========== 9. ==========
Изображать из себя сговорчивого пленника — самое трудное из того, что до сих пор приходилось делать Энакину, и он обнаруживает, что изо всех сил сопротивляется любому взаимодействию, сколько бы раз он себе ни говорил, что в конце все оправдается.
Энакин начинает с малого: ест и пьет все, что дает ему Кеноби, не спрашивая о его намерениях. Ему часто не удается все переварить, но то, как он с усилием проглатывает то, что Кеноби ставит перед ним, кажется, делает его похитителя счастливым. Ну, он хотя бы сытый пленник, потому что Оби-Ван держит его на трехразовом питании с небольшими перекусами, и Энакин бы волновался, что поправится, если бы не тот факт, что он блюет от тревоги, как только Оби-Ван уходит спать.
Здесь-то и начинаются сложности. Близость — большая проблема, и проходит три полных дня до того, как он заставляет себя остаться в одной комнате с Кеноби надолго. Перевязки оказываются отвратительно полезны в этом случае. Это то, чего, Энакин понял, ему не удастся избежать, и он заставляет себя проводить время, чувствуя Оби-Вана в своем личном пространстве. То, что он не оказывает сопротивления, приносит свои плоды в виде не отравленной еды и воды, за что Энакин — как ни отвратительно это осознавать — благодарен ему.
Когда ему удается выносить общество Кеноби дольше нескольких минут, он начинает ходить за ним по всему дому, пока тот выполняет ежедневные дела. Несмотря на то, что они живут в уединенной хижине посреди леса и от них никто ничего не ждет, Кеноби удивительно педантичен в вопросах домашних обязанностей. Завтрак, потом недолгая прогулка с собаками, потом душ. Стирку устраивают каждые три дня (Энакин помогает, раскладывая вещи), а большую часть послеобеденного времени они проводят в гостиной, молча читая книги из обширной библиотеки Кеноби или смотря телевизор.
Когда Оби-Ван впервые пытается вступить с ним в физический контакт — кроме касания пальцами во время перевязок, — происходит почти кровопролитие. Их обычная послеобеденная рутина разрушилась, когда Кеноби вопиющим образом сократил их обычную дистанцию, обвив Энакина за талию рукой и притянув ближе. Энакину понадобилось все его терпение, чтобы не повернуться и не съездить ему по лицу; пришлось постоянно напоминать себе, что это и есть причина его хорошего поведения — причина, по которой он проходит через все эти почти что пытки. Ему нужно, чтобы Оби-Ван расслабился. Ему нужно подобраться ближе, не вызывая подозрений.
После этого он вынуждает себя проводить больше времени в непосредственном контакте с Кеноби. Он в восторге от того, что Энакин наконец пообвыкся, и пользуется любой возможностью быть немного ближе. Они едят за островком, соприкасаясь коленями и плечами, и Энакин сворачивается у Оби-Вана под боком, когда они вместе сидят на диване. Кеноби распутывает его непослушные кудри, что-то ему нашептывая — наверное, какие-то нежности, которые были бы милыми в другой ситуации, и Энакин вдавливает ногти в ладонь, когда Оби-Ван не видит. Каждый раз в душе он трет свою кожу так, будто пытается смыть ощущения от его прикосновений.
Кульминация наступает однажды вечером, перед ужином, когда Энакин решает, что не вынесет больше ни единого дня этой комедии. Он играл свою роль долгих две недели; он будет кричать, если придется провести еще один вечер под ладонью Оби-Вана, и теперь, когда его рука почти зажила, у него действительно есть шанс выбраться отсюда. Ключ (почти буквально) к свободе висит на цепочке на шее у Кеноби: четыре ключа. Один от дома, один от запертого ящика и еще один от двери в подвал, которую Оби-Ван закрыл по какой-то причине. Энакину на эти ключи плевать; для его плана нужен только четвертый ключ — от машины, стоящей на улице. Это лучшая возможность сбежать из этого кошмара. И хотя Энакин от отчаяния вполне мог бы завести машину без ключа — спасибо бурным подростковым годам, — пришло время, когда он не хочет рисковать и тратить на это время. Окошко, которое у него будет, слишком мало, и он не хочет упустить возможность, пока будет возиться с проводами.
Кеноби стоит перед холодильником, когда Энакин приводит свой план в действие, соскальзывая со своего привычного места за островком и крадясь по кухне. Он оказывается позади него ровно в тот момент, когда Оби-Ван оборачивается, держа в руках упаковку яиц. Дверь холодильника закрывается сама. Энакин старается выглядеть настолько расслабленным, насколько возможно, но Оби-Ван все равно с подозрением рассматривает его.
