— Давай, ты сначала примешь нужные зелья? — предложил спокойно. — Теперь это будет гораздо легче сделать, раз уж ты правда очнулся, — в груди при этих словах разлилось странное тепло — до Оливера только сейчас начало доходить, что это всё не сон. Он так долго ждал этого момента — верил, надеялся даже в такие моменты, когда казалось, что надежды больше нет, и лучше всего будет отправить Флинта в Мунго. Но он надеялся и ждал. И дождался: вот он, Флинт собственной персоной — всё тот же грубиян и неблагодарная скотина. Тот, словно подслушав его мысли, поспешил их подтвердить:

— Не собираюсь я принимать никакие зелья из твоих рук! — категорично заявил. — Может, ты меня отравить по-тихому решил.

— Придурок, — снисходительно покачал головой Вуд — он вроде и сердился, но почему-то было ещё и смешно, забавно и опять же тепло. Словно много-много дней моросил, не переставая мелкий нудный дождик, а потом вдруг тучи на пару мгновений разошлись, и на землю успел соскользнуть яркий солнечный луч. Он, конечно, тут же бы скрылся снова за тучами, но успел бы оставить после себя мимолётную радость от напоминания, что за всеми этими тучами солнце по-прежнему светит, просто сейчас его не видно, временно. Вуд поморщился, дёрнув плечом, — ну, и бред же в голову лезет. Правильно: столько дней взаперти с этим невменяемым идиотом наедине — сам идиотом станешь. — Ничего, — невозмутимо заявил он продолжающему подозрительно щуриться Флинту, — три недели пил и сейчас выпьешь.

— Какие ещё три… — начал тот и осёкся. Распахнул глаза, видимо, наводя в сдвинутых мозгах хоть подобие порядка. — Три недели?! Я был в отключке три недели?!

— Вообще-то, немного больше, — пояснил Вуд, начиная отсчитывать капли из фиала с Успокоительным зельем в ложку. — Три недели ты уже у меня, а до этого ещё какое-то время находился в Азкабане и в госпитале Святого Мунго.

Флинт заметно вздрогнул при упоминании Азкабана и послушно открыл рот, когда Вуд протянул ему ложку с лекарством.

— Но… почему у тебя? — проглотив лекарство, настырно продолжил он допытываться ответа. — Что, больше никого не нашлось?

— Мне нужны были деньги, — Мерлин, кому он врёт? — а за то, что я согласился возиться с тобой, неплохо платили.

— Ясно, — Флинт, казалось, ни капли не удивился такому заявлению. Только почудилось, что на лице на секунду проступило неясное разочарование. — И что теперь?

— Ничего, — пожал плечами Вуд, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно и равнодушно. — Ты ещё не здоров, поэтому пока останешься у меня под наблюдением.

— Так ты целитель, что ли? — озарило Флинта.

— Нет, — Вуд грустно улыбнулся. — Просто подрабатываю этим. Послевоенное время, сам понимаешь. В Мунго рабочих рук не хватает, там рады любой помощи.

— И что, ты прямо берёшь пациентов домой и выхаживаешь их? — по-прежнему недоумевал Маркус. — Возишься целыми днями и… всё такое?

— Ты — первый, кого я забрал домой, — помолчав, признался Вуд и отвёл глаза. Потом, всё же не удержавшись, кинул украдкой взгляд на Марка: тот таращился на него с видом полного ошеломления.

— По… почему? — выдавил он, наконец.

— Сказал же, мне хорошо заплатили, — слегка раздражаясь, повторил Оливер и поджал губы с выражением досады на лице. Флинт наблюдал за его странной реакцией, не отрывая глаз, и это красноречивое молчание становилось невыносимым. — Ты был почти безнадёжным, никому не хотелось связываться с тобой, что мне ещё оставалось? — чересчур резко бросил Вуд, сердито нахмурившись. — Наплевать на тебя, бросив на произвол судьбы, чтобы ты загнулся?

— Ну, это было бы логично, — пожал плечами Маркус. — С какой стати тебе носиться с Пожирателем?

— Мне доподлинно известно, что ты в конце войны работал на Орден, — обличающе сообщил Вуд. — Только это не сразу стало известно — Снейп умер, а кроме него некому было сообщить. И лишь потом до Аврората дошли его воспоминания, слитые в фиал. Поэтому тебя оправдали и выпустили.

Флинт помолчал, обдумывая информацию.

— Всё равно, — заявил он. — Это, конечно, круто, но не отменяет того, что до этого я был Пожирателем. Да и потом — мы с тобой и в мирное время не ладили.

