— Переспали?..
С нарочито холодным видом Санчез достал фляжку.
— Так было надо. Это все, что тебе нужно знать.
— Н-надо?..
Выражение растерянности и обескураженности на лице Морти было весьма забавным, да только старику было не до смеха.
— Ну да, — шумно выпив, Рик скривился. — А ты что, думал, я тебя… Да за кого ты меня прин-эээ-маешь? В зеркало на себя посмотри, чучело!
В красных глазах тут же начали закипать слезы, как будто парню стало обидно, что родной дед не счел его достаточно привлекательным для себя…
Фыркнув, Рик възерошил его волосы и сказал уже мягче:
— Этого всего лишь тр-эээ-бовала твоя физиология, пес… Просто химическая реакция, нужда тела, и только идиоты окружают ее тайным смыслом, моралью и прочими розовыми соплями! Считай, это просто был массаж простаты, ладно?..
Та фразочка про массаж простаты долго не шла у Морти из головы.
Он искренне хотел поверить, что так оно и было. Просто медицинская процедура, и не больше…
Он пытался поверить. Ради своего же собственного блага.
Восстанавливая те события в голове, Морти чувствовал себя странно.
Для него это не было медицинской процедурой, как для Рика — это был его полноценный первый раз, обернувшийся полной путаницей в себе, горечью, стыдом, растерянностью и…
И ощущением, как будто это происходило прямо сейчас, большого тяжелого тела, навалившегося сверху, жадных поцелуев, рук, грубо ласкающих обнаженное тело, и хриплого голоса, будто в бреду шепчущего его имя.
Об этом не хотелось помнить, это хотелось выдавить из головы, как огромный прыщ с лица, но Морти, как бы ни старался, не мог перестать думать об этом.
Как-то утром Рик ввалился к нему в палату чернее тучи и, швырнув в лицо открытку, пробурчал лишь, что ее принесла “та рыжая”, и в этом, как казалось юноше, было его спасение.
О, Джессика…
При мыслях о ее милом личике, и стройных ножках, и пышной груди стало намного легче.
Дежурную открытку от одноклассников с пожеланием скорейшего выздоровления он хранил, как зеницу ока, и ему казалось, что она немного пахнет Джессикой.
Наконец, гребень зажил.
Стоя перед зеркалом раздетый по пояс, Морти долго разглядывал его, пытаясь привыкнуть.
Не получалось.
Он реагировал на сигналы мозга, слабо шевелясь, и при желании его можно было даже спрятать.
Складываясь, гребень неведомым образом превращался просто в темную полоску вдоль позвоночника, но, поскольку начиналась она от шеи, в футболке ее было не скрыть.
На помощь пришел свитер.
Обычный канареечно-желтый свитер с высоким горлом, с длинными рукавами, позволяющими закрыть еще и чешую на руках, что существенно упрощало грим — но, с другой стороны, для теплой погоды он годился мало…
Решив плюнуть на это до поры до времени, Морти оделся и пошел в школу, еще не зная, что домой вернется нескоро.
Стоило только переступить порог класса, как его больно стукнули по спине, якобы “дружески”, и следом он услышал приглашение на вечеринку.
Это было странно, Морти не пользовался особой популярностью и не понимал, чем заслужил такую честь, но, услышав, что будут все его одноклассники, включая Джессику, не колебался больше ни секунды.
Дом уже трясся от музыки, и веселье разгорелось, как лесной пожар, хотя все еще только началось.
В кладовке кто-то охал и стонал.
На голову Морти приземлился лифчик, кто-то в суматохе пощупал его за задницу, в руке непонятно как оказалась бутылка пива, и вдруг сквозь грохот музыки и чужой смех он услышал пиликанье телефона.
Три пропущенных вызова от Рика.
Кто-то толкнул его, и Морти чуть не упал.
А мобильный разрывался и разрывался, будто поводок, натягиваемый рукой хозяина, и…
Нажав на кнопку отбоя, парень спрятал мобильный в карман и несмело шагнул в толпу танцующих людей.
Сегодня он собирался хорошенько оттянуться.
====== Часть 8 ======
Морти не умел пить. Вот совсем.
Но кому и когда это мешало?
