Я чувствую тревогу.

— Это моя миссия, Рассел, — отвечаю я. — Расскажи Зи. Он поймет мою точку зрения. Я могу это сделать. Не стой на моем пути. Убирайся!

— Я не верю, что ты мне это говоришь! — с недоверием в тоне, говорит Рассел. — Последний раз, когда я здесь был, ты умоляла меня остаться — не оставлять тебя здесь одну. Рид был прав, когда сказал: Я пинком открою это осиное гнездо, а потом буду стоять и ждать, что же произойдет дальше.

— Я заполучу Казимира, — с досадой произношу я в своей голове, в то время как в темном уголке между моей душой и сердцем разгорается переполняющая меня ярость. — Он убил моего дядю Джима, где был мой настоящий отец, когда он послал за мной Альфреда. Он мой, и GANCANAGH помогут мне в этом. Ты понимаешь? Я устала от этих злодеев, падших из ада. Они продолжают ходить и угрожать мне, что убьют мою семью. И я должна спрятаться за Рида и Зи и позволить им взять его? Кого еще Казимир отправит за мной? Армию Ифритов? Пока я не сделаю это Рассел, даже не смей приходить за мной. Теперь убирайся из моей головы, — говорю я, выталкивая из нее Рассела и чувствуя себя очень злой и опустошенной. Связь с Расселом разрывается и его клон исчезает из моей комнаты.

Мне требуется всего минута для того, чтобы в меня ударила огромная волна вины. Я притягиваю к себе подушку, обнимаю ее и стараюсь не плакать. Я устала плакать. Медленно расслабляюсь и, должно быть, засыпаю, потому что следующие, что я знаю, это как меня обнимают теплые руки. Не раздумывая, я поворачиваюсь и нахожу теплые, идеальные губы моего ангела, и целую его, вкладывая в поцелуй всю накопившуюся во мне тоску. К сожалению, это ненадолго, потому что я полностью просыпаюсь и снова замыкаюсь в себе, потому что вступает в силу заключенный мною магический контракт.

Рид негромко стонет, выражая экстаз нашего общего поцелуя и разочарование от его окончания. Он прислоняется своим лбом к моему и крепче прижимает к себе. Должно быть, я совсем сошла с ума, раз думаю о том, что больше не смогу прожить без него и минуты.

— Я скучаю по тебе, Эви… ты не представляешь, как я жду твоего ответа — любого ответа, — стараясь скрыть боль в голосе, бормочет он. — Не волнуйся, я здесь не для того, чтобы заставлять тебя пойти со мной. Я пришел сюда, чтобы сказать тебе, что мне нужно, чтобы ты вернулась ко мне, — дышит он возле моей щеки, а его запах благотворно влияет на мои внутренности. — Я просто не могу без тебя. Я схожу с ума, не слыша твой голос, не видя твоей улыбки, не чувствовуя твоих ласк. Я понимаю, что единственное, что имеет для тебя значение — это долг. Ты чувствуешь, что должна попытаться убить Казимира за то, что он с тобой сделал. У тебя на это есть сорок восемь часов, — глядя в мои глаза, шепчет Рид. — Все, что ты планируешь, должно быть сделано в этот промежуток времени, потому что это все, что я готов дать. Вот и все. Я больше без тебя не могу. Булочка и Зи, думают, что я должен дать тебе немного времени и довериться твоим инстинктам. Это единственная причина, по которой я не забираю тебя отсюда прямо сейчас. Если бы я не командовал тобой, тогда бы ты вернулась ко мне, вместо того, чтобы одной отправляться в эту церковь, — с мрачным выражением лица говорит Рид, заставляя меня утонуть в собственной вине за то, что я такое с ним сделала. — Я пытаюсь измениться, но ты должна понять, что я привык контролировать каждую ситуацию. Для меня трудно не защищать от всего, что тебе угрожает — это почти невозможно, — с мрачной улыбкой говорит он. — Когда дело доходит до тебя, всегда кажется, что риск слишком велик. Одна только мысль о том, что ты здесь с ним… для меня просто мучение. Если с тобой что-нибудь случиться прежде, чем все это закончиться…, - он умолкает, его челюсти сжимаются, а крыло обволакивает меня. — Знаю, у тебя есть работа — миссия, но ты все еще новичок в этом, и не так разборчива, — говорит Рид, поцеловав меня в шею, он прижимает меня к себе, от чего мое сердцебиение ускоряется, а щеки краснеют. — Когда дело доходит до Казимира, подумай о том, что ты делаешь. Он старше меня. Он сделает все, чтобы получить этот шанс. Подумай, он высокомерен, и ты говоришь, что веришь, что это его и погубит. Рассел объяснил нам, что ты была с Казимиром. Он видел все это в твоей голове, и я думаю, ты права — ты напугала Казимира. С этого момента я буду поблизости. Иногда ты сможешь чувствовать меня здесь. Зи тоже здесь, и некоторые из Доминионов — среди них Прэбан, Сорин и Элан. Мы захватываем Падших, как только они приходят, но после того, как ты захлопнешь свою ловушку на Казимира, нам стоит ожидать возмездия. Как ты могла видеть, у Падших много союзников, которые не подчиняются Gancanagh, — говорит он, наклоняясь и целуя меня в плечо, туда, куда я была ранена волшебным ножом. — Бреннус был слишком сосредоточен на тебе. Это его ослепило, и он не в курсе того, что грядёт, — говорит Рид, поглаживая мое крыло, от чего я чувствую себя уязвимой перед ним. — Мы защищаем Gancanagh. Когда магический контракт между тобой и Бреннусом разорвется — это закончиться. Тогда я похороню его в глубинах шеола и над ним будет царствовать ад.

