствовал намек на освещение. Туда пробивался лучик из-под двери, ведущей в зал. Света хватало лишь на то, чтобы мы заметили тень ожидавшего нас человека.

– Здесь вы должны оставить ваше оружие, – сказал кентавр. – А также все металлические предметы. Дальше вы пойдете вооруженные лишь тем, чем наградила вас природа.

Я начал разоружаться. Мне казалось, что конец поисков близок, и я решил отбросить опасения и рискнуть довериться Зек Заку.

– Ну и холодина же здесь, – проворчал Дожанго.

Он был прав. А я-то думал, что клацаю зубами от страха остаться лишь с оружием, дарованным мне матушкой-природой.

– Готово, – объявил я.

– Подойдите ближе, мистер Гаррет, и позвольте этому человеку удостовериться, – сказал Зек Зак. При этом он даже и не подумал принести извинения.

Я сделал пару шагов вперед. Передо мной на мгновение мелькнуло одутловатое, серого оттенка лицо. Бесцветные глаза на мгновение встретились с моими. Во взгляде не было никаких эмоций, кроме застарелого чувства безнадежности.

Страж очень ловко ощупал меня в поисках оружия. Быстро и профессионально. Лишь один поступок не соответствовал профессиональной этике.

Он что-то опустил в мой карман.

Это было сделано незаметно. Страж лишь слегка надавил на меня в этот момент, чтобы я обратил внимание. После этого он принялся за Морли.

Зал освещался единственной свечой. Кроме нее, на столе находились лишь гусиное перо и чернильница. Сам же стол (четыре фута в ширину и восемь в длину) расположился в центре помещения; его длинная сторона была обращена ко мне. Точно напротив друг друга стояли два кресла. Я подошел к ближайшему креслу и бросил на стол все документы, включая и те, что подтверждали мои полномочия. Дрожа от холода, я сунул руки в карманы и стал ждать.

Это не было плодом моей фантазии. Мои пальцы нащупали сложенный листок бумаги.

Я проверил диспозицию своих войск. Морли прикрывал мое слабое место – левый фланг. Он стоял в двух шагах сбоку и чуть сзади. Дожанго занимал такую же позицию справа. Гролли находились за спиной. Нос Морли дернулся три раза. В комнату вошли три существа. Они остановились у противоположной стороны стола.

Из темноты выплыло еще одно создание.

Она была прекрасна. И в ней было что-то еще. «Эфирная», – сказал бы поэт. Я бы сказал: «Призрачная».

Она двигалась настолько легко, что казалась плывущей по воздуху. Свободное одеяние из белоснежной полупрозрачной ткани обвивало ее стан. Бледная кожа почти сливалась с нарядом. Светлые волосы (их называют платиновыми) чуть колыхались при движении. Ее глаза, похожие на голубые льдинки и не отражающие никаких чувств, слегка прищурились, словно свет свечи был для нее слишком ярок. У нее были тонкие губы, слегка фиолетовые от холода. И никаких следов косметики.

– Вы Кейен Кронк? – спросил я, когда она остановилась рядом со своим креслом.

В ответ последовал едва заметный наклон головы.

– В таком случае присядем и покончим с делами.

Она отодвинула кресло и легко опустилась в него.

Усаживаясь, я успел бросить взгляд на Морли и Дожанго. Они напряженно вглядывались в темноту, похожие на занявших стойку выдрессированных волкодавов. Никогда не замечал за Дожанго таких способностей.

Я посмотрел на противоположную сторону стола. Она ждала, скрестив руки на груди.

Мой рассказ занял много времени. Он включал в себя историю гибели Денни, содержание завещания и закончился предложением: либо отправиться в Танфер, чтобы вступить во владение наследством, либо составить письменный и заверенный по всем правилам отказ от всего, что завещал ей Денни Тейт.

Изъясняясь на языке, который Морли называет юридическими непристойностями, я постоянно перекладывал свои бумаги. Под их прикрытием я ухитрился развернуть листок, оказавшийся в моем кармане. Да, это была записка. Она гласила:

Я задрожал, но постарался убедить себя, что это от холода.

Перечитав записку, я, якобы делая заметки, сумел набросать ответ:

В записку я завернул одно из заклинаний, приобретенных у Старой Ведьмы. Часовой у двери не изъял у меня этих волшебных бумажек, если вообще их заметил. Засунув послание в карман, я целиком сосредоточился на этой призрачной женщине.

Постаравшись изобразить изумление, я воскликнул:

– Неужели, находясь в здравом уме, вы отказываетесь от ста тысяч марок? За вычетом гонораров, естественно. Сто тысяч серебром!

Она наклонила голову, выражая согласие; мне показалось, что на ее лице мелькнула тень отвращения. За все время нашей беседы – единственное проявление каких-либо эмоций.