Чарльз и Пруденс уединились в тихом уголке базы на Европе.

Смертоносная комета вошла за орбиту Леды и быстро приближалась к Каллисто. Земляне бесились, чучело Чарльза сжигали во всех городах планеты. В Экотопии ввели военное положение. Последние новости от Полудержателя тоже были неважными. Да, революция начинала одерживать верх, поскольку все больше граждан погружались в забвение спячки, чтобы переждать конфликт в безопасности садков-пузырей; к ним присоединялись и многие Старейшины, неспособные смириться с мыслью, что скоро могут лишиться власти. Однако комету теперь фактически было не остановить, если только сами люди не смогут этого сделать.

— Я пойду, — сказала Пруденс непререкаемым тоном. — У меня тысячи часов налета на орбитальных модулях. И на Ио я бывала раньше, когда собирала серные цветы. Я знаю, как пилотировать в опасных ситуациях.

Чарльз не собирался спорить:

— Время бежит, а успеть нужно еще многое. Я поручил Уолли Холберстэму перепрограммировать Самоуверенного Робина. — Самоуверенный Робин, подобно всем колесникам, которых Пруденс откопала во льду Каллисто, был мятежником, сочувствующим парителям-в-небе. Его захоронили в наказание за бунт, во время которого были повреждены Машины Отклонения и град из больших осколков кометы поразил Юпитер. И вот сейчас перепрограммирование мятежника могло предотвратить столкновение Земли с другой кометой. Мозес действует как переводчик между нами и юпитерианами, — продолжал Чарльз. — Самоуверенный Робин может перезагрузить инструкции для Машин Отклонения на Ио, чтобы они реагировали на голосовые команды. Единомышленники Полудержателя ищут колесник, способный преобразовывать скварковые волновые пакеты в радиосообщения, чтобы мы принимали их на нашем оборудовании. Как только перезагрузим Робина, сможем стартовать. Модуль готов к рейсу; не беспокойся, я извещу тебя о времени вылета, как только узнаю сам. И все равно мы еле успеваем. Проклятие!.. Извини, мне следовало начать все это намного раньше. Пруденс сжалилась над ним.

— Не ругай себя так, Чарльз. Парители-в-небе сейчас действительно не готовы. Если бы ты начал раньше…

— Несомненно, но мы могли бы подумать об этом заранее и повторно запрограммировать Робина, поскольку… — В дверном проеме возникло второе лицо в иерархии СРЮП. — А-а, Уолли! Господи, вы меня испугали. Как идет перезагрузка?

Холберстэм вперился в него свирепым взглядом:

— Никакой перезагрузки, Дэнсмур.

— Вы что, спятили? Это единственный способ изменить положение Машин на Ио! Я настаиваю…

— Вы не в том положении, чтобы на чем-нибудь настаивать. Я принимаю командование на себя. Вы слагаете с себя полномочия и отныне будете сидеть в своей каюте, пока все не закончится. Попытка опереться на революционеров — грубейшая ошибка, подвергающая человечество огромной опасности. Я — эксперт-переговорщик по освобождению заложников, и мне приказано немедленно возобновить контакт со Старейшинами.

— Приказано?..

— Военные взяли руководство миссии на себя. Как старшему по званию мне дали полную свободу действий.

— У меня возникало ощущение, что вы в некотором смысле штрейкбрехер, — промолвила Пруденс. — Уолли, разве вы не видите, что у нас в активе ничего не осталось, кроме мятежников? Старейшины не слушают, они…

— Меня не волнуют ваши соображения. Дэнсмур, немедленно отправляйтесь к себе! Вы арестованы.

— Уолли, у нас нет времени. Старейшины не способны к действиям. Не делайте глупостей…

— Я сказал, сейчас же! — Холберстэм вытащил из кармана маленький пистолет с массивным стволом. — Метает стрелки, — объяснил он надменно. — Хочешь получить дырку? Для справки: кончики стрелок намазаны смертельным ядом. С превеликим удовольствием пристрелю вас обоих, лучше не искушайте меня.

Пруденс посмотрела на Чарльза, показала взглядом на агента — если мы бросимся на него одновременно, он успеет убить только одного из нас. Чарльз понял. Он облизнул губы и быстро показал ей большой палец, в то же время пряча его от Холберстэма. Потом раскрыл ладонь с растопыренными пальцами — готов, как и ты. Пруденс глубоко вздохнула…

Над правым плечом Холберстэма возникла чья-то рука, зажала его подбородок и резко дернула назад и вверх. Раздался хруст, шея агента сломалась. Та же рука вынула пистолет из безжизненных пальцев прежде, чем тот вывалился на пол.

— Мозес.

Юноша перешагнул через труп и вручил оружие Пруденс.

— Я давно почувствовал предательство, тетя Пру. Мне жаль, что пришлось убивать. Однако я умею это делать и выбрал быстрый способ. — Он не выказал никаких эмоций: даже дыхание осталось ровным.

Чарльз все еще был ошеломлен. Пруденс схватила его за руку.

— Колесник! — завопила она и потянула из комнаты, протащив за собой по коридорам, то и дело взмывая в воздух из-за малой гравитации. Мозес следовал за ними.

Времени оставалось мало; фактически его не было вообще. Вмешательство Холберстэма сорвало перепрограммирование, но, к счастью, он не испортил колесника или коммуникатор — вероятно, хотел использовать позже для своих целей, хотя один Бог знал, для каких именно. Коммуникатор взвыл и забормотал, упаковывая поток данных в германиевых мозгах Самоуверенного Робина.

— Я иду на ОС-модуль, — заявила Пруденс. — Какой можно взять?

— С Пятой площадки, — ответил Чарльз.

Мозес подождал, пока она не ушла в сопровождении Джонаса, который снимал ее отправку.

— А какой ОС-модуль подготовили для вас, Чарльз?

— Откуда ты знаешь, что я квалифицированный пилот? Мой модуль стоит на Второй площадке. Ты ей скажешь? Не буду препятствовать.

Казалось, Мозес задумался над его словами. Потом покачал головой.

— Я предпочел бы, чтобы осталась жива моя тетя, а не вы.

Чарльз игнорировал ругательства Пруденс, изливавшиеся сплошным потоком из динамика. План сработал превосходно, она ни о чем и не подозревала, пока захваты на Пятой Площадке не заело. К тому времени его ОС-модуль уже был на пути к Ио; Самоуверенный Робин разместился в кресле второго пилота.