Отвергатель как мог, успокоил Полудержателя и привлек его внимание к неожиданным событиям. Расстроенные и сбитые с толку, они знакомились с поступающими сообщениями. Мало того, Луна не только перемещалась, но и ускорялась. Почему? Что задумал День Смурной? Если так будет продолжаться и дальше, то пятая луна скоро освободится от власти Второго Дома…

Пришло понимание.

Оператор на базе Европа отчаянно переключал каналы, пробуя найти частоту, свободную от статических разрядов. Все забивали электромагнитные бури — Ио болталась на своей орбите, пульсируя подобно сваренному в мешочек и очищенному от скорлупы яйцу, поскольку лучи отклонения вырвали ее из-под власти Юпитера. Минутой раньше Ио похвалялась лишь дюжиной активных вулканов; теперь заговорили больше чем сто. Обширные фонтаны силикатной магмы рвались в пространство, потому что расплавленное ядро Ио изменило форму, и составляющее его вещество сбегало сквозь только что образовавшиеся в хрупкой корке трещины каньонов. Силы реакции превратили работу с тонким оборудованием в кошмар — на экранах базы Европа Ио подпрыгивала и колебалась подобно гигантскому шару бильбоке.

Пруденс перефокусировала свой скоп, пытаясь отыскать крошечное пятнышко возвращающегося корабля Чарльза. Безнадежно: туман кипящей серы сводил видимость на нет.

Гравитационные репульсоры продолжали работать; за бежавшей от материнской планеты Ио тянулось облако бледно-желтого пара. Пар распространялся вдоль плазменного тора, который связывал Ио с Юпитером, и, в конце концов, стало казаться, будто у луны выросли рожки. Сера поистине являлась атрибутом Преисподней.

Внезапно на одном из мониторов возникло кожистое тело Яркого Полудержателя Фиолетовой Пены. Изображение мерцало и распадалось, кляксы электронных помех грызли его края.

Голос дижабля наполовину забивался статикой; Мозес едва понимал, что тот говорит.

— Он говорит… да, он говорит, случилось что-то плохое на… — Мозес бормотал себе под нос: — Ныряющая-раковина, ребенок-из-ныряющей-раковины, который прибыл из нетта-когоместа… Что-то плохое случилось с ОС-модулем.

Изображение юпитерианина распалось на дюжину зигзагообразных полос, которые через секунду вновь соединились.

— Думаю, он пытается сообщить, что модуль взорвался.

Пруденс в ужасе закрыла глаза, однако воображаемая картина только сделалась ярче. Она попробовала взять себя в руки и спокойно обдумать случившееся, но как же это трудно сделать, когда ваше сердце сжали железные тиски…

— Что за взрыв? Чарльз был на борту?

Она мучилась от неизвестности, пока Мозес переводил.

— Ага… Отказ механический — нет, нет, механизма… Отсутствие… давления? В челноке упало давление? Нет, не давление — песнь смерти.

— Чарльз погиб?

Мозес сосредоточил на ней взгляд, словно лишь сейчас впервые увидел.

— Извини, тетя Пру, я зря напугал тебя. Нет, отсутствие песни смерти. Чарльз все еще жив. Но он застрял на Ио — топливные баки модуля взорвались, когда он находился в симбипьютном комплексе управления.

Вновь появились зигзагообразные помехи и забили весь экран. Всплески магмы свивались в искаженном поле гравитационных лучей дикой спиралью.

— Такое пережить нельзя.

— Некоторое время можно, — пробормотала Пруденс. — А я постараюсь повысить его шансы.

Она вышла.

«Тиглас-Пильсер» недовольно зажужжал — Пруденс приводила системы в готовность, обходя обычный порядок процедур безопасности. Она заимствовала модуль СРЮП, чтобы перейти на собственное судно — так быстрее. На сей раз никто не пытался остановить космистку. Это было ее судно, ее жизнь и — она твердо решила — ее долг.

Заработал главный двигатель крейсера. Балансируя на столбе пламени, «Тиглас-Пильсер» начал маневр для свидания с дьявольской преисподней, которой теперь стала Ио.

Пруденс управляла космолетом с безмятежным и неестественным спокойствием. Он находился ближе к Юпитеру, чем Европа; самым экономным маршрутом — и самым быстрым — было строго вниз. У модуля не хватило бы мощности потом затормозить, но «Тиглас-Пильсер» способен и на большее.

Теперь, когда космистка знала, что Чарльз, возможно, еще жив, она могла думать должным образом. Он рисковал жизнью, чтобы спасти родную планету; пожалуй, это был первый бескорыстный акт в его жизни — и, скорее всего, последний… Если, конечно, судьба не смилостивится над ним, и «Тиглас — Пильсер» выполнит задачу, намного превышавшую его возможности.

Пруденс провела суденышко к Ио, намереваясь зайти с полюса, откуда меньше извергалось всякой дряни. Она вела крейсер как ненормальная, ради сэкономленных секунд расходуя топливо почем зря. «Тиглас-Пильсер» окутался собственным серным саваном. Аварийные сигналы, предупреждающие о метеоритной опасности, неистово пылали. В конце концов, Пруденс их отключила.

В мольбах не было смысла. Она никогда не верила в богов. Дурацкая выдумка. Существуют лишь случайные проявления хаотичной Вселенной. Рассматривать же эти проявления как вмешательство доброжелательного сверхъестественного боженьки?.. Да в задницу! Хотя в глубине души ей хотелось верить во что-нибудь более конкретное, чем бессмысленное искажение рациональных законов. Прекрасно мечтать о том, что Вселенная намерена заботиться о тебе… Пруденс внутренне зарычала. Идиотка! Воображаемые создания тебе не помогут! Если ты справишься, то только своими силами.

И космистка успокоилась. Единственная вещь, в которую она когда-нибудь верила, это собственные силы.

Пруденс сглотнула слюну, так как горло внезапно пересохло… Что, если ее вера не оправдается?

Самоуверенный Робин изложил новости Чарльзу. Джарамарана пересекла орбиту Леды. Ио, опаздывая на десять часов, шла по пятам, но медленно. Массивные роторы Машин Отклонения натужно ревели от напряжения, ведь если Ио не перехватит комету вовремя, Земля погибнет.

ОС-модуль был разрушен шквалом летящих обломков. Чарльз едва ли имел право надеяться на другой исход, учитывая катастрофу, которую сам же и устроил.

За пределами центра управления мир будто сошел с ума. Миллионы тонн силикатной жидкости выбрасывались в пространство, уже не сдерживаемые слабой гравитацией Ио; за луной тянулось турбулентное облако крошечных частиц, уплотнявшееся по мере охлаждения. Юпитер наращивал новое кольцо из серо-кремниевой пыли. Каждые несколько секунд центр управления содрогался от очередного потрясения.