====== Часть 1 ======

Под ногами хрустели осколки разбитых стекол, и в воздухе летали жирные хлопья сажи.

Планета Бистикон стояла на грани.

Но какая Рику была разница?

Он пришел сюда только для того, чтобы разжиться некоторыми ценными ресурсами, какие можно было незаметно утащить в хаосе жрущего самого себя общества, только и всего.

Таких, как он — по сути, шакалов, пытающихся любой ценой урвать свой кусочек мяса — тут было предостаточно, но Рику было не стыдно назваться падальщиком. В конце концов, это все равно лучше, чем быть чьей-то добычей!

Ревя соплами, над головой подозрительно низко пролетел космический истребитель.

Отдаленно слышались стрёкот автоматных очередей, рыдания и крики, но, опять же, ученому было все это безразлично.

Люди (и не только) — воюют по самым разным причинам, но, какими бы ни были мотивы, исход всегда один.

Рик сам не раз бывал в адском пекле, и повторять печальный опыт дольше, чем нужно, чтобы добыть все необходимое, совершенно не собирался, но, стоило ему только достать портальную пушку, как странный шум заставил его обернуться.

Женщина шла, согнувшись в три погибели, шатаясь, чуть ли не падая, и капли крови тянулись за ней шлейфом по разбитому асфальту.

На голове сквозь спутанные и грязные белокурые волосы виднелась еще одна, похоже, давняя, рана.

Она что-то бормотала, рычала, оскалив острые, похожие на иглы, как и у всех бистиконцев, зубы, бережно прижимая к груди какой-то предмет, завернутый в старое дырявое одеяло.

А потом, прислонившись к стене, медленно осела на землю.

Не удержавшись, Санчез подошел и, приподняв бровь, задумался о вечном.

Какие же сюрпризы иногда подкидывает жизнь…

Эта версия его дочери, похоже, была обречена.

Не то чтобы он чувствовал родство с Бет-бистиконкой, и не то чтобы ее было жаль — просто стало немного неуютно.

Ну и что, ведь дочки все равно бесконечны…

— Ухг…

Кашель сотряс тело Бет, и изо рта у нее брызнула кровь.

И тут из одеяла, которое она несла, раздалось что-то, похожее на мяуканье голодного котенка.

— Пааап…

Рик столько раз слышал подобную интонацию — когда его девочка болела, получала плохую оценку на контрольной, разбивала коленки, вот только его Бет не была холодной кровожадной тварью…

Ладно, была, но у нее все равно отсутствовали когти, клыки, гребень на спине, выглядывающий из проделанных в блузке дырок, и все прочие атрибуты настоящего хищника.

— Я не твой отец. Я вообще с другой…

— Пап!

По щекам Бет покатились горючие слезы, а то, что было в одеяле, заголосило на полную.

— Возьми… возьми… Забери Морти с этой планеты! Этот мир г-гибнет… Я гибну… Я потеряла всех…

— Что взять?

— В-возьми… возьми… — трясущимися руками она попыталась дать ему сверток, но чуть не выронила. — Прошу…

Это был ребенок.

Не больше нескольких месяцев отроду, с двумя крошечными острыми клычками в беззубом рту и редким каштановым пушком на голове — обычный маленький бистиконец, вот только…

Что значит “забери с этой планеты”?!

Когда Санчез обернулся к альтернативной версии своей дочери, она лишь улыбнулась через силу, обмякая:

— Ты ведь позаботишься о нем, правда?..

— Обещаю, милая.

Сколько раз он говорил эти слова совсем другой Бет?

И хоть раз он выполнял эти обещания?

Вот и теперь, увидев, что бистиконка больше не шевелится, Рик с отвращением посмотрел на младенца у себя в руках.

Позаботиться? Ага, как же! Всю жизнь мечтал быть нянькой для инопланетного отродья!

Колебаний у него не было никаких, и совести — ни грамма.

Дуло бластера уперлось в пухлую детскую щечку, и…

Еще более быстрая, чем выстрел, мысль поразила его, и мужчина застыл на месте.

Нахмурившись, приподнял верхнюю губу малыша, чтобы еще раз посмотреть на его зубы, взял за ручку, где уже наметились коготки, и, ухмыльнувшись, спрятал оружие.

