– А ну-ка документы, сучка!

Но тут же злость сменилась неуверенностью. Он посмотрел на нее, на ее проездные документы. Белая. Значит, уроженка другого мира. Женщина, и молодая. Скорее всего дочь какой-нибудь шишки.

– Давай-ка их сюда, Хамп, – сказал его напарник. – И успокойся.

– А вы читать умеете? – удивилась Поллианна. – Вот уж не подумала бы!

Она не ожидала, что они ее так легко отпустят. Но, увидев печати на ее паспорте, офицер стал невероятно предупредителен.

– Спокойно, Хамп. Эта лапонька с самой Луны Командной.

Хамп выхватил у него документ, бегло просмотрел записи в нем, и глаза его округлились от удивления. Он швырнул паспорт Поллианне.

– Сильно умная, да? Ладно, я тут за тобой прослежу!

– Ты, наверное, в своего папашу таким уродился. – Девушка уже слегка напугалась. Ей пришлось пересилить себя, чтобы держаться с прежней дерзостью. – Он твоей мамаше тоже никогда не простил. – И прежде чем полицейский успел что-то ответить, добавила уже мягче:

– Немного вежливости никогда не повредит, офицер. Как вы с людьми, так и они с вами будут.

Сказав это, она с решительным видом удалилась. Корандо подошел, когда она уже перекусывала в станционном буфете.

– Это было не слишком разумно, Полли. Но я оценил твой поступок. Офицер обо мне даже думать забыл.

На случай слежки они изобразили дело так, будто только что познакомились. Корандо сказал, что будет контролировать ее пожестче, чем планировал вначале. Иначе она впутается в какую-нибудь историю.

Старик не просто усилил контроль. Он прилип к ней как банный лист. Он даже не нашел времени опросить агента, внедренного Блейком, и не отходил от Мойры до тех пор, пока не убедился, что ее зачислили в Моделмог.

Путешествие туда стало захватывающим приключением – до сих пор для них обоих вселенная ограничивалась пределами Эджворда. Космический полет выглядел как визит под купол счастливого будущего. Огромные звездные лайнеры были настоящими летающими отелями.

Но от уэйдерендерской станции впечатление осталось несколько иное. Огромное, устремленное в небо круглое здание отпугивало своей необычностью. Почти все время, отпущенное на стоянку, Поллианна и Корандо провели в гостиничном номере.

Поллианна помнила Уэйдерендер. Она уже бывала здесь, правда, так давно, что лишь ощущение страха осталось у нее в памяти. Они спасались бегством от людей, которые собирались убить ее спутников. Сейчас ей казалось невыносимым ходить по всем этим туннелям, магазинам, забегаловкам, полным жителей других миров: токе, улантидов, звездоловов и прочего странного народа. Девушку тут же начинал колотить озноб, сердце наполнялось предчувствием чего-то ужасного.

Без Корандо она бы этого не вынесла.

Постепенно она отвела ему в своей жизни место, которое раньше занимал Фрог. Он принял эту роль.

Гора тоже ее пугала. В этом необычайно мягком по своим природным условиям мире не хватало того, что давало обитателям Черного Мира ощущение безопасности, – купола. Ни она, ни Корандо так и не смогли привыкнуть к жизни под открытым небом.

Познакомиться с Люцифером Штормом оказалось делом простым. Не успела она опомниться, как уже спала с ним, а потом влюбилась и вышла за него замуж.

Яноса Касафирека способности девушки тоже впечатляли, к немалому ее удивлению и восторгу. Ведь он слыл суровым, зачастую даже беспощадным критиком.

Какое-то время такая жизнь ее вполне устраивала – вот только с Корандо ей хотелось бы видеться почаще. Альбин стал той ниточкой, что соединяла ее с прошлым и с домом.

А спустя год после их прибытия на Гору Альбин объявил, что возвращается домой. Мойра воспротивилась.

– Там неприятности, – сказал ей Корандо. – Стычки на Теневой Линии.

– А ты чем им можешь помочь?

– Не знаю. Но мистеру Блейку я наверняка пригожусь. Успокойся, Полли. Ты уже прочно здесь утвердилась. А я стал для тебя балластом.

Она плакала, просила, настаивала. И все-таки Корандо улетел.

Впоследствии, оглядываясь назад, Мойра пришла к выводу, что именно с того дня все пошло в ее жизни наперекосяк.

