Остальные приглашенные не сводили с них глаз. Шторм легко читал, что написано у них на лицах. Женщины глядели на него оценивающе. Мужчины воротили нос от его зверинца и прикидывали свои шансы в отношении Поллианны. При этом гости обоих полов завидовали его близости к трону.

И тут он заметил одно угрюмое лицо. Это Терстон продирался сквозь толпу, запросто топча чужие ноги и самолюбия. А ведь в это время ему полагалось нести вахту внизу.

– Похоже, обед и музыку придется отложить, – пробормотал Шторм.

– Отец, Кассий просит тебя прийти, – бухнул Терстон еще с десяти метров.

– В чем дело?

Терстон пожал плечами:

– Что-то вырисовывается.

Он явно не хотел говорить при штатских.

– Мистер Блейк, миссис Блейк, прошу прошения…

– Разумеется! – сказал Блейк. – Я и сам с удовольствием улизнул бы, будь у меня подходящий предлог.

– Полковник Шторм, – голосок Грейс чуть дрожал, – мы можем пойти с вами?

– Конечно. Ведь ваш муж – босс. Было бы глупо держать его в неведении.

– Альбин, передай гостям мои извинения, – сказал Блейк Корандо. – А потом спускайся к полковнику в штаб.

К их приходу в штабе уже кипела работа. Легионеры добавили к оборудованию центра связи Блей-ка множество специальных приборов. В самом сердце его установили огромный дисплей с компьютерной картой Теневой Линии. По этой нескончаемой темной реке плыли теперь светлые пятнышки. Каждое обозначало отдельную боевую единицу. Операторы принимали все переговоры на Теневой Линии, и эфир шелестел и щелкал. «Лисица», «Мираж-1», «Демокл» забрасывали друг друга вопросами – на линии огня происходило что-то непонятное. Разговор был отчетливо слышен, но велся на профессиональном жаргоне, непонятном спутникам Шторма.

Кассий ждал его на канале видеосвязи и явно нервничал.

– Резервный командный канал, шифрованный, – сказал оператор. Шторм кивнул.

– Гней, – сказал Кассий, как только Шторм подошел к экрану, – они что-то затевают. Мы еще не знаем, что именно, но что-то масштабное, – Что за информация? На большом дисплее пока ничего не видно.

– Их пехота и танки два часа назад произвели разведку боем. Оттеснили назад наших наблюдателей. Нам пришлось отойти за пределы надежной работы акустических приборов, так что теперь ничего нельзя сказать наверняка. Но компьютерный анализ позволяет предположить движение больших масс тяжелой техники.

Шторм посмотрел на изображения, передаваемые с орбитальных станций. Эти дурацкие спутники оказались почти бесполезны. Дьявольское солнце сожгло их за несколько дней, и в передаваемых изображениях было мало толку. Слишком силен был контраст между освещенными равнинами и мраком Теневой Линией.

– От разведки что-нибудь есть?

– В эфире с самого утра ни единого потрескивания. Похоже, они отключили всю связь. Вчера подтвердилось твое предположение, что Ричард вернулся в Сумеречный Город.

– Кого он назначил вместо себя?

– Доскала Меннике. Младшего.

– Ричард не мог начать наступление, а потом отбыть.

– Вот поэтому я и связался с тобой. Насколько мы можем судить, он отсутствовал какое-то время. На прошлой неделе, во время их диверсионных рейдов, его тоже здесь не было. Происходит что-то странное.

– До какого места они поднялись?

В это утро силы самого Шторма начали сниматься с лагеря, после того как саперы, на месяц позже запланированного срока, закончили сооружение дороги наверх по скалам Теневой Линии. Начни сейчас атаку Хоксблад, он застиг бы силы Легиона чрезмерно растянутыми.

– Почти до верха. Судя по последнему донесению, они уже занимают позиции.

– У тебя есть связь с Вульфом?

– Не очень надежная. Солнце искажает луч ретранслятора.

– Соедини меня с «Тактиком-2». – Ожидая, пока дадут связь, Шторм спросил:

– Мистер Блейк, можем ли мы как-нибудь узнать, что сейчас происходит в Сумеречном Городе?

– У меня там есть человек, но я не могу установить с ним контакт прямо сейчас. Придется подождать, пока он переправит сюда микрозаписи.

– Это не выход. Мне нужно знать, что происходит там сегодня, сейчас, а не что происходило месяц назад.

