Тем не менее, пока Джессика его не нашла, все было в порядке.

Чириканье заставило ребенка поднять голову.

На ветке куста сидела маленькая птичка, без страха глядя на него темными бусинами глаз.

В животе тут же заурчало — кажется, той белки ему оказалось недостаточно, или он уже истратил всю энергию, пока играл.

Его движение было быстрым, резким и почти незаметным.

Крошечное тельце забилось в когтях.

Такая птица была Морти на один зуб, но все лучше, чем ничего!

— Попался! Я тебя наш… ла…

Улыбка исчезла с лица Джессики в один миг, когда Морти повернулся к ней с птицей, все еще трепыхающейся во рту.

В полной тишине раздался растерянный звук глотания.

— А… аааа!!! Ты… ты ее съеееел!!! Боже…

Глаза девочки наполнились слезами, ее затрясло, и, крича «помогите!», она кинулась бежать.

Лишь на земле осталась лежать ее кукла.

Морти смотрел на забытую игрушку стеклянными глазами, чувствуя, как все сильнее становится звон в ушах.

Он не хотел пугать Джессику, он просто был голоден!

Но случилось что-то непоправимое…

Руки мальчика дрожали, и он едва смог нажать на нужную кнопку.

— Алло, — раздался знакомый голос в трубке. — Что случилось, пёс?

— Я… я… — Морти тоже начал плакать, и едва мог выдавить из себя хоть что-то. — Я н-напугал Дж-джессику!

— Чего? — на заднем фоне что-то с грохотом упало. — Какую еще Джессику?!

— М-мы играли, я с-съел птицу, и он-она… она…

— Сейчас приду, — и голос сменили гудки.

Хуже уже быть не могло.

Морти был вполне готов к тому, что деда Рик будет зол на него.

Накричит, быть может, и накажет, но получилось совсем по-другому.

Прибежавший старик, окинув тяжелым взглядом всю картину — несколько пёрышек на земле, заплаканный внук и чья-то брошенная в пыли кукла — лишь тяжело вздохнул, явно сдерживая все пришедшие на ум ругательства, и поднял ребенка на руки.

— Ну ёб твою мать… — все-таки полностью остаться спокойным у него не вышло. — Хватит реветь! Сейчас разберемся… точнее, ты будешь сидеть дома, тихо, как мышь, а я разб-эээ-раться…

В эту ночь бушевала гроза.

Косой дождь барабанил в окна, и в небе сверкали молнии.

Рик все никак не мог уснуть.

Ему пришлось здорово побегать за той девчонкой с устройством для стирания памяти наперевес, но, в итоге, все закончилось хорошо.

Вроде как.

В том, что случилось, была только его вина — он был слишком беспечен, позволив маленькому глупому инопланетянину разгуливать по улице без присмотра.

Эксперимент определенно нуждался в корректировке.

За размышлениями о том, как именно эта корректировка должна проходить, веки ученого начали тяжелеть, но тут скрипнула дверь, и ему в лицо ударил слабый свет.

На пороге, переминаясь с ноги на ногу, стоял пиздюк.

— Чего тебе? — буркнул Рик, спешно набрасывая на себя одеяло — не хватало еще, чтобы пацан увидел его руки!

Он не вылезал из одежды с длинными рукавами даже летом, а тут, на тебе, такая засада!

— Мне не спится, — Морти тер глаза кулаками. — Г-гроза, гром, и… м-мне кажется, что в моем шкафу кто-то живет… Какой-то монстр!

— Ой, да ладно, как будто для тебя это пр-эээ-блема! — расхохотался старик. — Ты же сам монстр, открой шкаф да наваляй ему, делов-то…

На мелкую заразу этот аргумент не подействовал совершенно.

— Ладно, — пробормотал Санчез, демонстративно отвернувшись к стене. — Посиди здесь, только недолго…

По полу зашлепали босые ноги, и матрас чуть-чуть примялся под весом детского тела.

— Деда Рик…

— Чего?

— А Джессика… х-хорошо заколдована?

— Хорошо, в лучшем, бляха-муха, виде…

Пришлось немного спиздануть насчет той девочки, что ее заставило забыть обо всем волшебство.

Правда, теперь Морти начал требовать, чтобы Рик научил колдовать и его, но это уже была совсем другая история…

Шум дождя за окном все не прекращался.