У него только что появилась куда более мощная боевая единица.

Этого ребенка можно воспитать, как личного охранника, солдата, не ведающего жалости, и между делом ставить на нем опыты — бистиконцы всегда были любопытными объектами для изучения, но у Рика все никак не получалось достать хороший экземпляр…

И вот он, на блюдечке с голубой каёмочкой!

— О да, я позабочусь о твоем, как его там, Морти, — сказал он Бет, которая его уже не слышала, и, прижав сверток к груди, открыл портал. — Я так о нем позабочусь…

Поначалу все было хорошо — ну, то есть первые десять минут.

Взяв большую железную коробку, Рик приварил к ней цепи и подвесил за две подпиленные трубы — так и получилась лучшая колыбель для будущей машины всеобщего уничтожения.

А потом ребенок начал вопить.

Он просто заходился криком, дергался и плакал, как ненормальный, и долго выносить это было невозможно.

Когда Рик опустил руки в коробку, он не ожидал, что через секунду почувствует боль.

— Бля!

Посмотрев на указательный палец, на кончике которого вспухла большая капля крови, мужчина нахмурился.

А потом осторожно, будто пытался войти в клетку к дикому зверю, что, по сути, так и было, поднес этот палец ко рту Морти.

В полной тишине раздалось чавканье.

— Ну да, конечно…

По спине вдруг побежал холодный пот.

— О чем я только думал?

Глядя, как маленькое чудовище резво сосет кровь у него из пальца, Санчез истерически захихикал.

— Тебя ведь смесью не накормишь, да?..

Стоило только отнять руку, как младенец, сморщившись, заревел снова.

— На, на, только заткнись! — надавив на ранку, чтобы вышло больше крови, он вернул палец “на родину”. — Во что я только вляпался? Наверное, стоило застрелить тебя сразу!

Морти, кажется, так не думал, судя по его довольному виду.

А Рик, уже не обращая внимания на дискомфорт, пристально смотрел на него, видя не ребенка, даже пусть и необычного, а, возможно, самый трудный и долгий эксперимент в своей жизни…

В конце концов, почему бы и нет?

У безумного ученого — безумные идеи!

Только ему могло прийти в голову мысль растить под своей крышей монстра, и, наверное, подобное безрассудство и привело к концу его брак…

Рик никогда еще так не радовался своему разводу.

Вдоволь напившись его крови, бистиконец наконец затих.

А он, постоянно оглядываясь на колыбель, наспех собрал робота.

— Быть или не быть — вот в чем вопрос! Достойно ли смиряться под ударами судьбы…

— Присмотри за ебучим ребенком, — перебил его Санчез, открывая портал.

У него была еще масса дел.

— Нравится, засранец? Ешь, ешь…

Бутылочка, наполненная кровью, стремительно пустела.

Еще несколько стояли в специальном аппарате, не позволяющем драгоценной жидкости свернуться.

За какие-то несколько часов его гараж превратился в младшую ясельную группу.

Тут были и погремушки, и соска, и пачка подгузников, и…

Они лежали у Рика на ладони, и он рассматривал их с таким видом, как будто обычная пара белых детских носочков чем-то лично его оскорбила.

— Тьфу, — скривился он, глядя то на этот неудобный предмет одежды, то на Морти. — Не пристало будущей машине для убийства носить эту хуйню с кружевами, но ничего лучше в магазине не было…

Двумя пальцами он перебрал стопку маленьких костюмчиков и достал один — самый простой желтый комбинезон.

— Н-не подумай, что я забочусь о тебе, — пробормотал Санчез, надевая это на ребенка. — Мне просто нужно, чтобы ты не сдох раньше времени, вот и все!

Той ночью он не лег спать.

Работал в гараже, качая люльку ногой, несколько раз давал Морти кровь, а потом, передав вахту роботу, завалился спать в гостиной на диване.

Так было на следующий день, и на следующий, и на следующий…

Но во всем, что касалось науки, Рик Санчез всегда проявлял поразительные упорство и терпение.

Самый сложный его эксперимент только начинался.