Во время ее пребывания на Моделмоге отец Люцифера и Ричард Хоксблад затеяли небольшую войну на Сломанных Крыльях. От этих новостей Люцифер заметно занервничал. Она пыталась его успокоить, но очень скоро сама с головой окунулась в гущу событий и теперь с нетерпением ожидала обрывочных донесений из Железной Крепости и перепрыгивала с одной волны на другую, ловя выпуск новостей. В первый раз война между наемниками разворачивалась буквально у нее на глазах. Девушка была заинтригована: она видела сложные ходы, борьбу каких-то загадочных личностей. Люцифер же, напротив, вскоре потерял к боевым действиям всякий интерес и стал крайне неодобрительно относиться к ее новому увлечению.

Ее ждало разочарование – война закончилась слишком скоро.

Прошло еще несколько месяцев, и Люцифер объявил:

– Пора нам отправляться домой. Я получил шифрограмму от своего брата Бенджамена. Надвигается что-то скверное.

– В Крепость? – с волнением спросила она. Значит, теперь она еще на один шаг приблизится к Плейнфилду. И к наемникам, которые оказались такими интересными людьми. Отец Люцифера прилетал к ним на свадьбу. Какой странный, завораживающий старик. Ему ведь две сотни лет! Он – живой осколок истории. А Кассий – этот еще старше, – а братья Люцифера… Таких не встретишь в Черном Мире или на Горе.

Эйфория медового месяца быстро прошла, и ей самой тоже не очень-то хотелось здесь задерживаться, хотя, конечно, жаль было оставлять учебу и Яноса Касафирека.

– Я не хочу улетать отсюда, – объяснял ей Люцифер. – Но приходится. Я понимаю, это жестоко – прерывать твои занятия, ты ведь подаешь большие надежды.

– Ничего страшного. Правда. Янос стал слишком властным. Боюсь, у меня скоро лопнет терпение. Нам обоим нужно чуть поостыть.

Люцифер посмотрел на нее как-то странно, но ничего не сказал.

После возвращения в Крепость его как подменили. Куда только девались прежнее веселье, молодой задор, поэтическое вдохновение? Он стал угрюмым, замкнутым и, стараясь подладиться под жизнь Легиона, все больше отдалялся от Поллианны. Легион, в свою очередь, старался привыкнуть к нему. Однако, как Люцифер ни старался, он так и не смог слиться с Легионом полностью.

Не созданный для войны, он мало чем мог помочь своим товарищам в это мрачное время. И Поллианна видела это не хуже других. Лишь сам Люцифер упорно этого не замечал, оказавшись кем-то вроде пескарика в стае акул, причем убеждавшим, что он тоже большой.

А все свои обиды он вымещал на Поллианне.

Понимание причин, по которым Люцифер мучает ее, не ослабляло боль. Ведь всякое понимание имеет свои пределы.

Одиночество, неуверенность в себе, тоска и дух противоречия толкнули ее в объятия другого мужчины. Потом еще одного, еще… С каждым разом все упрощалось. С каждым разом она падала в собственных глазах. Наконец дошла очередь и до Шторма-старшего. Вначале это был вызов, а потом он стал напоминать ей Фрога. С ним она испытывала моменты подлинного спокойствия. Он был мягким, рассудительным и внимательным к ней, хотя и каким-то отчужденным. Порой ей казалось, что в моменты их близости она сжимает в руках тело, спроецированное из другой плоскости, некое живое воплощение божества. Это качество еще отчетливее выявилось у подручных Шторма – старого, похожего на призрак Кассия и Дарксордов.

В конце концов появился Плейнфилд, носящий здесь имя Майкл Ди. Их встреча вызывала у нее трепет. Поллианна не сомневалась – либо ненависть ее прорвется наружу, либо Майкл ее вспомнит.

Он не вспомнил и не почувствовал ее ненависти. И тут все стало развиваться столь стремительно, что вскоре события совершенно вышли из-под контроля. Поллианна сама не заметила, как оказалась вместе с Плейнфилдом на корабле, держащем курс на Старую Землю, и в конечном счете попала к Ричарду Хоксбладу.

Теперь жизнь напоминала ей старинное черно-белое кино – она была такая же порывистая и ошеломляющая. И хотя сюжет развивался по сценарию Блейка, ее не покидало чувство, что все рушится.