Вануну рассказал, что он был одним из 150 сотрудников из общего числа 2700 занятых в центре, кто имел допуск в «Махон-2», который был подземным заводом по производству ядерного оружия. Он объяснил, что в недрах пустыни израильские ученые и специалисты извлекали плутоний из урановых топливных стержней, которые находились в расположенном на поверхности реакторе. Плутоний, по словам Вануну, использовался для изготовления бомб.

В мире уже давно исходили из того, что покрытый серебристым куполом реактор, который иногда с дальних дистанций фотографировали военные атташе и журналисты, нарушавшие запреты цензуры, тайно использовался для производства нескольких примитивных ядерных бомб. Фотографии Вануну, сделанные им на территории сверхсекретного комплекса, позволили с близкого расстояния рассмотреть знаменитый купол и получить первые свидетельства того, что Израиль производил современное термоядерное оружие, возможно, водородное и нейтронное — компактное, но невероятно мощное.

Вануну сделал детальные рисунки до сего времени неизвестных шести подземных этажей объекта «Махон-2». На поверхности это было ничем не примечательное двухэтажное здание, похожее на какой-то редко используемый второстепенный склад. «На самом деле, — сказал он, — это был ключевой элемент в израильской военной ядерной программе».

Его камера провела зрителей по коридорам, лабораториям, складам и центрам управления. Над одним из пультов была видна четкая надпись на иврите «Подразделение 95». Вануну рассказал английским репортерам, какова была роль различных подразделений в процессе добычи плутония. На фотографиях были надписи на иврите «радиоактивность» и рабочие боксы из толстого стекла с вмонтированными резиновыми перчатками и манипуляторами. На некоторых фотографиях были видны металлические сферы, которые, по словам Вануну, были корпусами бомб.

Вануну рассказал, что единственными «посторонними», которые когда-либо посещали этот объект, были высшие военные руководители, ответственные представители министерства обороны и премьер-министры Израиля. Одна из точек осмотра была известна как «балкон Голды», откуда премьер-министр наблюдала за работой «производственного зала».

Все, что Вануну слышал от своих старших коллег, подтверждало прежние сообщения о том, что Димону построила для израильтян Франция. Французы рыли котлован, который включал большую часть комплекса «Махон-2»; они же устанавливали оборудование для производства бомб.

Цифры и факты, которые он привел, указывали на то, что израильтяне существенно модернизировали поставленный Францией в 1950-х годах 26-мегаваттный реактор, доведя его мощность до 150 мегаватт. Информация Вануну подтверждала подозрения иностранных правительств и их разведок, а также сообщения прессы о том, что ядерный потенциал Израиля был намного больше того, что он был готов признать. Объект получал необходимый уран от принадлежавшей Залману Шапиро американской компании «Нумск», а также в результате средиземноморской операции с судном «Пламбэт» в 1968 году.

Привлеченные «Санди таймс» физики и эксперты изучили фотографии, побеседовали с Вануну, проанализировали технические и научные сведения, которые он запомнил, и пришли к выводу, что за 10 лет работы завода «Махон-2» Израиль легко мог изготовить по крайней мере сотню ядерных бомб.

Редакция газеты была убеждена, что Вануну говорил правду и его рассказ станет оглушительной сенсацией. Она, однако, нс принимала во внимание разрушительные планы Герреро.

Обозленный тем, что Вануну и «Санди таймс» его бросили, он обратился к конкурирующей «Санди миррор» со своими собственными слегка искаженными ядерными откровениями. «Санди миррор» не поверила Герреро, но использовала его и пачку купленных у него за несколько тысяч долларов фотографий, для того чтобы опубликовать двухстраничный репортаж с насмешками над «Санди таймс», «купившуюся» на патентованную чепуху, которую преподнес ей Вануну.

Израильский ядерный потенциал был использован в войне тиражей британских баронов прессы, которая бушевала между владельцем «Таймс» Мэрдоком и его заклятым соперником Робертом Максвеллом.

