− Посмотрите на них, командир, − снова не дала Гарри встать Падма, смотря в его глаза с легкой поволокой злости своими, полными надеждой и жалостью. − Они же боятся. Они, в конце концов, тоже люди. Чем Вы будете лучше них, убив безоружного, загнанного в угол человека?

Гарри молчал, тяжело и шумно дыша. Перед глазами все еще стояла та надпись, вырезанная на лбу его лучшего стрелка, но слова Патил медленно пробивались сквозь глухую стену отчаяния.

− Позвольте мне с ними поговорить. Я столько лет изучала психологию и социологию арабских стран. Я смогу уговорить их сдаться. А мы отдадим их под трибунал. Они за все ответят, − Падма старалась говорить вкрадчиво и не прерывать зрительного контакта. – Разрешите мне, товарищ лейтенант.

Гарри пытался ей отказать, но слова снова не покидали горла. Он пытался схватить ее за предплечье, чтобы остановить, но как бы ни старался, его тело не двигалось. Единственное, что он мог, это смотреть, как Патил снимает каску, под которой волосы были аккуратно убраны под шелковый хиджаб, как поднимается на ноги и, расставив руки в мирном жесте, шагает из укрытия.

Послышался фарси, - беглая, сочащаяся паникой речь исламистов и спокойная, медленная и четкая - некогда дипломата Падмы Патил. Стоило Поттеру услышать голос девушки, как нечто, державшее его в оцепенении, отпустило его, и рука, занесенная для остановки женщины, расслабленно упала на колено. Внимательно следивший за командиром Голдстейн нахмурился, прикидывая, был ли это знак к наступлению, потому решил спросить непосредственно у него, начав активно жестикулировать и стараясь тем самым привлечь внимание. Автомат, спрятанный в удобном углублении, шевельнулся, поймав солнечный зайчик, который, разумеется, не укрылся от внимательных глаз исламистов. Те что-то закричали, вскидывая автомат. Падма обернулась, взмахивая руками Голдстейну, чтобы он убрал автомат. Один из исламистов вскрикнул что-то насчет оружия, и Гарри успел только вскочить на ноги и направить на врагов дуло автомата, как послышалась длинная автоматная очередь, и последнее, что увидел Поттер перед тем, как лично убил каждого из врагов, это остекленевшие глаза Падмы Патил, залитые кровью из продырявленного черепа.

− Двоих в один день, Поттер? − послышался голос, но Гарри, весь в крови, державший на коленях голову Падмы, даже не шевельнулся. Он ритмично покачивался, тщетно стараясь сдержать крупные слезы, падающие на лицо женщины. – Это же явно не твоя вина, Поттер, что ж ты такой впечатлительный? Как тебя вообще на войну взяли? – продолжал голос все тише, а висков вдруг коснулось нечто прохладное, начиная слегка массировать. Тело несколько потяжелело, будто его прижимали сверху, но Поттеру было все равно.

− Нет, это моя вина. Только моя. Это все моя ярость. Нам стоило отправиться в штаб, официально закрыть дело и ждать очередного приказа. Зачем я поехал, зачем потянул их всех за собой, − остановившиеся было слезы полились заново, а руки задрожали. – О, Падма, прости меня, прости, − всхлипнул Гарри и наклонился, целуя окровавленный лоб и заглядывая в застывшие глаза шоколадного оттенка.

− Поттер, − как-то впечатлено-судорожно выдохнули ему в ухо; массаж на висках прекратился, но все то же нечто, дарящее прохладу, осталось на месте. – Никакой Падмы здесь нет, но есть я, и ты давай это прекращай.

Поттер не реагировал, продолжая покачиваться и смотреть в чужие глаза.

Внезапно плечо пронзила боль; не сильная, но весьма ощутимая. Гарри от неожиданности зажмурился, а затем, распахнув глаза, вперился взором не в теплые шоколадные глаза, а в прохладные серебряные, в дополнение ко всему еще и зло прищуренные.

− Ты, что, меня укусил? – спросил Гарри сразу, как обрел способность говорить. − Зачем?

− А ты зачем меня слюнявишь? – тон-в-тон спросил Малфой, прищуриваясь еще сильнее, отчего его глаза стали смахивать на глаза пожилого китайца.