Голова кружилась, и свитер пропах пивом — он умудрился облиться, но, само собой, переодеваться не стал, и всё высохло прямо на теле.
По сравнению с тем, во что по мере опьянения превратились окружающие, Морти еще выглядел вполне прилично.
Он помнил, как танцевал с Джессикой, млея от ее близости и, заикаясь, выдавая одну за другой идиотские шутки, на что она хихикала каждый раз — видать, тоже успела порядком нализаться…
Помнил, как с урчанием запустил зубы в горячую пиццу, и все вокруг, сочтя это донельзя забавным, покатились со смеху.
Все же остальное было подернуто хмельным туманом…
Когда парень проснулся, ему было хреново, как никогда в жизни.
Вокруг вповалку лежали тела храпящих одноклассников — и какое счастье, что они не увидели когтей и зубов, что непроизвольно вылезли во время пьяного сна!
Глаза жгло, как будто в них насыпали песка — он слишком долго носил линзы — и в желудке медленно переворачивался дикобраз.
Зажав ладонью рот, Морти побежал в туалет, где его от души вырвало, но это еще было не самое плохое.
Руки, да и почти все тело, чесалось по-страшному.
Задрав свитер, он увидел россыпь красных пятен на животе — аллергию.
Всего лишь забыл избавиться от той пиццы, да и не только от нее, вовремя, и вот что получилось…
И это еще повезло, что его организм уже был достаточно крепок, чтобы не вышло как тогда, с вафлями в семь лет!
Увидев свое отражение в зеркале, юноша брезгливо отвернулся.
Мало того, что никакая косметика в мире не смогла бы скрыть это кислое похмельное выражение лица, так еще и неубиваемый тональник начал потихоньку сдавать позиции, и сквозь него неясными тенями уже проглядывали и чешуя, и следы сыпи.
Неважно.
Глубоко вдохнув и выдохнув, Морти начал приводить себя в порядок.
Прополоскал рот, подновил грим, закапал капли в глаза, спрятал атрибуты хищника и, чувствуя непонятно откуда взявшуюся легкую тревогу, вышел из ванной.
На полу стояла недопитая бутылка.
Плюхнувшись обратно на диван, где он и провел всю ночь, юный бистиконец приложился к горлышку, и спасительная прохлада невольно заставила кожу покрыться мурашками.
С перепоя ничего лучше и придумать было нельзя.
Вечеринка обещала продлиться несколько дней. А это значило, что Морти еще только предстояло испытать всю палитру развлечений нормальных подростков!
Усмехнувшись своим фантазиям, парень полез в карман за телефоном, чтобы посмотреть время, но, когда он увидел число пропущенных вызовов и сообщений, его глаза полезли на лоб.
“Рик!” — пронеслась в голове паническая мысль, и Морти с раскаянием понял, что в принципе забыл о существовании деда, пока веселился и пил.
Внезапно онемевшим пальцем он нажал на иконку последнего СМС, и то сразу же крикнуло на него большими буквами: “Сука, возьми уже трубку, педрила! Убью нахуй!!!”
Поморщившись, как будто Рик сейчас наорал на него по-настоящему, Морти растерянно оглянулся по сторонам, как будто искал спасения у мебели, разбросанных упаковок от еды или, быть может, спящих приятелей, и тут мобильник у него в руке, словно издеваясь, зазвонил.
Ужас обуял мальчика, и первым его порывом было бросить ни в чем не повинный телефон об стену.
Но, справившись с этим иррациональным желанием, он сглотнул и попытался успокоиться.
“Ему ведь нужна минута, чтобы выследить мое положение, правда?.. Мне вполне хватит, чтобы объясниться… Давай, Морти, не будь сучкой…”
Сработало ли это самовнушение, или алкоголь, быстро ударивший по мозгам, придал храбрости, но он снял трубку, и…
— Мооортиии!!!
В голосе на той стороне провода не было слышно ничего, кроме ярости берсерка на поле боя, и, конечно же, от такого просто не могли не подкоситься колени, но, переборов себя, парень относительно спокойно ответил:
— Рик, я… — во рту пересохло, и он глотнул еще выпивки. — Я н-на вечеринке, и…