— И что? — возмутился Вуд. — Это ты способен бросить человека в беде, цепляясь за дурацкую “школьную вражду”, которая была хрен знает когда, а я уже давно перерос это!

— Правда? — быстро спросил Марк, и Вуд удушливо покраснел, осознавая, что сболтнул лишнего.

— Кривда! — припечатал он и нервно впихнул ему в руки стакан с Зельем-Сна-Без-Сновидений, который на протяжении всего этого разговора теребил в пальцах. — Пей давай, — скомандовал он. Флинт неожиданно усмехнулся.

— Там точно не отрава? — уточнил на всякий случай.

— Там яд василиска, смешанный с напитком Живой Смерти, — ехидно бросил Вуд. Хлопнул себя по лбу: — А, да, я ещё туда пару акромантулов скрошил…

— М-м, звучит аппетитно, — насмешливо фыркнул Флинт и, опустошив стакан, немедленно вырубился.

Вуд в волнении потёр переносицу, отрешённо шагая к камину в гостиной — главный колдомедик строго-настрого наказывал немедленно связаться с ним, если Флинт придёт в себя, чтобы лично проконтролировать и назначить курс реабилитационного лечения. И пока шёл, потом перемещался в Мунго, разговаривал с целителем, был крайне рассеян и задумчив, никак не в силах избавиться от ощущения, что теперь всё изменится и обязательно станет хорошо.

*

Несколько следующих дней прошли спокойно — то есть, настолько спокойно, насколько возможно, когда у тебя на попечении находится один медленно, но неуклонно идущий на поправку сквернослов с мерзким характером. Флинт стойко сносил все процедуры, назначенные целителем, безропотно принимал нужные зелья и снадобья, но при этом взял себе за моду планомерно выводить Оливера из себя сущей ерундой. Кажется, ему просто было скучно и так он восполнял дефицит общения. А может, ностальгировал по старым временам, когда они сцеплялись в Хогвартсе, и таким образом отводил душу.

Оливер старался сдерживаться, сотни раз напоминая себе, что Маркус болен и нужно проявлять снисхождение, но хватало его ровно на пять минут: именно этого времени Флинту было достаточно, чтобы довести его до ручки, заставляя в очередной раз сердиться и повышать голос. После этого Флинт утихомиривался, довольно улыбаясь во весь рот, чем ещё больше бесил. Причём, поводы для того, чтобы прикопаться, Флинт выбирал самые смехотворные и незначительные — как истинный нервотрёп-виртуоз, он просто наслаждался процессом ссоры, глубоко плюя на причины этой самой ссоры. Вот как и теперь.

— Достало, — заявил Флинт, возвращая Оливеру очередной опустошённый фиал с Восстанавливающим зельем.

— Что тебя опять достало? — устало осведомился Вуд.

— Лежать, ничего не делать и тупеть, — пояснил тот.

— Не бойся, последнее тебе точно не грозит, — съязвил Оливер. — Невозможно сделать то, что и так уже давно произошло. Точнее — было от рождения.

Флинт лишь вздохнул, не отвечая. Поглазел в потолок.

— Отведи меня в душ? — попросил вдруг. — Очень хочется.

— Больше тебе ничего не хочется?

— Много чего, — невозмутимо парировал тот. — Но больше всего — встать под горячие струи и отскрести от себя всю эту грязь, — Флинт завёл глаза, мечтая о невозможном, и опустил на Вуда недовольный взгляд. — Тебе жалко, что ли?

— Что ты от меня хочешь, а? — не выдержал тот. — Тебе не хуже меня известно, что тебе нельзя ещё вставать — я тебе каждый день это повторяю, а ты каждый день изводишь меня! Ты издеваешься?

— Попробовал бы ты проваляться на постели целый месяц! — начал раздражаться и Маркус. — Посмотрим, что бы запел!

— Мы НЕ В СИЛАХ изменить ситуацию! — окончательно взбеленился Оливер. — Я это знаю, ты это знаешь, так какого хрена ты привязался ко мне с этим грёбаным душем?! — он глубоко подышал, заставляя себя успокоиться. Нашарил на тумбочке палочку, наставляя на Марка: — Ладно, замри. Сейчас сотворю Очищающие…

— Стой! — заорал Флинт, и Вуд бросил на него бешеный взгляд. Маркус смешался, но упрямо взглянул исподлобья. — Нахуй Очищающие, — отказался наотрез. — Не могу уже, я от них ещё больше чешусь.