— Посмотрим.

Швырнув кепку с очками на кровать, я поспешила к лифту.

Кайлеан ждал меня, стоя на балконе. Слепящее солнце заливало его фигуру и вначале я увидала только стройный тёмный силуэт. Услышав шум закрывающейся двери лифта, он обернулся и шагнул в комнату. Я с восторгом обнаружила, что Кайлеан тоже одет по-походному — джинсы, футболка, кроссовки… всё чёрное. Солнцезащитные очки-авиаторы скрывали его глаза, губы были плотно сжаты, отчего невозмутимое лицо в обрамлении тёмных прядей казалось жёстким и холодным.

Но я всё равно просияла:

— Доброе утро, а может, и день! — Наверное, мою улыбку можно было увидеть со спины. — Во всём чёрном ты похож на Князя Тьмы. А я — на твою верную приспешницу. Простые россияне будут оборачиваться вслед и креститься.

Он снял очки и выражение его лица смягчилось.

— Это только для перехода. В Мадриде у меня дом, там, если хочешь, переоденемся.

Моя улыбка медленно испарилась.

— В Мадриде?! Мы что, отправляемся в Мадрид? Но почему туда? Мне домой надо!

— Сначала туда. Если войдём в твой мир через имперский портал, то после соблюдения ряда формальностей сможем передвигаться вполне легально. Я уже говорил, у нас при императорском дворе что-то вроде дипломатической миссии. Не вполне официально, но мы представляем всю Конфедерацию, и с присутствием Эрмитании мирятся — нынешний император относительно лоялен. Законность будем соблюдать до определённых пределов, разумеется. Никто не одобрит посещение принцем Эрмитании закрытой магической зоны на Кольском полуострове, но для начала российскую туристическую визу для посещения Москвы и Санкт-Петербурга нам выдадут.

— Мне? В Россию? Туристическую визу? И зачем нам Москва?

— Возвратишься на родину под чужим именем, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов. В Петербурге вернёшь свою личность и на Север отправишься уже как Данимира Шергина.

Он прошёл к письменному столу, что-то достал из ящика. Потом вернулся и положил на стол, накрытый к завтраку, две книжицы.

Сверху лежал российский внутренний паспорт с золотым двуглавым орлом. Я взяла его в руки. Удивительно, Кайлеан точно запомнил всё, что как бы невзначай выспрашивал у меня в «кармане бога». Данные были указаны правильно — ФИО, дата рождения, регистрация в Малом переулке, даже моя физиономия демонстрировала естественную для паспортных фотографий напряжённость — широко распахнутыми глазами я преданно таращилась в объектив.

— Здорово, прямо как настоящий, — похвалила я неведомых умельцев.

— Распишись. — Он выложил на стол перьевую ручку, отодвинул стул и усадил меня.

Я взяла ручку, но прежде как бы ненароком пролистала страницы до заголовка «семейное положение» — она была чистая. После этого я поставила свою подпись.

На обложке второго паспорта был вытиснен золотой герб в виде щита с короной наверху… опять моргая, я глядела на слова «Malta» и «Passaport».

— Это государство из тех, что официально торгуют гражданством, — пояснил Кайлеан, — его можно получить за инвестиции в экономику страны. Клан Карагиллейнов сделал очень большие инвестиции в экономику Мальты. Давно сделал. Один из предков был мальтийским рыцарем… долгая история, потом расскажу. Словом, в вашем мире я — мальтиец. Поскольку мы будем путешествовать вместе, логично было оформить и тебе такие же документы. Ну и потом это англоязычная страна, удобно… чего не могу сказать о тамошнем левостороннем движении.

Я открыла паспорт.

— Мы будем путешествовать как молодожёны, — быстро сказал Кайлеан. — Так удобнее.

Моргать я уже устала, поэтому молча уставилась в паспорт.

Dani Karagilleyn — значилось рядом с моей фотографией.

— Свадебное путешествие, — сказал Кайлеан. — Ни у кого не возникнет вопросов за каким чёртом двух мальтийцев понесло в холодную, дикую… ну, в смысле, экзотическую страну.

— …И путёвку в Сибирь… — задумчиво произнесла я, потом спросила: — Это же фальшивый паспорт?

