Египетская и сирийская разведки никогда не считались достаточно сильными, но они тоже предпринимали попытки проникнуть в израильское общество. Им удалось завербовать нескольких израильских арабов — далеко не идеальный выбор, так как все они находились под подозрением, — а также время от времени направлять свою агентуру в Израиль под видом туристов.

Наиболее дерзкие операции арабов были зеркальным отражением действий Израиля. Арабские агенты учились выдавать себя за евреев и направлялись в Израиль под видом иммигрантов, которые в потоке новых переселенцев не привлекали особого внимания.

Кобрук Яковян, армянин, работавший в Египте, сумел освоить эту хитрость. Под именем Ицхака Кошука он в декабре 1961 года въехал в Израиль из Бразилии. Израильское консульство в Рио-де-Жанейро приняло его за настоящего еврея, стремящегося к возвращению на библейскую родину, и выдало ему визу.

В действительности египетская разведка завербовала Кошука, когда он находился в каирской тюрьме за малозначительное правонарушение. Чтобы замаскировать Кошука под еврея, ему даже сделали обрезание. В Израиле Кошук некоторое время работал в кибутце под Ашкелоном, а затем поступил в израильскую армию. Ему очень хотелось попасть в танковые части, но до своего ареста в декабре 1963 года он так и не продвинулся дальше небольшого транспортного подразделения. Кошуку повезло, так как в Израиле нет смертной казни за шпионаж. Он провел несколько лет в тюрьме и был выслан в Египет.

Большего успеха египтяне добились в конце 1960-х годов, направив в Израиль, по их словам, одного из своих лучших агентов. Под именем Жак Битон он открыл туристское агентство на улице Бреннера в Тель-Авиве. Он тоже выдавал себя за еврея и также подвергся обрезанию. В отличие от Кошука его поймать не удалось, и настоящее имя осталось неизвестным. Он получил редкую для шпиона возможность спокойно уйти в отставку. Египтяне разрешили ему уехать в Западную Германию, где он жил с семьей до конца своих дней.

В 1988 году египетское телевидение показало боевик, снятый по мотивам истории Битона. Сначала израильтяне заявили, что это арабская выдумка, но после того, как стали известны детали, они вынуждены были признать, что у них под носом действительно работал арабский шпион, которому удалось уйти. Тем не менее израильтяне настаивают, что ущерб, причиненный этим агентом, был минимальным.

Утверждение о том, что Битон был безвреден, базировалось на твердом убеждении израильтян в том, что египтяне просто неспособны ни на что дельное. Эта убежденность особенно окрепла после Шестидневной войны 1967 года. Молниеносная победа Израиля над Египтом, Иорданией и Сирией была в немалой степени заслугой Меира Амита и его «Моссада». В отличие от своего предшественника Иссера Харела Амит сосредоточился на сборе информации о соседних арабских странах и их вооруженных силах с тем, чтобы максимально подготовить Израиль к войне.

Разведывательная информация может поступать- из различных мест, и Амит считал, что важным источником такого рода могут быть спецслужбы дружественных государств. После того как в 1963 году он возглавил «Моссад», Амит позаботился об установлении прочных связей своего агентства с соответствующими службами западных стран.

Департамент политических акций и внешних связей «Моссада» стал по существу вторым министерством иностранных дел, которое выхватывало инициативу из рук основного министерства. В своих мемуарах Майлз Коуплэнд, считающий себя одним из первых специалистов ЦРУ по «политическим акциям», раскрывает содержание разведывательного термина «политическая акция». Он определяет это как способность «выстроить систему лоббирования в коммерческих и промышленных кругах разведываемой страны таким образом, чтобы она подспудно оказывала нужное давление на правительство», а также направление советников и использование местных деятелей в качестве агентов влияния. Определение принадлежало американцу, но израильтяне вели такую работу по всему миру.

Было немало стран — только в одной Африке около 30, — где Израиль после установления дипломатических отношений открывал посольства и проводил различные программы помощи. Как и в любой другой стране, агенты «Моссада» использовали посольства своей страны в качестве прикрытия для разведки.