— Энакин, — предупреждает тот, но Энакин не обращает никакого внимания.
Шаг ближе — и Оби-Ван оказывается прижат к холодильнику телом Энакина. Оби-Ван напрягается, но пока не пытается вырваться. Он просто наблюдает — обеспокоенно, почти с любопытством. Обычно он выступает инициатором контактов между ними, поэтому происходящее теперь — разрыв привычного им шаблона. Энакин кладет руки ему на бедра, и у него едва хватает времени выдохнуть тихое «Что ты де…», прежде чем Энакин накрывает его губы своими.
На мгновение все замирает. Энакин почти паникует, думая, что поторопился и зашел слишком далеко, но момент прерывается, когда яйца выпадают из рук Оби-Вана, разбиваясь о пол. Этот звук, видимо, возвращает Оби-Вана в реальность, потому что уже в следующую секунду он стонет, меняя их тела местами, и теперь уже Энакин оказывается прижатым к холодильнику. Руки Кеноби скользят вверх, обхватывая лицо Энакина и меняя угол, чтобы углубить поцелуй. Обвивая талию Оби-Вана, Энакин вынужден бороться с желанием укусить его, когда язык Кеноби скользит по его нижней губе, умоляя впустить внутрь. Пальцы путаются в его волосах, и Энакин сдается, позволяя Оби-Вану проскользнуть глубже, только чтобы окончательно отвлечь его.
Прямо рядом с холодильником стоит пустая сковорода. Она предназначалась для яиц, теперь растекающихся по полу, но у Энакина на нее другие планы. Оби-Ван не замечает, когда Энакин опускает одну руку, шаря ею по стойке в поисках ручки сковороды и наконец смыкая пальцы вокруг нее.
Сейчас или никогда.
Свободной рукой Энакин грубо отталкивает Кеноби от себя, получая в ответ настороженный и чуть смущенный взгляд, прежде чем сковорода соприкасается с его черепом с громким треском. Оби-Ван сгибается с низким рыком, держась за голову и корчась на полу. Энакин не тратит время на печаль по поводу того, что его удар не вырубил Кеноби полностью. Вместо этого он срывает цепочку с ключами с его шеи и вылетает из кухни.
То, что он неделями таскался за Оби-Ваном по дому, дало ему преимущество в виде того, что теперь он знает обстановку полностью, и он добирается до входной двери за несколько секунд. Он спотыкается о порог и выбегает на подъездную дорожку, босыми ногами чувствуя острый холод гравия. Вслед ему из дома в недоумении лают и скулят собаки, и Энакину действительно жаль, что он оставляет их здесь. Однако у него нет времени забрать их с собой, да и Кеноби слишком к ним привязан, чтобы навредить им. Они настолько же его, насколько и Энакина. Если повезет и Кеноби будет здесь, когда приедет полиция, то он сможет забрать своих собак обратно.
Открыв машину, Энакин плюхается на водительское сиденье и рывком вставляет ключ в замок зажигания. Но когда он его поворачивает, ничего не происходит. Машина дрожит и поскрипывает, но заводиться отказывается.
— Какого черта?! — кричит Энакин, снова поворачивая ключ. Ни во второй раз, ни в третий ничего не происходит. — Господи, господи, господи, — бормочет Энакин, отвлекшись от ключа и вцепившись в электронную панель под рулем.
Новый план: завести машину без ключа.
Единственное, что звучит громче стука его сердца, это раскатистый рык «Скайуокер!», доносящийся где-то поблизости.
Энакину только удается снять крышку панели и вытащить провода, но, взглянув через руль, он обнаруживает, что Кеноби уже на ступеньках крыльца.
Новый новый план: бежать.
Выбравшись из машины, Энакин бежит в сторону леса так быстро, как только позволяют ноги. Отдаленно он понимает, что раздерет ноги до мяса, но из-за адреналина, бушующего в венах, он совсем не чувствует боли. Листья хрустят и трещат ветки, когда Оби-Ван бросается его догонять, но он, скорее всего, все еще немного дезориентирован после нападения, да и у Энакина была фора в несколько секунд, тогда как Кеноби пришлось спуститься по крыльцу и добежать от дома до машины. Конечно, Энакин все еще ненавидит то, что он бежит в лес посреди ночи, но он не видит другого варианта, учитывая, что он только что чуть не убил Оби-Вана. Лучше уж он замерзнет в лесу насмерть, чем столкнется с тем, что Оби-Ван сделает с ним, когда поймает.