Через меня проходит холод. Я должна желать этого — я должна желать страданий Бреннуса, но я не желаю. Он тоже в моей крови, не важно, хочу я этого сейчас или нет — теперь мысль о его страдании, заставляет страдать и меня. Выбора нет; я должна быть с Ридом. Он то, чего я хочу — то, что мне нужно, но Бреннус это…

— Я принес оленью кровь. Она под твоей кроватью. Если тебя укусят… если они превратят тебя… — сквозь зубы шепчет он, сжимая меня почти до боли. — Тогда ты найди меня — я буду хорошей первой жертвой. Для меня блаженство умереть в твоих руках, — говорит он, и от того, что с ним происходит, у меня сжимается горло. Прежде чем отпустить меня, он нежно прижимается к моим губам. Рид встает с моей кровати и, жестом указывая на столик в моей комнате, говорит: — Рассел сказал мне, что ты была голодная, так что я принес тебе поесть. — Глядя на меня, он колеблется, его руки сжимаются в кулаки. Я впервые замечаю, что у него на пальце кольцо, которое я подарила ему. Когда я бросила его сегодня, он поймал его. — Сорок восемь часов, Эви… я люблю тебя, — шепчет он, и в долю секунды исчезает.

Когда я сажусь в постели, то хочу крикнуть его имя, чтобы он пришел и забрал меня с собой. Это безумие. Я сошла с ума. Месть так же важна — как и Рид, думаю я, упершись лбом в колени. Но это больше чем просто месть. Это разрушит Казимира прежде, чем он уничтожит еще кого-то из моих любимых…

Я встаю с кровати и подхожу к столу. Когда открываю коробки меня наполняет ароматом макарон с сыром. Еще на столе лежит коробка Твинкис. Я ставлю макароны с сыром и беру Твинкис. Развернув его, я стараюсь не плакать, но, когда я откусываю его, из моих глаз все равно текут слезы.

— Я все-таки говорю, у меня есть план — это усыпит их чувства контроля, и кто сможет устоять против ее обнаженного тела? — указывая на меня движением руки, говорит Эйон, сидя напротив меня. — Они будут сражаться друг с другом за это зеркало, чтобы отправить ее через портал.

— Эйон, я не открою портал будучи полностью обнаженной, — закатывая глаза, говорю я. — Как я смогу сражаться голой?

— Не знаю, но будет интересно на это посмотреть, — оскалившись отвечает Эйон.

— Возможно, тебе на самом деле и не нужно быть обнаженной…, можно создать лишь иллюзию того, что ты обнажена, — вдумчиво говорит Бреннус.

— Вы ребята, ходите увидеть меня голой, — с подозрением спрашиваю я, наблюдая за оскалом и на их лицах.

Это самая большая группа, которая собралась на наше собрание в рыцарской комнате. Кроме Бреннуса, Финна, Деклана, Эйона и Фаолана к нам присоединились Гобан, Лонан, Ниниан, Аластар и Торин, которые сидят с нами за общим столом. Но даже со всеми этими новыми лицами, я знаю, что среди нас не хватает одного лица: Лакхлана.

— Я изначально говорил, что нужно использовать клона вместо Женевьевы, — говорит Дэклан