Там, где не было официальных отношений или они были прерваны вследствие обострения обстановки, альтернативным израильским дипломатам приходилось выполнять функции, обычно не свойственные спецслужбам. Это было особенно характерно для Африки, где Амит убедил американцев выделить Израилю несколько миллионов долларов на финансирование деятельности израильской разведки. Считалось, что это отвечает интересам Запада. В документах ЦРУ эта операция имела кодовое название «КК Маунтин».

Выдвинутая первым директором «Шин Бет» Рувеном Шилоем концепция «периферийной зоны» нашла горячего приверженца в лице Амита. Укрепились тайные связи Израиля с Эфиопией, Турцией и Ираном. Израиль и Иран помогали мятежным курдским племенам бороться с центральной властью Ирака. В Йемене израильтяне помогали роялистам бороться с египтянами. В Южном Судане сбрасывали с парашютами продовольствие мятежным христианам. В Центральной Африке Израиль помогал Иди Амину свергнуть президента Милтона Оботе.

Совместно с «Шин Бет» «Моссад» установил связи с большим количеством иностранных спецслужб, став членом «Киловатта», секретного объединения представителей различных спецслужб, занимающихся борьбой с международным терроризмом. В этом объединении были представлены шпионские службы Италии, Бельгии, Западной Германии, Великобритании, Голландии, Швейцарии, Дании, Франции, Канады, Ирландии, Норвегии и, конечно, Израиля. «Моссад» также имел связи с некоторыми другими европейскими странами, в частности с Португалией, Испанией и Австрией.

В большинстве из этих стран «Моссад» имел свои зарубежные резидентуры. Обычно такая резидентура действует под прикрытием посольства, но резидент не информирует посла о своей деятельности и подчиняется непосредственно Тель-Авиву. В каждой резидентуре есть представители двух основных направлений деятельности «Моссада»: информационного и внешних связей. Работа каждого представителя «Моссада» за рубежом строго законспирирована, и работники одного направления не знают, чем занимаются их коллеги из другого. В их задачу входит поддержание контактов с представителями секретных служб страны пребывания, но они также руководят работой собственных разведывательных сетей, разумеется, не информируя об этом спецслужбу страны пребывания.

Амит сосредоточил деятельность своих квазидипломатических представителей на двух континентах: в Азии и Африке.

Новые государства в Африке, недавно получившие независимость, смотрели на Израиль широко открытыми глазами — они видели в нем пример для подражания. Соединенные Штаты и Советский Союз считались экспансионистскими сверхдержавами. Великобритания, Франция и другие европейские государства все еще вызывали неприязнь как колониалисты, но Израиль был молодой нацией, которая нашла путь для быстрого развития в современном мире.

Около дюжины африканских стран пригласили израильских советников по вопросам сельского хозяйства, промышленности, торговли и обороны. Сотни экспертов работали над различными проектами, а вслед за ними шли израильские разъездные политики. По всему континенту ездила министр иностранных дел Голда Меир, премьер- министр Леви Эшкол также был почетным гостем в ряде стран Африканского континента.

Число израильских советников нарастало лавинообразно, и в их числе, естественно, было немало агентов «Моссада». Правительства принимавших стран относились к последнему обстоятельству вполне благосклонно, и вскоре Израиль установил тесное сотрудничество в области разведки с Кенией, Заиром, Либерией и Ганой. В каждой из этих стран Израиль готовил кадры для спецслужб и оказывал помощь в их деятельности.

Ведущей фигурой «Моссада» в Африке был Дэвид (Дэйв) Кимче. Кимче происходил из восточноевропейской семьи, которая через Швейцарию и Англию в 1946 году приехала в Палестину. Но он сохранил свои британские привычки. Этот спокойный и воспитанный человек в очках в толстой роговой оправе, с умным приветливым лицом, обрамленным темными волосами, не был похож на израильтянина, так как безупречно говорил по-английски с акцентом, который мог убедить любого, что перед ним английский джентльмен.