В маленькой комнате, заваленной до потолка чертежами научных проектов, появилось нечто совсем чужеродное — и между тем дополняющее ее, как нельзя лучше.

Ребенок.

Самый странный исследовательский опыт, какой только можно придумать, спит поверх одеяла, приоткрыв зубастую пасть, нося одновременно пижаму с героями мультиков и когти, которыми можно при желании если не убить, то сильно поранить…

Это отродье неожиданно задрыхло у Рика в кровати, но он не стал будить пиздюка.

Науке от этого не было никакой пользы, скорее, только вред, но…

Радуясь, что пацан спит, он осторожно запустил пальцы в мягкие каштановые кудряшки.

Уже несколько лет отделяли ученого от того дня, когда он притащил в дом маленького монстра, а теперь — он пустил этого монстра в свою постель…

Не это ли — признак истинной преданности науке?

====== Часть 3 ======

Все познается в сравнении.

К семи годам Морти Смит понимал это, как никто другой.

— Ты… ты просто сильно отличаешься от других детей, — как-то раз сказал ему дедушка Рик, и эти слова объясняли все.

Всю разницу между ним и окружающими, которую парнишка более чем ясно увидел тогда, на детской площадке.

Джессика так сильно испугалась его…

Если он хочет играть с ней, или с кем-либо еще, ему надо больше стараться соотвествовать обычным людям. Научиться быть таким же, как и они.

Деда Рик иногда рассказывал про планету, на которой все были, как Морти, и он часто, когда не получалось заснуть, пытался себе ее представить — но та планета оставалась лишь прекрасной мечтой, а реальность была отнюдь не так к нему благосклонна.

У него начала облезать кожа.

На груди, лопатках, руках, бедрах, шее и лице постепенно появилась чешуя, твердая, голубая, с серебристым отливом, и пожалуй, Морти даже счел бы, что она выглядит неплохо, если бы она только не осложнила ему жизнь еще сильнее!

Впрочем, у деды Рика всегда находилось безумное решение, нашлось и в этот раз.

Теперь при каждом выходе на улицу он от души штукатурил Морти тональным кремом собственного изобретения, настолько плотным, что с ним не страшно было даже плавать — снять этого мастодонта от мира косметики получалось, только хорошенько потерев кожу мочалкой с мылом.

Тем не менее, жизнь юного бистиконца нельзя было назвать однозначно плохой.

Иногда дед брал его с собой в приключения, и эти моменты мальчик ценил, как никакие другие.

В космосе не надо было гримироваться, а среди инопланетян Морти чувствовал себя вполне уютно, ведь они были еще более странными, чем он сам.

К сожалению, навечно остаться в космосе было нельзя, и в конце концов приходилось возвращаться домой, в затворничество…

Но Морти уже было семь, а это значило, что совсем скоро ему предстояло пойти первый раз в первый класс. По крайней мере, он слышал об этом по телевизору и от соседей.

Почему-то в душе жила глупая надежда, что там он заведет себе множество друзей и, быть может, даже встретит Джессику…

При одних только мыслях об этом сердце начинало трепетать.

И, конечно же, как было не подойти с этим вопросом к Рику?

Но реальность снова ударила мальчика под дых вместе с равнодушным:

— Нет, — и хлюпаньем пивом. — Школа — для идиотов. Ты будешь учиться на дому!

— Но… но… — Морти, задохнувшись от несправедливости, прижал к груди сжатые кулаки. — Другие д-дети…

Смятая банка со всего размаху врезалась в стену.

— И давно это мой внук стал безмозглой овцой, которой лишь бы прибиться к ёбаному стаду?!

Крик ударил под ушам с такой силой, что Морти, в ужасе сжавшись, закрыл их ладонями.

Кажется, дед сам себя испугался. Тяжело дыша, он примирительно поднял руки:

— Тааак, а теперь давай-ка поговорим начистоту… Иди сюда, Мо-эээ-рти…

Ноги еще немного дрожали, но он заставил себя подойти.

Тяжелые руки легли на плечи, и Рик, глядя ему в глаза, сказал уже спокойно:

— Дай я тебе кое-что расскажу о “других детях”, дружок! Другие дети — это маленькие злобные тупые гоблины, которые с радостью порвут любого, кто от них хоть немного отличается, а ты… — он дернул Морти за ухо, заставив того поморщиться. — Любая осечка с тв-эээ-ей стороны, и пиши пропало!