Он передёрнул плечом.

— Смотря что считать фальшивкой. Формально — нет. Бумага настоящая, печати тоже, и с биометрией проблем не будет. Недавно инвестиции Карагиллейнов в экономику Мальты стали ещё больше.

— Но имя не моё.

— Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет, — с небрежной полуулыбкой процитировал подкованный Кайлеан Георгиевич.

Я не поддалась на шекспировское обаяние.

— Сам-то ты как считаешь? Фальшивый или нет? Если имя не то?

Он посопел, похмурился, но признал:

— Фальшивый. Пока.

— Мне достаточно того, что ты это понимаешь, — кротко сказала я, взяла ручку и поставила подпись. — Только скажи, Москву ты упомянул просто так? Зачем нам в столицу? Ты, может, на карту не посмотрел? Это же крюк. Нам нужна «Мурманка», трасса Р-21. Петрозаводск, Кондопога, Костомукша, Кандалакша, Ковдор… и так далее.

— Сначала позавтракай. — Он переместил ближе несколько тарелок и заговорил вновь только после того как убедился, что я что-то проглотила. Разлив кофе по чашкам, Кайлеан продолжил: — Ксения Михайловская из ковена Мортена… думаю, она не просто так появилась в твоей жизни. Её отец — Игорь Михайловский, крупный московский чиновник. По некоторым сведениям, он активно искал возможность влиться в оружейный бизнес. Даже сделал попытку договориться с твоим отцом за спиной у хозяина завода. Уникальное магическое оружие, уходящее налево, — это большие деньги и большие возможности в теневой политике.

— И что папа?

— После этой беседы Михайловский назвал твоего отца «собакой на сене»… и ещё несколькими более грубыми эпитетами.

— Папа послал его куда подальше?

— Судя по всему — да. Но покровителя твоего отца, Владислава Ладыженского, больше нет. Его частный «Боинг» исчез с радаров над Тихим океаном, и произошло это примерно тогда же, когда ковен совершил на тебя нападение. Теперь Оленегорским Опытным официально владеет другой человек… вероятней всего, подставное лицо. Есть информация, что бенефициарным — тайным — владельцем завода является именно Михайловский. Он не указан в правоустанавливающих документах, но является фактическим собственником всех активов.

— А папа? — пролепетала я.

— На заводе произошла смена руководства. Больше никаких сведений, кроме тех, что производство работает и государственные заказы выполняются в срок. То есть, внимания к себе завод не привлекает. А вот что на самом деле происходит в твоём Оленегорске… об этом можно узнать только на месте. Не забывай, там пропало двое моих людей. Уверен, сейчас часть отгружаемой продукции не фигурирует в официальной отчётности. Перед тем, как отправиться в Оленегорск, я планирую посетить Москву, навести справки и заручиться кое-какой поддержкой, она нам не помешает. Поэтому мне нужен официальный статус. Атака на тебя, твою семью и завод произошла в единый промежуток времени. Более чем уверен, это звенья одной цепи.

Я поставила чашку с кофе, потому что у меня затряслась рука.

— Мои родители… они живы?

Кайлеан устремил на меня пристальный взгляд.

— Я пытался уберечь тебя от лишних волнений, поэтому и предпочитал держать в неведении. Но ты предпочла спокойствию правду. Помни об этом.

Я сглотнула слюну, отогнала надвигающиеся слёзы и кивнула.

— Правда такова, что нынешнему хозяину завода Михайловскому живыми твои родители не нужны. Они лишние свидетели его махинаций. Так что в большей степени их жизнь зависит от того, экспериментирует ли Мортен с родственной ему кровью. — Он скривил губы и добавил: — Надеюсь, экспериментирует.

Наверное, я позеленела.

— Он что… выкачивает из папы с мамой кровь?

— Не знаю. Но пусть лучше так. Тогда он будет вынужден поддерживать в них жизнь.

Нерешительно я сказала:

— Однажды я слыхала… папа заговорил на себя кое-какие механизмы в оружейном цеху. По производственной надобности. Они могут по этой причине держать его в Оленегорске?

Глаза Кайлеана хищно вспыхнули.