Вануну разозлился и испугался, увидев свою фотографию на первой полосе «Санди миррор». Он был в ярости на «Санди таймс», которая медлила с публикацией его материала, и теперь был уверен в том, что за ним следили израильские агенты.

Чтобы разрядить обстановку и защитить Вануну, газета каждые несколько дней перемещала его из отеля в загородный дом, из пригорода в лес и обратно в центр города. В день публикации «Санди миррор» он под чужим именем находился в лондонском отеле «Маунтбаттен», расположенном в театральном районе. Только два журналиста знали о его местонахождении. Журналисты пытались его успокоить, но одновременно заявили ему, что, исходя из высоких стандартов журналистики, они перед публикацией на следующей неделе должны получить официальную реакцию посольства Израиля. Это, заверили они, только сделает его историю более убедительной.

23 сентября «Санди таймс» передала в израильское посольство сокращенную версию материала и попросила прокомментировать его. Посольство выпустило опровержение и попыталось представить Вануну как мелкого техника, который просто не мог ничего знать.

Однако посол Иегуда Авнер был крайне встревожен, как и его руководители в Иерусалиме. Они были в состоянии, близком к панике, впервые оценив масштаб разоблачений атомного предателя.

Премьер-министр Перес, пребывая в состоянии шока и не имея возможности предпринять что-то после того, как информация ушла за границу, созвал специальное совещание комитета редакторов газет и журналов Израиля. Он умолял их минимизировать, а не выпячивать эту историю, после того как англичане опубликуют свою версию. Выбирая между патриотизмом и журналистским долгом, как это уже не раз бывало, редакторы согласились удовлетворить его просьбу.

Это совещание должно было проходить конфиденциально, но информация о нем просочилась в Лондон. Попытка Переса свести огласку к минимуму лишь придала дополнительный импульс этому разоблачению. Редакторы «Санди таймс» решили, что обращение к израильским газетам свидетельствует, что готовящаяся в Лондоне публикация имеет действительно важное значение. Если премьер-министр был так обеспокоен, значит, Вануну раскрыл настоящие секреты, несмотря на опровержения израильского посольства.

Перес тем временем, посовещавшись с членами клуба премьеров Рабином и Шамиром, решил поручить «Моссаду» арестовать Вануну — где бы тот ни был — и доставить его в Израиль для предания суду. Это будет хороший урок всему населению — измена никогда не останется безнаказанной.

Поскольку Перес хорошо знал об особой чувствительности Маргарет Тэтчер в отношении суверенитета Великобритании, «Моссаду» также было приказано действовать, нс нарушая британских законов. Он знал, какой вред может принести гнев «железной леди» британо-израильским отношениям, которые были так дороги Пересу.

Таким образом, миссия стала еще более трудной, чем это предполагалось с самого начала. Похитить человека в другой стране, особенно когда он настороже, его охраняют и постоянно переводят из одного места в другое, — задача сама по себе очень трудная. Предписание премьер-министра действовать строго в рамках законов практически связало руки похитителям и сделало эту миссию почти невыполнимой.

«Моссад», однако, знал, что он может полагаться на два элемента: готовность британских спецслужб помочь в розыске Вануну — или по крайней мере смотреть на это сквозь пальцы — и уверенность в том, что любой человек имеет какие-то слабости, которые можно использовать.

Бригада работников «Моссада» вылетела в Лондон на поиск Вануну. «Моссад» даже разместил бригаду из двух человек с профессиональной видеокамерой около входа в здание концерна «Таймс ньюспейперз» в Уоппингс, около портовых причалов в Восточном Лондоне. Это была большая удача, так как рассерженный профсоюз британских художников постоянно пикетировал издательскую крепость Мэрдока. Охранники здания уже привыкли к тому, что время от времени та или иная телевизионная компания направляла сюда свои съемочные бригады. Но эта съемочная бригада сама попала на видеопленку. Газета «Санди таймс» сообщила, что ее камеры зафиксировали высокого парня, который, по его словам, снимал пикет для студенческого союза; его небритый партнер молчал.