– Зачем?

– Я чувствую, что пахнет жареным.

– Гней, связь установлена, – сказал Кассий. – Но на экране ты не увидишь ничего, кроме снега.

– Попробуем отфильтровать сигнал. Включайте. – Он подождал несколько секунд, и на экране промелькнул Второй. – Звездочет, Звездочет, говорит Андирон, перехожу на прием. – Молчание. – Звездочет, Звездочет, принимаете мой сигнал? Прием.

– Андирон, Андирон, говорит Блэквуд. У Звездочета поврежден лазерный передатчик. Прием.

Ответ был едва слышен.

– Кто такой Блэквуд? – шепотом спросил Шторм у оператора.

Тот сверился с журналом.

– Это Билл Ален, сэр. Он сейчас в одном из краулеров полковника Дарксорда.

– Блэквуд, Блэквуд, говорит Андирон. Свяжитесь со Звездочетом. Уточните ваше местонахождение. Сообщите, можете ли вы ретранслировать видеограммы из лагеря.

– Андирон, Андирон, говорит Блэквуд. Связываю вас со Звездочетом. У меня видимость четкая. Я нахожусь в точке Ромео Танго рентген, только что вступил в бой. Передаю видеограмму, прием.

– Сейчас пойдет картинка, – сказал Шторм. – Усильте импульсы.

На экране перед Штормом возникла черная масса. Она то проступала отчетливее, то расплывалась, забиваемая снежинками статических разрядов. Наконец компьютер нашел оптимальный режим и усилил импульсы.

И тут темноту вспороли лучи лазерных орудий и орудийные вспышки. Это был вид, открывающийся с вершины Теневой Линии. Лагерь Ричарда выглядел песочницей с разбросанными по ней игрушками. Короткие вспышки выхватывали из темноты самоходные орудия и бронемашины, снующие в разные стороны в поисках лучшего укрытия. Вокруг краулеров появилось свечение.

– Что это за иллюминация? – спросил Шторм. Корандо, вставший у него за спиной, ответил:

– Они ставят солнечные экраны. От легких лазерных орудий они защитят. Шторм наклонился к экрану.

– Эти машины выглядят помельче, чем их военные краулеры. Корандо, что это за техника?

– Это компрессоры и чартеры. В основном устаревшие. Думаю, на них подвозят боеприпасы.

– Блэквуд, Блэквуд, говорит Андирон. Запрашиваю: из какого класса оружия ведется заградительный огонь? Прием.

– Андирон, Андирон, говорит Блэквуд. Огонь ведется из световых проекторов. Одно лазерное орудие выведено из строя. Прием.

– Вормдум, Вормдум, говорит Андирон. Вы меня слышите? Прием.

– Андирон, Андирон, говорит Вормдум, – ответил Кассий. – Перехожу на аварийный передатчик. Вормдум, конец связи.

Перейдя на шифрованный канал. Шторм сказал:

– Кассий, они заменили тяжелые самоходки устаревшими горнодобывающими машинами. Следи за Солнечной Стороной – возможно, они выскочат оттуда. Ты можешь выдвинуть артиллерию и несколько броневиков. Сделай резкий бросок. Все равно Вульф уже не сможет тебе помочь – слишком поздно. Постарайся заставить эту группировку сдаться. Если потери у тебя будут небольшие и ты сможешь пробиться глубоко в их расположение, то этот отряд, который прячется на Солнечной Стороне, не сможет потом попасть обратно к своим.

– Я уже действую по этим направлениям, – ответил Кассий. – Гней, если все пойдет, как мы предполагаем, крови прольется много. Что-то там не так. Это не стиль Ричарда. Атаковать сейчас нет необходимости. Да и Меннике не рвется к славе.

Вспомнив, каково там было, почти все время в тяжелом защитном костюме, когда природных опасностей не меньше, чем врагов, Шторм предположил:

– Может быть, он просто спятил.

– Может быть. Но я могу предложить более правдоподобную причину. У него там столько Ди, что они могут разнести целую галактику. Я должен вернуться к войскам. Продолжай наблюдать. До связи.

– До связи.

Шторм поднялся и оглядел комнату. Потом выставил стул на середину и уселся снова. Отсюда он мог следить за всеми мониторами. Полковник совершенно забыл про своих гостей. А Терстон удостоился лишь короткого кивка, когда принес ему кофе.