Откуда-то в голове Поттера всплыла картинка Драко низкого роста и с желтоватой кожей, и он неприлично заржал, разрывая тишину ночи громкими булькающими звуками.

− Окончательно свихнулся, − весело вынес вердикт Малфой, понаблюдав эту картину с пару секунд и скатившись с Гарри, падая на спину.

Déjà vu.

Смех сразу смолк. Поттер, приходивший в себя также быстро, как из себя уходивший, приподнялся на локтях и обеспокоенно смотрел в никуда, где должен был лежать Драко.

− Ты как? – тихо спросил он, зазря напрягая глаза в почти абсолютной темноте, поэтому решив действовать наощупь, положил руку туда, где, по ощущениям, прогнулась тахта. Пальцы нашли острую лопатку, и ее хозяин слабо повел плечами.

− Спать хочу. И ты, Поттер, ляг и спи, а не беси расспросами.

− А тахта…

− Выдержит. До этого же держала.

− Но пол…

− По нам не соскучится.

Гарри вздохнул и перестал спорить с вредным медиком.

Медиком.

− Под подушкой не наткнусь на твои смеси? Не хочется уж совсем отключаться.

− Сегодня не нужно, − сразу ответил Малфой, а затем в комнате стало так тихо, будто Драко даже дышать перестал. – Ты своими криками всех врагов распугал! Спи давай, − как-то чересчур быстро для него ответил Драко и показательно отвернулся от Поттера, всем своим видом показывая, что собрался спать.

Гарри на это лишь пожал плечами и устроился на своей половине, стараясь не задеть израненную спину.

− Доброй ночи. И… спасибо тебе. За все. А готовишь ты просто потрясающе.

− То-то ты все один сожрал, − хмыкнул Драко, но Поттер уже задремал.

В темноте комнаты повисло тихое «Всегда пожалуйста, Гарри».

Комментарий к Глава 4. Падма Патил

(16) Французский транспортный вертолет средних размеров. Активно поставляется на экспорт, в том числе в Великобританию.

========== Глава 5. Фред Уизли ==========

– Поторапливайся, Поттер, – послышался радостный голос, хозяин которого пытался добавить в него ворчания и надменности, но тщетно.

Своей собственной одежде Малфой радовался, как ребенок. Взрослый военный ребенок. На самом деле, Гарри не был уверен, что тот радовался, но у зеркала в магазине одежды он крутился долго, а потом крепко пожал руку Поттеру, смотря на него такими блестящими глазами, что тому стало несколько неловко.

Гарри против шоппинга не был, да и странно было смотреть на стройного и поджарого Малфоя, на котором футболка Невилла висела, как на вешалке, а в широких штанинах тот путался, как пес в лапах после наркоза.

Денег, которых у Гарри Джеймса Поттера теперь было баснословно много, тратить оказалось неожиданно не на кого, потому купить такую необходимую вещь, как одежду, человеку, который не давал Герою сойти с ума, оказалось крайне легко. Это он понял, когда с утра, при поиске удостоверения, брошенного куда-то на тумбочку, нечаянно столкнул их с Джинни фотографию. Деревянная резная рамка с пластиковым стеклом не пострадала, но Гарри больше беспокоила не она. Его тревожила собственная реакция: он равнодушно смотрел на поблекшую картинку, а потом просто сунул ее в один из ящиков. Джиневра ревностно следила за каждым евро, что своим, что своего парня, а Гарри просто не обращал на это внимания, так как сам он нуждался в крайне маленьком списке вещей. Было очень странно думать о ней, когда собираешься тратить теоретически много денег.

Еще страннее - думать о ней впервые за три дня, когда вплоть до прошлой недели думал о ней постоянно.

– Есть раз в сутки мясо сомнительного качества это не дело. Я, между, прочим, не только жарить умею, – высказался Драко, стоило Поттеру расплатиться в лавочке с одеждой. Желудок Гарри радостно эту идею поддержал, и решено было двинуться в супермаркет.

Вот и сейчас они неспешно шагали по пустынным улицам. Над виднеющейся на западе горой рябило красное пустынное Солнце, готовясь к закату, и только в этих лучах кожа Малфоя принимала персиковый оттенок. И именно на нее засмотрелся Гарри, идя немного позади. Тряхнув головой, отгоняя странные мысли, Поттер пристыженно посмотрел на собеседника.